Глазами предков
Шрифт:
— Увы, «карманный линкор» не станет полноценным, но видимо судьба готовила его для этой миссии, — изобразил тяжёлый вздох Прозоровский.
— Тебе же проще, не придётся играть в орлянку.
— Согласен. Что-то с недавних пор выходки этого бастарда успели мне поднадоесть. Конечно, мальчик перспективный, но такой проблемный.
— Пересвет видел «Гнев небес», но догнать похитителя артефакта так и не сумел. Книжка неуча принесла много пользы,
— Кстати, Лучезар Мстиславович, а когда вы разберётесь в текстах? Моим подчинённым пора осваивать небо. И эти маскировочные чары.
— Мирослав, ты же знаешь, что Москва не сразу строилась. Потерпи чуток. Будут тебе крылья. Дай только разобраться с выборами на место верховного старца в храме. И Светозара надо вернуть обратно, а то внучок, наверное, рефлексирует из-за потери подопечного…
А Светозар горевал. Он сидел возле обожжённого тела Тимофея Уварова и вытирал набегающие на глаза слёзы. Рядом замер Константин и шмыгал носом, впрочем, тому имелось логичное объяснение — он надышался угарным газом и теперь прочищал носоглотку. Чуть поодаль стоял Зима Морозов и обсуждал с командиром отряда быстрого реагирования случившееся нападение:
— Как-то слишком мощно атаковал тот летун. Чем он бил?
— Пару лет назад прошёл слушок, что в храме пропал артефакт с «Гневом небес». Штучка точечная, но убойная. Разбивает щиты любого «старца», а потом запекает в собственном соку. Крайне неприятная смерть, — пояснил командир отряда. — Кстати, это же тот самый бастард, который поджарил тебя на арене? Как говорится: «Земля круглая, всё возвращается».
— Он, конечно же, ублюдок, но спасая товарища, заслужил уважение. Род Морозовых всегда ценил отвагу и преданность, — невозмутимо произнёс Зима.
— Это да, — согласился командир отряда, — вечная ему память. А с чего это вдруг внук ректора нос повесил? Вроде его спасли, а он не рад.
В их беседу вмешался Светозар и с горечью произнёс:
— Дед поручил мне охранять будущего личного ученика, а я не справился!
А я умер и воспарил на небеса. Куда ни глянь, везде кучные облака. И такая лёгкость. И тишина. Неужели в раю так пустынно? Впрочем, нет, вдалеке увидел фигуру женщины в просторном сером балахоне. Она сидела в белой колышущейся массе водяных паров, как на перине и через просвет под ногами смотрела на землю.
— Добрый день.
— А разве для тебя он добрый? — не оглядываясь,
— Какая разница. Я просто поздоровался.
— А разве тебе не пора прощаться?
— Я же только пришёл.
— А разве у тебя не осталось много дел?
— Ну да, но меня, вроде как, убили.
— А разве бриллиант в груди не имеет заклинания регенерации?
— Откуда вы знаете о камне?
— А разве Алекс не просил прислать пушек?
— Ну да, просил, но я…
— А разве из бесчестного жулика ты не превратился в благородного воина?
— Вот ещё, делать больше нечего.
— А разве самоотверженность не очищает душу?
— Откуда мне знать. Всё может быть.
— А разве ты не хотел стать особенным и жениться на принцессе?
— Даже не знаю, пока не уверен.
— А разве тебе не пора просыпаться?
Неожиданно облака пропали, и я очнулся от непередаваемой боли во всём теле. Сквозь волны накатывающей слабости услышал слова Светозара и проворчал:
— Хреновый из тебя телохранитель. Ты уволен!
Эпилог
Пролежал в госпитале почти до летнего солнцестояния. Доктор дивился моей регенерации, ведь обгоревший кожный покров начал восстанавливаться ударными темпами.
За этот период кто только меня не навестил: и Светозар с Костей, и Ольга Дмитриевна, и Аксаковы в полном составе, и даже ректор почтил присутствием и обещал много молний по пятой точке, если неуч не будет стараться в академии. Об Анне Григорьевне не буду говорить, потому что она ночевала в палате на стуле.
Но апофеозом театрального представления под названием; «благодарность герою за спасение племянника» стало появление царицы Милославы и царевны Снежаны. Обе совершенно одинаковые беловолосые блондинки, с малюсенькой разницей — в глазах матери видны спокойствие и житейская мудрость, а дочка пока витает в облаках и мечтает победить «карманный линкор». Как говорится, флаг ей в руки. Напоследок Снежана бросила странную фразу:
«Уваров, у вас отросли волосы и вы стали чуть симпатичней обезьяны».
Радует, что хоть «чуть», впрочем, какая разница, что она там думает. Мне пока нечего предложить царю за руку и сердце царевны, так что не стоит об этом мечтать. У меня на носу летнее солнцестояние и пора бы выполнить данное обещание — передать Алексу пару пушек. Осталось только тихо слинять из госпиталя и успеть до активации портала…