Грязная жизнь
Шрифт:
Алехандра сглатывает с трудом, зажмуривает глаза и затем шепчет:
— Пожалуйста, прекратите болтать.
Линг закатывает глаза. Она не любит такую драму. Я стараюсь молчать, пока присоединяюсь к Линг у стола. Наклонившись вперед, прижимаю рот к ее уху и шепчу:
— Что ты видишь?
Линг внимательно наблюдает за Алехандрой, прежде чем тихо отвечает:
— Я вижу перед собой напуганную маленькую девочку, которая пытается быть сильной.
Согласен.
Встаю и направляюсь к постели. Одним рывком поднимаю Алехандру, забираю
— Алехандра, ты удивляешь меня, маленькая проныра.
Эти слова привлекают мое внимание.
— Что?
Линг вываливает кучу бабла из сумки, и я хмурюсь, затем сердито смотрю на Алехандру, которая отказывается встречаться со мной взглядом.
— Ну и как долго ты планировала это?
Она не отвечает, но заметно бледнеет. А я-то думал, что хорошо умею разбираться в людях. Но, как оказалось, моей интуиции нельзя доверять, если дело касается красивых женщин. Они заполняют мою голову всякой чепухой, и самое ужасное… я позволяю им. С отвращением поджимаю губы и дергаю Алехандру немного грубее, чем следовало.
— Пошли.
Но она упирается пятками, выучив глазенки, и пытается отодвинуться от меня, паникуя.
— Куда мы? Куда вы меня отвезете?
Не смотря на нее, сжимаю ее руку так сильно, что понимаю — останется синяк. Тащу ее к двери и бормочу:
— Я тебя предупреждал, что случится, если ты соврешь мне. Мы отвезем тебя домой. — Наконец, я опускаю на нее взгляд и злобно улыбаюсь. — А что ты думала? Что сможешь просто сбежать? — Я опускаю свое лицо к ее так, что мы оказываемся практически нос к носу. — Вито Гамбино жаждет твоей смерти.
Я не добавляю: «И он получит желаемое, потому что твой папаша, как девка».
Испуганная Алехандра, которая борется со мной изо всех сил, внезапно превращается в покорную Алехандру. Она перестает дергаться и позволяет мне вести себя. Ее внезапная покорность должна была насторожить меня, но я слишком доволен тем, что заполучил ее.
И как только мы оказываемся наружи, я осознаю свою ошибку. Я слышу, как она глубоко вздыхает и понимаю, что последует.
Маленькая ведьмочка сейчас закричит.
Я делаю то, что первое приходит в голову. Толкаю ее грубо к стене и хватаю за шею. Сквозь зубы шиплю:
— Даже не думай об этом, стерва. Я прикончу тебя прямо тут, если потребуется.
Одной рукой Алехандра пытается оцарапать мою, пока другую сжимает в кулак и бьет меня по руке. Ее глазенки выпучены, а рот открывается и закрывается, пока ей не хватает воздуха.
Мне стоит отпустить ее. Стоит даже извиниться. Но я не стану. Ей нужно понять, что пока она со мной — она принадлежит мне.
Линг проходит мимо нас и выдает.
— Господи, пошли. Ты уже привлекаешь внимание.
Я еще немного держу ее, даже не парясь. Реальность накрывает волной. Ведь если потребуется, я сам прикончу Алехандру.
Мне это не по вкусу, но я сделаю это.
Страх в глазах Алехандры такой настоящий, пока она буравит меня своим взглядом,
Я хмурюсь, пытаясь разгадать ее.
В чем, черт подери, ее проблема?
У ее семьи есть деньги. Она не нуждается в них. Те минуты, что я видел ее с Дино, она выглядела счастливой. Усталой, но все же счастливой. Каждый человек, с которым я говорил, утверждал, что Дино с Алехандрой были счастливы в браке. Почему эта крошечная женщина захотела смерти мужа? Я просто не мог найти в этом смысл.
Внезапно в голове мелькает мысль.
Возможно, Дино Гамбино изменял жене?
А затем мелькает другая мысль.
Может, Алехандра изменяла Дино и ребенок не его?
Мне кажется, это вероятнее.
Низким голосом я выдаю:
— Я тебя сейчас отпущу, и ты не станешь кричать, понятно?
Отчаянно желая сделать вдох, из-за чего ее лицо уже фиолетового оттенка, она яро трясет головой.
Как только я отпускаю руку с ее горла, дрожащими руками она вцепляется в мою. Я поддерживаю ее, пока она откашливается, хватая ртом воздух. На ее лбу выступает пот, она облегченно закрывает глаза, и от этого крошечного действия я буквально бешусь. Хватая ее за горло, рычу:
— Не заставляй меня повторять это.
Девушка открывает глаза и слабо ими моргает, ее нижняя губа дрожит. Мой взгляд сосредотачивается на ее губах. Я сквозь зубы добавляю:
— Я не получаю удовольствия от этого.
— Чтоб тебя, Юлий. Двигай задницей. Нам пора сваливать, — ворчит Линг, стук ее каблуков разносится эхом по парковке.
Рассеянно поглаживая ее горло, я смотрю на испуганную женщину, и за один вечер во мне появляются все качества, которые я ненавижу в людях. Я смягчаю свой нрав.
— Не убегай от меня.
Это приказ.
Не отвечая, Алехандра закрывает глаза и откидывает голову к стене, тяжело дыша. Ее плечи опускаются, и огонь утихает. Я принимаю это за согласие.
Хватаю ее за руку и веду к машине. Линг открывает дверцу, но прежде чем посадить Алехандру внутрь, я достаю кое-что из кармана и поворачиваю ее лицом к себе. Я поднимаю руки девушки, свожу их вместе и оборачиваю черную стяжку вокруг ее запястий, связывая их так крепко, как только возможно в наших обстоятельствах. Линг делает шаг вперед и скотчем еще раз обматывает ее запястья. Пока обхожу машину, чтобы сесть с водительской стороны, слышу, как Линг закрывает пассажирскую дверцу и присоединяется ко мне спереди.
— А что, если машина перевернется?
Я хмурюсь. Завожу машину и в зеркало заднего вида смотрю на мою гостью. Она поднимает свои связанные руки.
— Что, если машина перевернется.
Ее взгляд не отрывается от моего. После долгих гляделок, я взглядом показываю скуку и отвечаю спокойно:
— Тогда тебе точно не повезло.
Она моргает, не выдавая эмоции. Затем меня удивляет.
Алехандра Гамбино улыбается. Ласковой улыбкой. Загадочной. И эта ее улыбка отдается прямиком в моем члене.