Гриф и Гильдия

Бондарев Олег Игоревич

– И что с ним теперь делать? – Видимо, воин имел в виду меня.

– Пусть подойдут. Оба, – велел Зорок и кивнул нам.

Я быстро глянул на кобольда: он был спокоен как никогда. Значит, и мне не стоит волноваться.

– Приветствуем вас, путники! – громко сказал Зорок, который вождь.

Кобольд учтиво поклонился в пояс:

– Мы тоже приветствуем вождя Сломанного Топора!

– Кто – мы? – нахмурился тот любопытный воин.

– Я – Свэн из рода Свинкеров, а это мой спутник – мастер Гриф. –

Кобольд кивнул на меня.

– Ну, тебя-то я признал. А вот кто такой этот мастер Гриф?

– Это я. Разве не понятно? – Я сделал шаг вперед.

– Зачем ты приехал в Степь? Я закусил нижнюю губу.

– Я не могу сказать это сейчас. При всех твоих воинах.

– Что это значит? – нахмурился Настырный и потянулся к висящей за спиной секире.

– Ладан! А ну оставь! – прикрикнул на него вождь. – Я сейчас этой секирой…

Молодой орк, устыдившись своего глупого гнева, опустил голову. Бьюсь об заклад, он бы покраснел, если кожа его была бы не зеленой, а белой, как у людей:

– Простите, мастер Зорок…

– Простите! – Зорок презрительно фыркнул. – Почему ты отказываешься говорить? – это уже мне.

– Я не хочу, чтобы кто-то, кроме тебя, это слышал.

– Ах ты… – Ладан снова начал заводиться, но Зорок поднял руку и сказал:

– Мы будем разговаривать с ним в моем шатре. В селенье!

Видно было, что орки разочарованы подобным исходом. Им бы больше пришлось по душе, если бы я вдруг заорал: «Смерть зеленорылым!» и, выхватив Секач, бросился вперед. Случись так, орки живо словили бы меня, привязали веревкой к спинам двух волков и пустили тех в бег, а сами стояли в стороне и радостно хлопали в ладоши, словно дети, наблюдающие за представлением бродячего театра.

Нет уж, не надо мне такого счастья! Даже обычные заявления типа «я Ловкач» или «ворую» могли пробудить в зеленых чувство ненависти, которое не остановит и Зорок. Лучше уж подождать до шатра, а там, может, и поесть дадут чего?..

– Пошли уже! – прикрикнул на орков Зорок. – Чего стали?

Берсеркеры, немного помедлив, нехотя повернули волков к горам и отправили их в бег. Вождь поехал чуть позади, находясь между мной с кобольдом и отрядом. Пришлось повозиться, запаковывая все в бэги и седлая лошадей, но я все же успел.

– Кстати, почтенный. – По интонации я понял, что он обращается ко мне. – По закону нашего племени гость должен провести ночь в селении.

Я закусил губу, едва не в кровь. Мы почти вплотную приблизились к главной цели путешествия – горам, а некий вождь клана какого-то там топора предлагает ночевать в его шатре, то есть, по сути, терять сутки просто так! Однако спорить с Зороком я не решился: да и никто бы не решился, будь он в компании одного молодого кобольда, а его соперник – десяти орков на волках!

– Я с радостью приму подарок. – Ладан

презрительно фыркнул: даже он понимал, что отказать не могу!

– Как здорово, мастер Гриф, что вы согласились! – зашептал довольный кобольд, когда мы немного отстали от Зорока со свитой. – Я познакомлю вас с моими друзьями! Они, как и вы, очень любят приключения!

Ага, подумал я. Знал бы Свэн, как они мне нравятся, эти приключения, никогда бы так не сказал!

Впрочем, не столь это важно. Пусть знакомит: как говорится, чем бы дитя не тешилось…

– Ты отказала мне два раза… – напевал Феноламп, бултыхаясь в реке Забвенья. Мимо проплывали души еще не удостоившихся пребывания в Валгалле рыцарей, воинов, крестьян и рабочих.

Что и говорить – новая реформа Тюра по общедоступности рая для всех значительно увеличила приток умерших.

Фенолампу души, однако, не мешали, а на некоторых он даже брызгал струйкой набранной в рот воды. Правая рука Хрофта может позволить себе пару минут отдыха, пусть и в сложные для Валгаллы времена.

Блаженно прикрыв глаза и оставляя в тепле реки все перипетии прошлой битвы, черный гном разглядывал плывущие души с поистине королевским презрением. Вот берсеркер Степи… вон ремесленник из 3алунской гончарной лавки… вон рыцарь из замка Огнеглота… а вот…

Феноламп аж подскочил. Протер глаза, посмотрел еще раз: на него с печалью и болью смотрел Ламер Гронкяйр, рыцарь Болота, как называли его в народе.

Гном, замерев, смотрел на тролля, пока тот не скрылся за поворотом реки.

«Вот те на! – Карлик стер со лба выступивший от страха пот и полез на бережок. – Как же так вышло?»

Гном наскоро обтерся полотенцем и, надев штаны и рубаху, побежал в тронный зал Одина. Мысли в голове путались. Феноламп терялся в догадках: кто мог убить тролля? Ведь, по книге Судеб, ему должно было умереть только через пять лет, на рыцарском турнире!

Когда гном зашел в зал, Хрофт, со скучающим видом развалившись на троне, курил любимую трубку и сонно зевал. Его любимый питомец, Фенрир, громко хрустел костью в углу.

– Феноламп! – Один разом подобрался и приветливо подмигнул гному единственным целым глазом. – Что случилось? На тебе и лица нет!

– Есть на то причины, мастер Один, – мрачно сказал карлик, наскоро отвешивая богу поклон.

– Что за манеры, Феноламп? – нахмурился Хрофт.

– Не до манер сейчас, мастер Один! Ох, не до манер! – покачал головой гном.

– Ну, говори, что ли. Я весь внимание. – В подтверждение своих слов бог протяжно зевнул.

Фенрир в углу радостно залаял, довольный шуткой хозяина.

– Замолкни, Феня! – бросил Один лениво. Пес мигом помрачнел и вернулся к кости.

– Можно? – гном заметно нервничал.