Город любви
Шрифт:
Вероника судорожно перевела дыхание.
— Я не шаталась вокруг, — сказала она. — Я тоже арендовала автомобиль. Я даже не представляла, что ты видел меня, — добавила девушка сухо, не осознавая того, что это может быть истолковано как признание вины.
— О, не надо! Не так уж много было рыжих голов вокруг, возвышавшихся над толпой, как маяк.
— У меня не рыжие волосы! — В школе Веронику много дразнили из-за высокого роста, не говоря уже о том, что ей присвоили кличку «рыжая».
Он окинул ее взглядом.
— Они
— Именно поэтому ты приехал сюда? Ты «свободный художник» в прямом смысле этого слова? — спросила она. Переменчивый темперамент художника мог объяснить, но не извинить его поведение. Может быть, в той злополучной газете были нелестные отзывы о его работах?
Он встал.
— Зря стараешься, Вероника, — мрачно произнес Люсьен. — Эти большие потрясающие глаза, возможно, очень трогательны, но слишком поздно изображать из себя невинность. — Он наклонился и, упершись руками о столик, приблизил к ней свое лицо. — Это первое и последнее предупреждение, Вероника. Держись подальше от меня и всего, что меня касается, или я сделаю так, что ты проклянешь тот день, когда приехала во Францию. И кстати, — он слегка качнулся вперед и поцеловал ее прямо в неподвижные губы, — спасибо за прошлую ночь. Ты действительно была хороша — потрясающая любовница, такой у меня давным-давно не было…
И он пошел к автомобилю, запрыгнул в него, с ревом включил мотор и мгновенно исчез из виду. Вероника машинально поднесла руку к груди и только теперь осознала, что в пылу разговора не спросила его о своем кулоне. Может быть, именно она должна обвинять его в воровстве!
Даже несколько часов спустя, кружа по узким дорогам в окрестностях Воклюза, она все еще вспоминала его слова.
Спасибо за прошлую ночь. Потрясающая любовница. Они стояли в одном ряду с «пышной задницей», и если она увидит его когда-нибудь снова, решила Вероника, то даст ему пощечину.
Девушка остановилась на перекрестке и узнала главную дорогу, по которой уже въезжала в деревушку. Не желая больше плутать, она решила припарковаться на обочине, возле большого виноградника, не огороженного никаким забором. Границы собственности не были даже отмечены столиками, и это казалось удивительным — совсем не так, как в ее стране. Вероника вздохнула и, облокотившись о дверцу автомобиля, отхлебнула из горлышка бутылки немного теплой воды. Девушка стала смотреть на соборный шпиль и башню с часами, возвышавшиеся над верхушками могучих деревьев. Похоже, наступило время сиесты: улица была почти безлюдна. Жара, как одеяло, окутала окрестности, и желто-коричневые каменные домики этой древней деревушки, казалось, сами выросли из скалистой земли. Это была идиллическая картина, невероятно мирная и тихая, если не считать громкого хора цикад, прятавшихся в жесткой траве.
И, словно противореча столь поспешным выводам, раздался громкий бой часов на башне, и два подростка на скутерах,
Вдруг девушка услышала лязг металла и взглянула на другую сторону дороги. Из больших кованых ворот вышел мужчина.
— Осматриваете окрестности или хотите купить этот виноградник? — поинтересовался он с улыбкой.
Вероника улыбнулась ему в ответ. Она сразу узнала Майлса Рида.
— Всего лишь осматриваю окрестности, Майлс! И пытаюсь разобраться в той карте, которую дала мне Карен! Я даже не представляла, что приехала прямо к вам!
Майлс Рид рассмеялся.
— Привет, Вероника! Мы сразу не догадались, что это ты. Ты проехала мимо нас несколько раз, прежде чем Мелани узнала твои рыжие волосы… — Майлс не заметил, как она вздрогнула, и продолжал: — Не ругай свою сестру — все мы иногда делаем оплошности. Здесь очень извилистые дороги. Сейчас я открою тебе ворота.
Подъездная аллея плавно огибала высокие цветущие кустарники, вишни и абрикосы, затем раздваивалась на две дорожки: одна вела к большому двухэтажному дому с мощеным булыжником двором, а другая, более узкая, — к маленькому домику, покрашенному в кремовый цвет, с глубоко посаженными окнами, задернутыми голубыми занавесками.
Майлс проводил гостью до порога и вручил два ключа на маленькой веревочке.
— Один ключ — от ворот, другой — от домика. Мелани подойдет через минуту и все тебе покажет. Она сейчас пытается вытащить из бассейна Софи.
Он поднял сумку Вероники — легко, как перышко. Майлс выглядел гораздо моложе своих шестидесяти лет: возможно, потому, что много времени проводил на свежем воздухе, занимаясь физическим трудом.
Вероника поднялась вслед за Майлсом по ступенькам в залитое солнцем, вымощенное плиткой патио, обрамленное цветами, где хозяин положил ее вещи рядом с коваными столиком и стульями.
— Я очень благодарна вам за то, что вы позволили мне остановиться у вас, — застенчиво сказала она, оглядывая благоухающие цветы и пышную зелень деревьев.
Майлс провел рукой по своим седым жестким волосам.
— Это мы благодарны тебе, что ты к нам приехала, Вероника. Ведь твой отпуск так же важен, как и наш.
— Да… да… спасибо, — пробормотала Вероника, не совсем понимая, о чем он говорит. — Я очень расстроилась, узнав о том, что с Мелани произошел несчастный случай…
— И мы тоже! — воскликнул Майлс. — Бедняжка так давно планировала эту большую встречу, а теперь ей приходится носить повязку: она даже не может водить автомобиль!
— Большую встречу? — с беспокойством переспросила Вероника. — И сколько же человек приедет? Карен уверила меня, что будет только ваша семья…
— О, большая — это не значит, что будет много народу, — объяснил он, к ее облегчению. — Всего семь гостей, но детишки так редко собираются вместе, что для Мелани это очень большое событие, особенно когда встреча приурочена к семидесятипятилетию ее матушки… — Майлс страдальчески закатил глаза. — Ведь ни один семейный праздник не может обойтись без старушки-мамы, правда?