Генеральная зачистка
Шрифт:
– Он был пьян и оказал сопротивление.
– Понятно! Жаль Юрия, молод еще был… И чего вдруг запил? Раньше за ним подобного не замечалось.
– А вы насчет причины запоя своего племянника у госпожи Лавадской спросите, – не выдержал Тимохин. – Виктория Максимовна, уверен, даст вам исчерпывающий ответ по данному вопросу…
– Вика? Она-то здесь при чем?
– Полковник! – яростно взглянул Феофанов на Тимохина. – Вам слова никто не давал.
– Молчу, Сергей Леонидович…
– Но в чем дело? – не унимался Строгин.
Феофанов
– После нашей беседы вы получите возможность пообщаться с госпожой Лавадской. Она прояснит ситуацию. А сейчас продолжим.
– Извините, генерал, мне до сих пор не дает покоя мысль, как вы вышли на меня?
– Случайно, Строгин. – Феофанов повернулся к Тимохину: – Объясни ему, на чем он сгорел. Чтобы посторонние мысли не мешали нашей работе.
Тимохин рассказал о случае с Самойловым и семьей Шевцовых. Строгин, выслушав, вздохнул:
– Надо же, всего каких-то два дня…
– Что вы имеете в виду?
– Я приказал Жукову прикрыть лавочку Черканского и передать дело азиатам. Оно не приносило особого дохода, а хлопот было много. Не успел покойный Семен Алексеевич… Вот как бывает… Ни за что не подумал бы, что подобная мелочь приведет к таким последствиям. И надо же было офицеру антитеррористической службы обратить внимание на пацана, которых во всех переходах, на всех вокзалах, по всей Москве наберется тысячи! Эх, Жуков, Жуков… Говорил я ему, надо сворачивать всю мелочь. Упирался до последнего. А когда все же согласился, оказалось поздно. Обидно…
– Я слышал, – сказал Феофанов, – Жуков имел на вас влияние?
– Он, сучок, имел на меня компромат по Чечне. Если бы не это… да что теперь говорить о пустом?
– Что за компромат? По связям с боевиками?
– А вот это не доказано. И где Жуков хранил компромат, а также что это за материалы, мне неизвестно. А он уже ничего не скажет.
– Все тайное когда-нибудь становится явным. Найдется и компромат.
– Но без моего участия.
– Ладно… Колгаев перевел на ваш счет деньги за взрывчатку?
– Вчера денег еще не было; возможно, сегодня я получу подтверждение об их поступлении.
– И тогда он пришлет за товаром своих людей?
– Только посредника. Своего помощника Вахида Дуева. Вся организация отправки груза на мне.
– Что за машины вы используете?
– Из соседнего, еще не расформированного, но изрядно сокращенного автобата. Комбату выходить в запас, он не прочь заработать на небольшую квартиру в Москве. Выделяет машины и солдат без проблем.
– Баржа?
– Фрахтуем у мелкой компании. Этим занимался Жуков, я даже названия данной конторы не знаю.
– Плохо!
– Но узнать можно. Жуков скрупулезно вел журнал проплат за подобного рода услуги.
– Где этот журнал?
– В сейфе.
– Да, насчет сейфа… Что в нем,
– Деньги, естественно, – усмехнулся Строгин. – Еще мой наградной пистолет, ордена, медали, которые я получал из рук президента России… Да, золотые времена были. Не то что сейчас.
– Много денег в сейфе?
– Триста тысяч евро, сто тысяч долларов, около трех миллионов в рублях. На текущие расходы.
– Ну что ж, с оружием и взрывчаткой ситуация более-менее прояснилась. В отчете, надеюсь, вы укажете то, что мы упустили в ходе первой беседы. Теперь вопрос по наркоте. Откуда вы получили ее и в каком количестве храните дома и в других возможных местах?
– Героин только здесь. Его, скажу прямо, немало – сорок контейнеров по пятнадцать килограммов. Итого шестьсот килограммов.
– Ни хрена себе! – воскликнул Тимохин. – Это сколько же доз из такого количества приготовить можно?
– Много, полковник, много, – ответил Строгин.
– Откуда и каким образом получаете наркотики? – продолжал допрос генерал.
– Наркоту доставляет тот же Умар Колгаев. В этом случае я перевожу деньги на его счет в Турции.
– Почему не проводите взаимообмен? Это же безопасней.
– У Умара свой бизнес, у меня свой. И смешивать их я считаю нецелесообразным. Это может привести к конфликтным ситуациям. Мне лишние проблемы не нужны.
– Умар перегоняет наркоту тоже водным путем?
– Да.
– Как вы маскируете груз?
– Я загружаю товар в тайниках, что сделаны в бревнах.
– В каких бревнах?
– Что выгоднее всего продавать на Кавказ? Лес. Вот баржа и грузится лесом, я имею в виду древесиной. Тайники обрабатываются специальным препаратом, чтобы специально обученные собаки их не обнаружили. Умар, получив оружие, боеприпасы и взрывчатку, загружает баржу бочками с коньячным спиртом и отсылает ее обратно. Дербентский коньяк неплохо продается в регионе. Разливаем его на заводе, что зарегистрирован на покойного Гурина. Делаем – точнее, делали – все по уму и по закону. Сертификация, лицензирование, акцизы… все, как положено. Договоры на реализацию готовой продукции, не подкопаешься.
– Под вас наверняка никто и не копал, – проговорил Потапов.
– Связи – великое дело.
– Давайте о наркоте, – напомнил Строгину Феофанов.
– Контейнеры запаивались в бочки и заливались коньяком.
– И пограничники не проверяли баржу?
– За доставку обратного груза – героина – отвечал Колгаев. Я не вникал в его работу. Возможно, пограничники и проверяли судно, но, сами понимаете, на борту коньячный спирт. Соблазн прихватить на халяву пару бочек весьма велик. Думаю, этим и откупались от погранцов или еще кого, кто контролирует море. По крайней мере, я всегда получал груз в целости и сохранности. Наркоту складировал здесь, в усадьбе, спирт отправлял на завод директору.