Гильотина для госпитальера
Шрифт:
Всё это время лейтенант Дюпен так и не шелохнулся.
— Готово, — разведчик снял колпак с лица госпитальера. Сомов склонился над хрипящим майором.
— Приведи его в себя, — приказал разведчик. — Он нам пригодится.
— Сейчас, — Сомов помассировал май ору затылок, потом солнечное сплетение.
— И осторожнее, чтобы не цапнул, — улыбнулся Филатов. Майор продышался и попытался ударить Сомова, но разведчик небрежно припечатал его ногой к полу.
— Жить надоело? — спросил он.
Майор застонал, а потом жалобно
— Граждане еретики, я на всё согласен.
— Да?
— Если вы обязуетесь сохранить мне жизнь.
— Ну-ну, — разведчик взял майора за шкирку и поднял на ноги. — Значит, на всё?
— Да… — майор невзначай отступил на шаг, сохраняя на лице жалобное выражение.
— А тревожная кнопка сзади тебя на что?
Майор икнул, а потом бросился в сторону, пытаясь коснуться жёлтой кнопки на стене. Но Филатов небрежно вернул его обратно на пол и придавил коленом.
— Варите в кипятке, но помощи от меня не дождётесь, Магомет вас подери! — заорал майор.
— Дождёмся, — произнёс спокойно Филатов.
И всадил в майора последний заряд «Пластилина».
— Действуй, — кивнул Сомову. Тот взялся за обработку майора.
— Ты проведёшь нас по зданию. Ты расскажешь, как попасть туда. Понял?
— Да.
— Чем обеспокоены сегодня Святые Материалисты?
— У них сегодня очень большое дело.
— Какое?
— Это неизвестно никому. Но… У всех ощущение, что случится что-то страшное.
Московитяне переглянулись. Сомов выразительно взвесил в руке «раковину». Оправдывались самые худшие опасения — сегодня здесь хозяева решили устроить что-то грандиозное, и вряд ли они это делали из любви к человечеству.
— Где будет все? — продолжил госпитальер.
— В зале.
— Есть ещё проход?
— Есть внешняя галерея.
— Туда можно попасть?
— Она тоже охраняется. И я не имею власти над охраной. Там везде сигнализация и видеокамеры.
— Ничего, — задумчиво произнёс Филатов.
Московитяне натянули на головы прихваченные в дежурном помещении шлемы, скрывавшие часть лица и взяли короткоствольные автоматы.
И двое московитян с майором отправились в путешествие по Снежной Крепости. В укромных местах разведчик останавливался, чтобы свериться с голографическим планом. Шли они пока верно.
— Здесь начинается главный сектор, — как жестянка произнёс майор.
Филатов огляделся. До цели было уже недалеко. Наверху ездила видеокамера — здоровая и неуклюжая.
Разведчик вошёл в её мёртвую зону. Снял браслет. Лезвием вскрыл проводку. Подсоединил к проводам свой браслет.
— Ну, давай, — прошептал он, вдавливая кнопку на браслете.
В этот миг разрядилась вся энергия, которая была в браслете, а её было немало — целое зёрнышко «сигнерита», искусственного материала, эдакого сгустка силы. Все контрольсистемы отключились вместе с электрическим освещением. Впрочем, электроламп и так было немного —
— Сейчас начнётся суматоха, — сказал разведчик. — Быстрее.
До входа в галереи оставалось совсем немного. Эти места были освещены как раз электричеством и теперь потонули в кромешной тьме.
Филатов прекрасно ориентировался в темноте. Он заметил рядом силуэт, скорее всего, охранника, рванулся вперёд, сделал точное и резкое движение, поддержал завалившееся на землю тело.
Московитяне кинулись вперёд, оставив майора скучать и приходить в себя. До цели — рукой подать.
И они дошли. Филатов оставил ещё двоих охранников из личного окружения Святых Материалистов валяться без сознания.
— Вот главная галерея, — сказал госпитальер.
Коридор переходил в галерею.
Святые Материалисты понадеялись на свою охрану. И на то, что ни один обитатель Снежной Крепости просто не додумается лезть на запретную территорию. Не они создавали эти залы, а те, кто был раньше. И не им было его перестраивать из своих соображений.
— Все собрались! — удовлетворённо хмыкнул Филатов, скрываясь в тени.
Галереи шли на высоте пяти метров. Внизу, в освещённом чадящими искрящимися факелами зале, горела пентаграмма. В её центре стояли Магистр и Чёрный шаман. В углу стоял стеклянный загон, в котором томились аризонцы и один гасконец. На тронах сидело трое человек.
А вокруг пентаграммы закручивался тёмный вихрь. И «раковину» приоров тянуло к нему, как магнит.
Сомов зажмурился и прошептал:
— К нам стучится большая беда.
— Знаешь, для кого четвёртый трон Повелителя? — спросил Христан.
— Знаю, — кивнул Домен.
— Правильно. Он для тебя. Так займи своё место. Орден, распавшийся по воле злых сил на две части, воссоединяется. И сегодня произойдёт чудо — цель его будет достигнута. Тысячелетия мы стремились к ней. И сегодня нам, счастливым, избранным, надлежит увидеть краткий и сладостный миг Открытия. А потом — века власти, — речь старика текла, как вода в реке — уверенно, мощно и плавно. Он говорил очень убедительно, но Магистра в этой ситуации что-то смущало всё больше и больше.
— Это великий миг, Магистр Домен, — произнёс Рыцарь Рыжего Пламени.
— Почему в эти камни въелась кровь? — спросил Магистр, кивая на пол.
— Это кровь еретиков, — пояснил равнодушно курчавый.
— Вы казнили в этом зале людей?
— Нет. Мы приносили жертвы, — сказал Христан.
— Мы искали тех, кто больше нравится тангаилам. Мы заручались их помощью, — сказал старик.
— Но человеческие жертвоприношения противоречат правилам Ордена! — воскликнул Магистр.
— Да? — улыбнулся курчавый. — То-то ты скормил нескольких ни в чём не повинных крестьян Чёрному шаману.