Голубая роза. Том 1
Шрифт:
У.Д. – Все утро?
П.Ф. – Давай оставим пока что в покое Альфонсо Дейкинза и сосредоточимся на миссис Рэнсом.
У.Д. – О'кей. Дайте мне секунду подумать. Ну хорошо. Сегодня утром я был очень встревожен. Я знал, что миссис Рэнсом становится лучше, и...
П.Ф. – Откуда ты это знал?
У.Д. – Сначала я обнаружил, в какую больницу ее поместили. Позвонил в Шейди-Маунт, представился ее мужем и спросил, не могут ли они соединить меня с палатой миссис Рэнсом. Я собирался обзвонить таким образом все больницы, пока не наткнусь на нужную мне. И начал с Шейди-Маунт только потому, что знаю ее лучше других.
П.Ф. – Да.
У.Д. – Хорошо. Итак, я позвонил и спросил, не соединят ли меня с палатой, и дежурная ответила, что там нет отдельного телефона, и если я действительно ее муж, я должен это знать. Впрочем, я должен был и сам догадаться, где она. Всех женщин вроде миссис Рэнсом помещают в случае чего в Шейди-Маунт. Мама говорила мне это еще в детстве. Мне очень неприятно критиковать вас, но вы даже не попытались ее спрятать. Это очень непрофессионально, если вас интересует мое мнение.
П.Ф. – Итак, вы узнали, что она находится в Шейди-Маунт. Но как вы добыли сведения о ее состоянии? И как узнали номер ее палаты?
У.Д. – О, это было совсем уж просто. Как вы уже знаете, моя матушка работала когда-то в Шейди-Маунт. Иногда она, конечно же, брала меня с собой, и еще многих из тех, кто работает в больнице. Они были мамиными подругами – Клеота Уильямз, Марджи Май-стер, Бадж Дьюдроп. Мэри Грэбел. У них была целая компания – ходили вместе выпить кофе и все такое. Когда умерла моя мама, я подумывал, не убить ли мне Бадж или Мэри, чтобы ей не было одиноко на том свете. Потому что мертвые – такие же люди, как мы с вами. И им очень многое необходимо. Они все время на нас смотрят, и им тоскливо от того, что они уже не живые. У нас есть вкус, цвет, запахи, чувства, а у них ничего этого нет. Они смотрят на нас, ничего не упуская из виду. Они всегда видят со стороны, что с нами происходит, а мы не можем этого видеть. Мы слишком заняты своими мыслями обо всех этих вещах и понимаем все неправильно, а значит, пропускаем девяносто процентов того, что происходит.
П.Ф. – Я по-прежнему не понимаю, как ты узнал...
У.Д. – О, Господи, конечно же, не понимаете. Извините меня, пожалуйста. Мне действительно очень жаль. Так я рассказывал о подругах моей матери, не правда ли? Иногда мне кажется, было бы хорошо, если бы мой рот застегивался на молнию. Так вот, Клеота умерла, Марджи Майстер ушла на пенсию и переехала во Флориду, а вот Бадж Дьюдроп и Мэри Грэбел по-прежнему работают в Шейди-Маунт. Правда, Бадж почему-то решила, что я стал плохо себя вести после смерти матери, и перестала даже со мной разговаривать. Я пожалел, что не убил ее. Я спас ей жизнь, а она воротит от меня нос!
П.Ф. – Но другая подруга вашей матери, Мэри Грэбел...
У.Д. – Она по-прежнему помнит, как мама приводила меня туда маленьким мальчиком и все такое, и, конечно, я забегаю иногда в Шейди-Маунт, чтобы ублажить толстушку. Поэтому все оказалось проще простого. Я забежал в больницу во время ланча, и мы долго болтали с Мэри. Она, конечно же, рассказала мне об их знаменитой пациентке, о том, что у нее дежурит постоянно сиделка и полицейский. И сказала, что ей уже лучше и что лежит она на третьем этаже. А противная старая Бадж Дьюдроп все время делала вид, что копается в картотеке. Она слишком боится меня, чтобы высказать свою неприязнь
П.Ф. – И эта самая Мэри Грэбел рассказала вам, что сиделка миссис Рэнсом каждый час выходит покурить?
