Главный наследник НЕ скрывает свою силу. Том 3
Шрифт:
Просто потому, что они оба понятия не имеют о договорённостях, заключённых им.
Голицын резко вскочил на ноги, озираясь по сторонам. Пустой офис, ну разумеется. Кромешная ночь. А значит, открытие школы уже в самом разгаре.
Момент упущен.
Тьма… что же делать.
Дурак, дурак. Он сам дурак, что не устранил Астрид и остальных заранее. Тянул до последнего.
— Мастер… — осторожно уточнил Игнат. — Возможно, всё не так плохо? Если мы…
— Не так плохо?! — толстяк даже не дал ему договорить. — Не так плохо? Ты не
Он взмахнул рукой и быстро направился к двери в коридор. Нужно было что-то придумать.
— Нахальный и Медведев ждут от меня — от нас! — выполнений своих обязательств, — резко выплюнул он по пути, даже не оборачиваясь на ученика. — Ты представляешь, что будет, когда они поймут, что тёмные обманули их?
О, Голицын и сам не представлял. Он даже не мог сказать, что пугало его больше — яростный, бушующий гнев Леонида Медведева, способного смешать культ с грязью ещё больше, чем сейчас, или холодный расчётливый ответ Алексея Нахального, который тоже, несомненно, последует.
Конец. Всем конец. И тёмным — тем остаткам, которым пока ещё позволяли жить, которые рано или поздно могли воспрянуть — и ему самому. Возможно, в прямом смысле слова. Сегодня он дважды остался жив только чудом. Каковы его шансы выжить в третий раз?
Никаких. Если только…
Если только что?
Голицын быстро зашагал в сторону своего кабинета.
— Астрид ведь наверняка уже обыскала его? — с отвращением бросил он. — Мой кабинет.
— Я не знаю…
— Конечно, не знаешь, — согласился Голицын. — Если бы она заметила тебя, тем более в момент обыска, то точно прикончила бы. Обыскала, разумеется, обыскала… но тайник она не нашла.
Поворот, ещё поворот. Вот и кабинет. Дверь нараспашку, но внутри относительно мирно — ни погрома, ни следов обыска. Тяжело дыша, Голицын замер на пороге, разглядывая тёмное помещение; секунду спустя щёлкнул выключатель.
Ему конец. Если только не последний шанс.
Никто не будет разбираться с тёмными, никто даже не вспомнит о них, если там, на открытии школы, случится что-то… внезапное и шокирующее. Сродни взрыву. Что-то, что отвлечёт всех и надёжно отведёт взгляд от тёмных.
— Надо было не медлить, — толстяк грузно опустился на колени и полез под стол, тяжело дыша. — Надо было использовать эту штуку сразу.
— Ваш… козырь? — Игнат с интересом наблюдал, как его учитель ползает под столом, поочерёдно нажимая кнопки то на одной, то на другой его ножке. Он — единственный во всей «Спирали» — знал об этом тайнике со сложной системой, заказанном через связи с Ратибором Горынычем. Так же, как знал и о «козыре».
Но всё-таки Голицын не настолько доверял ему, чтобы поверять какие-либо детали. Как открывается тайник и что представляет из себя козырь — об этом Игнат мог до сих пор лишь гадать.
Последняя кнопка щёлкнула, и раздался тихий звук отъезжающей панели — словно приглушённый чем-то.
— Давай, помоги! — Голицын выбрался из-под стола, держась за поясницу —
Вдвоём, припав к тяжёлому дереву, ученик и учитель принялись толкать.
— Зачем… вы сделали тайник за шкафом? — просипел Игнат, изо всех сил напрягая хилые мышцы.
— Затем, чтобы… его не нашли, идиот! — жировая прослойка на теле Голицына колыхалась от натуги. — Давай… ещё немного…
Наконец, тяжело дыша, Игнат уставился на то, как его учитель лихорадочно обшаривает небольшое пространство за стеной.
— Козырь, — хмыкнул Голицын. — Так, жалкие остатки. Вся моя заслуга в том, что я сохранил их до этого дня, спрятав от Астрид и остальных на крайний случай. Может быть, если бы я не трясся над этим «козырем», не побоялся использовать его пару дней назад, не пришлось бы сейчас…
В руке толстяк крепко зажал…
Игнат заморгал.
— Растворимый кофе? — он отступил на шаг назад.
— Придурок, — без особой злобы Голицын вгляделся в пыльную банку. — Что нашёл, туда и насыпал. Эта крайне летучая штука, оставишь на минутку на свежем воздухе — разбежится по всей округе. А если вдохнуть хоть немного…
Он помотал головой, осторожно держа банку из-под растворимого кофе с её новым содержимым.
— Пошли. Нужно добраться до Драконьей Школы как можно скорее. Только… вначале найдём два противогаза.
Нет, всё-таки они ему не верят. По крайней мере, не до конца. Может, он и сумел подбить их поначалу, но время шло, ожидание и бездействие медленно подтачивали его кредит доверия. Словом, Данко Волков уже ощущал на себе подозрительные и недовольные взгляды собратьев-ромалов.
Не верят.
Да и верит ли он себе сам?
Ему до сих пор казалось, что всё происходящее как-то… нереально. Словно какой-то фильм или приключенческий роман. Наверное, он сильно растерялся, когда Никс неожиданно связался с ним несколько часов назад и предложил… это.
— И долго ещё мы будем тут торчать? — осведомился один из цыган, недовольно глядя на него и поигрывая незажжённой сигаретой. — Чего мы вообще ждём?
— Сигнала, — спокойно отозвался Данко.
Конечно, он собрал немногих. Что и говорить, репутация в таборе у него была… такая себе. Умник, себе на уме, и вообще непонятно, с табором или без.
Впрочем, в другой день он бы и этих не собрал. Но арест барона Драгомира, Златана и остальных посеяли смуту и сомнения.
…Никс ведь знал, что так будет.
— Конь здесь, — кивнул Данко своим товарищам на Бурана. Отсюда, с другой стороны улицы, громадный жеребец казался игрушечной фигуркой, но всё же был виден. Наверное, если бы не этот конь, то они все бы уже давно ушли.
— Конь здесь, — подтвердил другой. — Значит, и тот тип здесь? В красной рубашке?
— Зачем нам вообще ему помогать? — поинтересовался кто-то. — Из-за него пропал Драгомир.