Холод его дыхания

Гамос Лина

– Ясмин пыталась уйти от меня.

Макс с вызовом смотрит на отца и тот неожиданно кивает, соглашаясь со словами сына.

– И поэтому ты ударил девочку, вполне понятное желание, сделать больно тому, кто тебя отвергает. Ясмин не поддалась твоему очарованию, не купилась на дорогие подарки и поэтому ты, в силу собственной исключительности, чуть не убил ее.

– Что ты такое говоришь?
– Нина достает платочек из сумки, промокая совершенно сухие глаза.
– Нелепая случайность, всего лишь неудачное стечение обстоятельств и ничего больше. Она молода, у них еще будут дети.

Витале с улыбкой смотрит

на супругу и зло бросает ей.

– При условии, что Макс научиться не давать воли агрессии в отношении более слабого противника. Кто для него Ясмин? Простая девочка без семьи и связей, ее можно унижать, насиловать, делать все, что нравится. Она - никто, она не может ответить. Власть дает неограниченные возможности для издевательств над безропотным существом потому, что Макс уверен в своей безнаказанности. Он уже с легкостью сломал ее жизнь, выбил из нее собственного сына, он может убить ее в любой момент. И ему за это тоже ничего не будет.

– Я не собирался ее убивать…

– Всего лишь превратить в забитую шлюху? Подсадить на транквилизаторы? Это твоя мечта или это был ее выбор?

Сеньор Дамазо раздраженно бросает Нине.

– Я подожду тебя в машине.

Макс смотрит в спину уходящему отцу, но мать тянет его за рукав куртки, привлекая внимание.

– Ты не должен обвинять во всем Ясмин…

– Потому что это ты заплатила Донатто?

– Я думала, что у меня получиться сделать вас ближе, я думала, что вы станете семьей. Мне жаль, сынок.

– Я ничего не сказал Яси, думаю, ей не нужно знать о твоей неудачной попытке привязать нас друг к другу.

– Я очень люблю тебя, Макс.

– Я тебя тоже, мама, но, сколько можно просить тебя не вмешиваться в мои отношения с кем бы то ни было? И еще, - мужчина отворачивается к окну в палату и пристально вглядывается в спящую девушку.
– Попроси папу не вмешиваться, мы сами разберемся друг с другом, без посторонней помощи. Яся скоро должна прийти в себя, я поговорю с ней, что - нибудь придумаю… я не собираюсь ее уничтожать, отец должен это понять.

– Он не пойдет против тебя, - Нина гладит Макса по широкой спине, словно успокаивая маленького мальчика.
– Какое ему дело до этой девочки? Ты его сын, он немного успокоится и поймет, что только ты имеешь значение и никто больше. Я хотела устроить вам праздничный ужин, уже приготовила детскую комнату, нелепо все получилось.

– Яся могла догадываться?

– Я готовила вам сюрприз, она ничего не знала, слишком молода, чтобы подумать об этом.

– Я обещал ей позаботиться об этой стороне нашей связи.

Макс с силой впечатывает ладонь в стену.

– Почему она не выбрала другой день для своего гребанного приключения?

– Она много не понимает, ищет идеалы, это бывает со всеми и это проходит, когда начинаешь взрослеть.

– Спасибо, мама, - Макс криво усмехается и толкает дверь в палату к Ясмин.
– Мы вернемся домой к обеду, думаю нам пора отправиться в горы, я научу ее кататься на лыжах.

– Мы могли бы поехать с вами…

– Нет, мама, чувствовать спиной прожигающий гневом взгляд папы, приятного мало. Он успокоиться, Ясмин придет в себя, будет меньше ссор и проблем.

Макс опустился в кресло у постели Ясмин, накрыл ее руку своей ладонью и устало прикрыл глаза.

Гребанный день, вечер и ночь оказалась не лучше… у него мог быть сын… или дочь… маленькая девочка, похожая на Ясю или маленькие мальчик, полная копия его самого… он никогда не думал о детях. Его друзья вступали в браки, устраивая пышные свадебные торжества, потом не менее грандиозно разводились, оспаривая у бывших жен имущество и детей, войны велись годами с переменным успехом обеих сторон. Грязь и чувство брезгливости, вот те ощущения, что испытывал Макс представляя себе собственный брак. Его родители были счастливо женаты много лет, но… только везение и ничего более того. И вот оказывается, Ясмин ждала его сына… Макс силился представить ее в интересном положении, с маленьким округлым животиком и не чувствовал, не чувствовал ничего, кроме глухого раздражения и злости. Он не хотел детей, он не хотел быть привязанным к кому - либо, он и только он определял правила игры и, Ясмин не являлась игроком или призом его спортивной лиги. Она никто, ничего не значащая девочка с прекрасным телом, предназначенным исключительно для отличного секса. Достаточно умна и забавна, но не более… Макс признавал то, что она ему определенно нравилась, его тянуло к ней, но это все проходящее, зависимость уйдет, Ясмин забудется, ее место в его постели займет другая… У него будут дети, возможно даже девочка, но без ясной зелени глаз и золотых локонов Яси, без ее вздорного нрава и множества претензий к нему, такому не совершенному. Другая жена, другие дети, другая жизнь… без Ясмин, которая ему просто нравилась, нравилась настолько сильно, что он не находил в себе сил отпустить ее от себя.

Макс почувствовал слабое движение тоненьких пальчиков под своей ладонью, открыл глаза и склонился над девушкой.

– Пить, пожалуйста…

Мужчина взял приготовленный персоналом стакан воды с соломинкой и помог девушке напиться.

– Спасибо, мне уже лучше.

– Тогда отправимся домой?

Яся слабо улыбнулась.

– К тебе или ко мне?

– Хочешь, чтобы я ответил к нам?

– Увольте, сеньор Дамазо, вы не являетесь счастьем заветной грезы.

– Ты очень быстро отошла от потрясений.

– Что со мной было?

Макс запнулся и, Ясмин сама ответила на заданный вопрос.

– Ты увлекся постановкой балета, не правильно оценил мои возможности и, партия завершилась несколько иначе запланированного наказания. Ты знал, что я собираюсь сделать ноги, фигурально выражаясь, и позволил мне совершить это, чтобы иметь возможность оторваться по полной программе без учета уколов спящей летаргическим сном твоей совести.

– Слишком много говоришь, Яся.

– Мне можно, доктора рядом, первую помощь окажут. Давай действуй, Макс, тебя никто не осудит.

– Я не монстр.

– Но очень похож, особенно когда вот так смотришь на меня из под насупленных бровей.

– Я просил не делать глупостей.

– И хладнокровно выжидал, прекрасно осознавая, что загнал в угол.

– Между нами все было замечательно…

– И ты ласково называл меня шлюхой.

– Ты ждешь извинений?

– Больше не верю в чудеса.

– Я мог бы извиниться, если для тебя это настолько важно.

– Макс, вставать с колен несколько утомительно, поверь мне на слово, я - то уж это знаю, спасибо научил.