Хамза
Шрифт:
Сердце подсказало Зульфизар, что это правда. Зульфизар знала Хамзу.
Птицей взлетела она на скалу. И снова сердце, только оно одно - любящее женское сердце - подсказало ей, как надо поступить, какие слова говорить. Любовь определила её действия, любовь помогала ей.
– Что вы делаете, Хамза! Как вы посмели оскорбить священный мазар? Вай, смерть моя, что же это будет? Разве можно опрокинуть стену, ударяясь о неё лбом?.. Покайтесь, Хамза-ака! Склоните голову перед гробницей! Ради нашей любви, покайтесь! Не дай бог стрясётся что-нибудь!.. Разве можно тягаться с ними?! Лучше покайтесь! И мы избавимся от беды!.. Смотрите, какой у них вид! Я боюсь!.. Если дорога я вам, покайтесь!
И
Зульфизар, конечно, не сознавала и не понимала, что говорит, к чему призывает мужа. Между каждыми двумя словами она вставляла только одно слово - "покайтесь!". Она не могла знать, в чём вина Хамзы, чем он оскорбил гробницу... Она не знала этого и, возможно, не хотела знать. У неё просто не было времени понимать что-либо. Она знала одно - ей надо спасать мужа.
И слёзы красавицы разрядили обстановку. Слёзы жены стали раскаянием Хамзы. Толпа отхлынула от него.
Хамза был растерян, ошеломлён. Ничего похожего никогда не ожидал он от Зульфизар. Он уже не думал о том, как она оказалась здесь. Слова жены о покаянии жгли ему лицо. Перед кем он должен был каяться?.. У него в глазах потемнело, закружилась голова. Ему показалось, что сейчас здесь произошло что-то страшное. Он будто услышал, как все смеются над ним.
Шейхи, дервиши, верующие, мазар, гробница, святые реликвии на стенах усыпальницы, рога животных и прочая дребедень, знахарское тряпье, подвешенное к ветвям чинары, - всё, казалось, хохотало над ним, всё плыло перед глазами. И ветер нёс хохот с горы на гору, и хохот, отражаясь эхом от неба, летел над всей землёй, над всей вселенной...
Хамза почти потерял сознание. В туманной пелене увидел он около мазара толпу шейхов и дервишей... Маленькие людишки в полосатых халатах с уродливыми, как у чертей, лицами, в огромных чалмах кривлялись, строили ему рожи, хохотали, перебирали чётки, трясли бородами, проклинали кого-то... Вдруг все они превратились в огромных чудовищных дивов и захохотали ещё сильнее. Их хохот превратился в грохот, сотрясающий горы и скалы, в ураган, в катастрофу...
Так было уже однажды. Почти тридцать лет назад, когда он мальчишкой приезжал сюда с отцом. Неужели действительно ничего не изменилось за эти тридцать лет? Неужели всё было напрасно - жизнь, борьба, страдания, странствия, гибель друзей, смерть близких, революция, фронты, стихи, песни, пьесы, музыка, память, высокие минуты отказа от своего личного ради большого, широкого, общего...
– Что же ты сделала, Зульфизар, - горестно шептал Хамза, - что ты сделала?.. Что стряслось с тобой, что случилось? Почему ты поверила этим проходимцам? Почему я должен был каяться перед этой нечистью?.. Они рвут тело народа клещами, они сосут кровь людей, а мы должны отступать перед ними?.. Да лучше было бы умереть сейчас здесь, чем отступить... Вокруг - Советская власть, вокруг люди строят новую жизнь, а здесь как в старом подвале всё затянуто паутиной... Это они должны каяться перед нами, что мы все ещё позволяем им играть в их подлые игры и обманывать народ!
Зульфизар, закрыв лицо косынкой, плакала на плече у мужа.
Шейхи и дервиши исчезли. Толпа верующих расходилась.
Подошли Алиджан и Амантай.
– Увели Санобар, - сказал Алиджан.
Хамза молчал.