У.Д. – Нет, тут мне просто повезло. Она просто вышла из палаты в тот самый момент, когда я шел по коридору. Я быстро вошел туда, быстро все сделал и быстро вышел.
П.Ф. – Расскажите об офицере, сидевшем в комнате.
У.Д. – Что ж, его мне, конечно, тоже пришлось убить.
П.Ф. – Ты в этом уверен?
У.Д. – В чем именно – в том, что должен был его убить или том, что убил?
П.Ф. – Не уверен, что понимаю разницу.
У.Д. – Я просто... ну ладно, забудьте об этом. Я не очень хорошо помню сидевшего в палате офицера. Все надо было делать быстро, и я очень волновался. Но я знаю, я слышал, как вы сами сказали кому-то, что тот офицер из больницы умер. Вы проходили мимо камер, и я расслышал ваши слова. Вы сказали «умер».
П.Ф. – Я преувеличивал.
У.Д. – О'кей. Значит, я тоже преувеличивал. Когда сказал, что убил его.
П.Ф. – Хорошо, и как же ты пытался убить полицейского.
У.Д. – Я плохо помню, у меня мутится в голове. Я был так перевозбужден.
П.Ф. – А что случилось с молотком? Когда ты вернулся домой, у тебя его не было.
У.Д. – Я выкинул его. Бросил в реку по пути из больницы.
П.Ф. – Ты бросил его в Миллхейвен-ривер?
У.Д. – С моста, рядом с «Зеленой женщиной». Там нашли когда-то мертвую проститутку.
П.Ф. – О какой мертвой женщине ты говоришь сейчас, Уолтер? Еще об одной из своих жертв?
У.Д. – О, Господи, да вы совсем ничего не помните. Конечно же, это не я ее убил. Я говорю о том, что случилось очень давно. Эта женщина была матерью Уильяма Дэмрока, того самого полицейского. Он тоже был там – он был совсем маленьким, и его нашли полумертвого на берегу реки. Неужели вы не читали? Ведь обо всем этом написано в «Расколотом надвое».
П.Ф. – Не уверен, что понимаю, зачем тебе потребовалось приплетать сюда эту историю?
У.Д. – Просто потому, что я об этом думал. Проезжая по мосту, я увидел бар «Зеленая женщина» и вспомнил, что случилось давным-давно на берегу реки – ту женщину – проститутку – ее несчастного ребенка, который вырос и стал Уильямом Дэмроком. В книге его звали Эстергаз. Итак, я ехал через мост. И думал о женщине и ее ребенке – я всегда думаю о них, когда проезжаю там, мимо «Зеленой женщины». Потому что все это связано с убийствами «Голубой розы». Они ведь так и не поймали убийцу, правда? Ему все сошло с рук. Если, конечно, вы не настолько глупы, чтобы считать, будто это действительно был Дэмрок.
П.Ф. – Честно говоря, сейчас меня гораздо больше интересуешь ты.
У.Д. – Ну что ж, я выбросил молоток в реку из окна машины. А потом поехал прямо домой, и там меня уже ждали вы. И я понял, что пришло время рассказать обо всем правду. Чтобы все вышло наконец наружу.
П.Ф. – Что ж, мы благодарны тебе за сотрудничество, Уолтер. Но прежде чем мы сделаем перерыв, мне хотелось бы уточнить одну деталь. Ты сказал, что подруга твоей матери – сейчас посмотрю, как ее звали – ага, Бадж Дьюдроп, перестала разговаривать с тобой после ее смерти. Ты можешь предположить, почему она так поступила?