Хозяйка
Шрифт:
– Ваше величество, – неожиданно окликнул ее тихий шепот испуганной служанки, – Мне нужна ваша помощь.
– В чем дело? – поинтересовалась Дриана, поспешно выходя за девушкой в коридор, предварительно бросив заботливый взгляд на мужа и убедившись, что не потревожила его безмятежный сон.
– Тут начальник торговли, – служанка излагала суть проблемы прерывисто быстро, опасаясь посмотреть повелительнице в глаза, – Он говорит, это не терпит времени.
– Где он? – достаточно резко прервала императрица последующие бесчисленные извинения за потревоженный покой и с легкостью разглядела мечущийся в тревоге силуэт встрепанного человека. Она подошла к нему легким скользящим шагом, оставив девушку в одиночестве. Молодой мужчина с почтительностью поклонился и бросился было что-то объяснять, усиленно жестикулируя,
– Это действительно серьезно, – утвердительно отметила женщина и поспешила в спальню, не утруждая себя дальнейшим разглядыванием его мыслей. Склонившись над Леоном, она ласково провела ладонью по его щеке и нежно улыбнулась, заметив, как он потянулся к теплу руки. Но, согнав радужное настроение духа, она осторожно вытащила его из омута сладких видений, бесцеремонно растормошив за плечо.
– Еще минутку, – пробурчал Леон, плотнее заворачиваясь в теплое одеяло.
– Вставай, – твердо потребовала Дриана, всей спиной чуя нетерпение начальника торговли, томившегося в коридоре, – Срочное дело.
– Иногда я начинаю жалеть, что женился на тебе, – недовольно огрызнулся атлант, но послушно потянулся за одеждой, моментально окончательно просыпаясь, – Досталась же ты на мою голову…
Дриана не стала обижаться, взглядом поторапливая неповоротливого со сна Леона. Тот облачился в роскошный халат глубокого синего цвета, оттеняющий его глаза и взмахом кисти разрешил мужчине войти.
– Мой повелитель, – возбужденно закричал атлант, вбегая в комнату, – Я принес вам страшные вести, – тут мужчина замолчал, видимо осознав присутствие Дрианы и прикидывая, стоит ли продолжать при ней.
– Я вас покину, – с ехидной улыбкой ответила императрица, впрочем, не двигаясь с места. Странное начало заинтриговала ее так же, как и Леона.
– Останься, – почти приказал император и пояснил свое решение собеседнику, – У меня нет тайн от моей жены.
– Хорошо, – не стал тот спорить и начал рассказ. Почти с первых его слов Дриана отошла к окну, не желая, чтобы кто-нибудь видел ее реакцию. А мужчина повествовал о кошмарных вещах. Неизвестные вырезали целый судоходный корабль, перевозивший детей с островов на материк в школу. Они не тронули и грамма ценных металлов, ограничившись убийствами. И, что заставило кровь в жилах Дрианы заледенеть, фраза, написанная корявыми пурпурными буквами на палубе корабля, превратившегося в общую могилу для несчастных, – "Дриана, я иду". Больше она не слышала ни звука, все утопало в гулких ударах сердца. Она не помнила, как удалился начальник торговли, даже Леона Дриана ощутила лишь тогда, когда он вплотную приблизился к ней.
– Что мне делать? – горестно вопросила она его, поворачиваясь и судорожно цепляясь за плотную ткань его халата, – Это Нерена, но почему так?!
– Все образуется, – невпопад ответил ее муж, прижимая молодую женщину к себе, словно стремясь защитить своими объятиями от всего плохого в мире, – Все будет хорошо.
– Почему, Леон, почему? – всхлипнула – Дриана, – Почему из-за меня всегда должны умирать и страдать люди? Она пришла за мной, хоть бы только за мной.
– Не говори глупости, – встряхнул император ее за хрупкие плечи, – Нерене не победить союз трех государств. Завтра же, нет, сегодня, сейчас я пошлю телепатический вызов Орланду и Эрику. А уже через месяц мы созовем совет, на котором попытаемся решить эту проблему общими усилиями. И решим, я уверен. Сейчас мне нужно отдать нужные приказания, – Леон пытливо заглянул в безопасные для него очи, – Только не делай глупостей, прошу. Ты не виновата в трагедии, виновата извращенная психика Нерены.
Дриана проводила его взглядом и вновь повернулась к окну, за которым буйствовали краски лета. "Зло поднимает голову", – подумала она и вздрогнула, ощутив ледяное дуновение ветра смерти, – Скоро будет богатая жатва". Она помолчала и добавила, горестно всплеснув руками: "Как я хочу ошибиться, пожалуйста"!
Ответом ей было жуткое завывание ветра, похожее на взрыв зловещего хохота.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Мальчик плакал. Он позабыл обещания себе
– Мальчик, что с тобой? Тебе плохо? – фальшивым звуком вторгся в пучину бушующей ярости звонкий девчачий голосок.
– Не твое дело, отвали, – злобно буркнул тот, не утруждая себя разглядыванием лица незнакомой собеседницы.
– Но ты плачешь, значит, тебе нужна помощь, – с самоуверенностью заявила девчонка, присаживаясь на корточки перед ним. Она была старше мальчика лет на пять, уже вступив на дорогу превращения в девушку. Точнее, девочкой ее можно было назвать весьма условно. Родители, видимо, еще не желали принять факт взросления дочери, обрядив ее в детское пестрое платьице и заплетя в русые волосы огромный красный бант. Серые глаза блистали осознанием своей взрослости и, неумело подведенные черным угольком, резко выделялись на белом от пудры лице. Чья-то неуверенная в собственных силах рука накрасила и губы подростка в ярко-багровый цвет. Сочетание взрослого макияжа и угловатого тельца, облаченного в смешные детские одежонки создавало странный и неуместный эффект клоунады. Мальчик быстро осознал это и жестоко ухмыльнулся в раскрашенные глаза собеседницы.
– Ты что, из цирка сбежала? – ребенок презрительно оглядел новоявленную спасительницу с ног до головы.
– Ты о моем наряде? – без тени смущения ответила девочка, поправляя коротковатый подол юбки, – Это все бабка, совсем из ума выжила. Когда я сбегала из ее дома, то не смогла найти ничего лучшего. Не могла же я уйти голой.
– А почему ты ушла? – с любопытством приподнялся на топчане мальчик, – Она, что, била тебя?
– Что ты, – усмехнулась та над его бедной фантазией, – Наоборот, она души во мне не чаяла, любила меня до потери сознания и все такое.
– Тогда почему? – вопросил с тоской ребенок, силясь вспомнить хотя бы одного, кто любил его, и не находя таких.
– Достала она меня со своей заботой, – девочка по-мужски сплюнула на палубу, – Видите ли, туда не ходи, то не делай, с плохими не водись, грубо не выражайся. И постоянно талдычила о моих родителях. Какими они были святыми и сколько совершили подвигов, встав на защиту островов. Мол, ты должна гордиться ими, они герои, а какие они герои, если только бабка и помнит о них, а остальные давно позабыли. В чем состоял их подвиг? В том, что они бросили дочь на голодную смерть, убив энное количество таких же людей, как и они, после которых тоже остались сироты. Ну а ты что? – неожиданно закончила свою проповедь девочка, резко выговорившись.