– Надо вниз идти, - сказал Амантай, - чего зря здесь стоять...
Хамза обвёл тяжёлым взглядом лица обоих йигитов.
– Запомните этот день, - глухо сказал он.
– Это было наше поражение. Мы пошли в бой малыми силами. И проиграли. Но мы всё равно победим. Надо копить силы.
3
Что-то случилось
Однажды, в сумерках, когда паломники уже начали расходиться с площади перед гробницей, Зульфизар, закутанная в паранджу, приблизилась к мазару и, встав под тутовником, считавшимся здесь деревом чудес, начала молиться. Она просила у святого Али прощения за себя и за Хамзу. И вся её поникшая, печально согбенная фигура как бы говорила о том, что раскаяние, которое она переживает, искренне.
Какой-то незнакомый человек подошёл к тутовнику и остановился с другой стороны дерева. Лица его не было видно.
Несколько минут он тоже молился, а потом вдруг сказал, обращаясь к Зульфизар:
– Не терзайте себя, сестра. Всё будет хорошо... Он остынет, образумится.
Зульфизар стояла молча, не отвечая.
– Не спрашивайте моего имени, - продолжал незнакомец, - я ваш друг и хочу благополучия вам и вашему мужу. Когда появляется новая женщина, мужчина часто теряет разум. Но я думаю, что Хамза-ака справится со своим чувством. Хотя именно здесь, в горах, сделать это трудно. Обстановка, как говорится, располагает - горы, луга, долины, уединение... Наши девушки рано перенимают у природы обаяние и поэзию - прыгают здесь с камня на камень, как козочки, пьют воду из родников.
– О чём вы говорите?
– не выдержала Зульфизар.
– Я повторяю - не беспокойтесь и не тревожьтесь. Какие бы красавицы они ни были, никто из них не стоит даже вашего пальца. Разве откажется от вас Хамза ради дочери простого дехканина?
– Я ничего не понимаю, - тихо сказала Зульфизар.
– Зачем вы всё это говорите мне?
– Я только утешаю вас и говорю, что все ваши подозрения напрасны. Дочь Шадмана хоть и красавица...
– Дочь Шадмана? Санобар? Какое она имеет отношение ко мне?
– Но ведь весь скандал-то начался из-за неё. Разве вы ещё не знаете? В тот день, когда шейх хотел оставить Санобар у себя, ваш муж вступил в пререкания с этим почтеннейшим человеком. Именно из-за этого его чуть было и не закидали камнями. Но вы спасли его... Шадман пожертвовал свою дочь мазару, а товарищ Хамза поднял скандал... Вот в чём дело. А в горах они встретились совсем случайно...
– Что, что? Они встречались в горах?
– Так говорят люди... Но вы же сами знаете, что товарищ Хамза человек очень жизнерадостный и приветливый. Он с каждым человеком находит общий язык. Просто однажды он играл в горах на тамбуре, а Санобар подпевала ему... Отсюда и пошли все слухи.
Что-то застряло в горле Зульфизар, она не могла произнести ни слова. Обида и тоска рождались в её сердце.
– Но вы не должны верить этим слухам. Если дамля Хамза и встречался с этой девушкой, то всего несколько раз. Не нужно придавать этому серьёзного значения. Товарищ Хамза, наверное, не будет жить тут у нас в глуши слишком долго, его, вероятно, назначат на более высокую должность...
"Неужели, прожив без меня так мало, - подумала Зульфизар, - он влюбился в какую-то простушку? Нет, это невозможно, он не может предать меня... Он может увлечься, как всякий поэт, но не изменить... А почему же тогда он заступался за неё перед шейхом? Хамза упрям, если уж задумает что-то, не отступится, пойдёт напрямик... О всевышний, не сбивай его с пути, усовести его, сохрани нашу любовь! Но разве ей что-нибудь угрожает? Что случилось? Что я знаю конкретно? Почему я верю всем этим разговорам? Кто этот человек? Как его имя? С какой целью открывает он мне все эти тайны?"