Храм Фортуны
Шрифт:
— Приготовьте. Они могут понадобиться, чтобы напугать лошадей. Гай! — он повернулся к Сабину. — А ты отбери человек восемь-десять, желательно — с копьями. Потом пройдите немного назад и спрячьтесь в кустах. Когда я крикну — ударите им в спину. Научи людей, как надо себя вести в таком бою. Еще ведь не забыл походы за Рейн? Там частенько случались подобные стычки.
— Не забыл, — ответил Сабин. — А ты уверен, что справишься тут сам?
Он знал, какая это страшная штука — удар тяжелой конницы, и опасался, что преторианцы просто сметут
— Не волнуйся, — успокоил его Херея. — Они наткнутся на деревья и вынуждены будут остановиться. К тому же, гвардейцы преследуют троих мужчин и никак не ожидают, что их тут встретит целый отряд. Неожиданность — наш союзник.
— Ну, хорошо, — согласился, наконец, Сабин и поспешил, чтобы отобрать к себе в засаду десяток ловких ребят с короткими копьями и широкими пастушечьими ножами у пояса.
Тем временем другие разбойники уже стаскивали на дорогу срубленные деревья, перегораживая проход. Были сложены также две кучи сухих веток, чтобы при необходимости поджечь их.
Кассий уверенно отдавал приказы, и его новые подчиненные старались быстро и точно выполнять их. В них проснулась даже какая-то гордость от того, что ими командует настоящий трибун римской армии; недавние бандиты почувствовали себя чуть ли не легионерами на боевом посту.
Хотя сейчас им предстояло сразиться с представителями законной, что ни говори, власти, после чего считаться они уже будут не только разбойниками с большой дороги, но и государственными преступниками, достойными самой суровой кары.
Подготовка была завершена как раз вовремя — когда последнее дерево упало поперек дороги и люди заняли свои места за баррикадой, из-за плавного поворота появился конный отряд.
Преторианцы шли, не зажигая огней, — лишь двое солдат держали в руках небольшие закрытые оливковые фонари. Однако трибун — командир эскадрона — сразу заметил преграду на дороге и человеческие фигуры за ней. Тускло поблескивали лезвия мечей и наконечники копий. Разбойники молча ждали приближения врага.
Конечно, многим из них стало не по себе при виде грозных преторианцев в медных панцирях с позолоченными орлами на груди, но спокойствие и уверенность их нового командира Кассия Хереи придали им мужество.
«Ну, не боги горшки обжигают, — думали разбойники. — А чем мы, собственно, хуже этих гордых и надменных гвардейцев? Они и за людей-то нас не считают. Ну, сейчас посмотрим, кто кого».
Отряд летел вперед, не сбавляя скорости.
— С дороги! — крикнул трибун, размахивая мечом. — Именем цезаря Тиберия Августа!
Ему никто не ответил.
— Убирайтесь с дороги! — снова заорал трибун. — Иначе буду атаковать!
— Милости просим, — буркнул Кассий и оглядел своих бойцов. — Держись, ребята, — сказал он негромко. — Как только лошади остановятся, бросайтесь на них и бейте.
Всадники с разгона налетели на баррикаду и вынуждены были
Отряд смешался в кучу. Помогало разбойникам еще и то, что преторианцы не знали, с кем имеют дело, не знали ни численности противников, ни их боевых качеств, зато Кассий и его люди прекрасно понимали свою задачу.
— Вперед! — крикнул Херея, взмахивая мечом. — Да здравствует Агриппа Постум!
— А-а-а! — завыли разбойники, устремляясь на врага.
Командир гвардейцев уже успел опомниться.
— Пиллумы к бою! — рявкнул он. — Бросай!
Дисциплинированные солдаты разом вскинули над головой и метнули в приближающихся людей свои пиллумы.
С легким свистом копья вспороли ночной воздух и градом обрушились на разбойников. Послышались крики и проклятия раненых, несколько человек остались лежать на земле. Но атака продолжалась, Кассий вел своих бойцов вперед.
— Мечи наголо! — скомандовал командир гвардейцев. — Готовсь! Руби!
Если бы преторианцы могли ударить на нападавших, выстроившись в боевую колонну, они, без сомнения, одержали бы легкую победу. Но из-за сваленных на дороге деревьев лошадям пришлось сбиться в кучу. Это весьма затрудняло маневрирование, но зато очень помогло разбойникам.
Они — размахивая своими дубинами, вилами, топорами — налетели на врага, словно стая диких птиц. Воздух моментально наполнился глухими звуками ударов, криками, стонами, лязгом. Отчаянно ржали лошади, когда кто-то из нападавших точным ударом пастушечьего ножа вспарывал им брюхо. Летели на землю всадники, где их тут же добивали топорами и палицами.
Но и преторианцы не собирались так просто сдаваться. Нападение было неожиданным, стремительным, но закаленные воины быстро опомнились, и вот уже короткие сильные удары их мечей стали настигать людей противника. То и дело раздавался хриплый выдох, свист и звук удара, после которого валился на дорогу очередной враг, обливаясь кровью.
Довольно долгое время никто не мог получить преимущества. Просто шла дикая, яростная, безжалостная рубка, где каждый сцеплялся с каждым, где все решалось в жестоких единоборствах. Численное превосходство разбойников компенсировало опыт и боевую выучку преторианцев, а потому ни одна из сторон не могла склонить победу к себе.
Кассий Херея, который рубился в самой гуще схватки, понял, что надо заканчивать дело. Он знал, что если вымуштрованные и дисциплинированные гвардейцы будут до конца выполнять свой долг и подчиняться приказам своего командира, то его разбойники — совсем другой народ. В любой момент они могут разбежаться, если вдруг решат, что представление уж слишком затянулось.
— Феликс! — крикнул он. — Давайте огонь! Суйте факелы в морды лошадям! Поджигай!
Корникс, которому доверили надзор за факелами, не терял времени. Пламя ярко вспыхнуло, связка факелов задымила и закоптила, расплевывая вокруг искры.