Хроники Ассирии. Син-аххе-риб. Книга третья. Табал
Шрифт:
Построились в колонну по трое, чеканили шаг.
Справа, словно на прогулке, шли Бальтазар, Син-надин-апал и Нинурта.
Улицы были пустынны. Ночь — темной.
— Где они сейчас? — спросил начальник своего старшего стражника.
— Табшар-Ашшур — в городе. Играет в кости. Он часто играет в кости у купца Авраама. Это в пяти кварталах отсюда.
— А Мар-Априм?
— У меня не было приказа за ним следить. Обычно он ночует в своей загородной усадьбе.
— Тогда сначала возьмем Табшар-Ашшура.
—
— Да, мой господин, может, — подтвердил Бальтазар.
Сопротивление оказывали почти все, не от гордыни или глупости, а из чувства самосохранения, в надежде выжить. Все знали: если за тобой пришла внутренняя стража, то назад уже не вернешься.
На Садовой улице, где жил купец Авраам, сменили чеканный шаг на обычный. Теперь следовало соблюдать осторожность.
— Оцепите весь квартал, — скомандовал Бальтазар. — Как займете позицию, подадите сигнал.
Основные силы остановились в тридцати шагах от широких ворот с калиткой, где горели с десяток факелов. Это и был дом купца Авраама: колоннада на первом этаже, галерея с двух сторон на втором, и просторная открытая терраса на третьем. Именно там сейчас играли в кости пятеро мужчин.
— Плохо! — осмотрелся Бальтазар. — Незаметно не подобраться. Мы у них как на ладони.
— Что будем делать? — спросил принц.
— Пойдем как к себе домой, — отшутился стражник.
Они выдвинулись, как только услышали крик выпи. Крадучись подобрались к калитке, аккуратно поддели ножом щеколду, вошли внутрь.
Первого встретившегося им в сенях вооруженного слугу убили без лишнего шума. Второго Бальтазар только оглушил. Оставалось пересечь двор и ворваться в дом. Однако едва стражники вышли на открытое пространство, как один из гостей заметил их с террасы, поднялся со своего места и выкрикнул: «К оружию!». Все пятеро игроков тотчас оказались на ногах, обнажили мечи.
Остановив своих людей, Бальтазар громогласно произнес:
— Внутренняя стража Ниневии. Дом окружен. Мы пришли арестовать изменника и вора Табшар-Ашшура. Если выдадите его, никто не пострадает.
Потянулось время, люди наверху совещались. Табшар-Ашшур говорил с Авраамом, лихорадочно пытался найти выход из создавшейся ситуации.
— Сколько у тебя вооруженных слуг в доме?
— Наберется человек двадцать, но они не умеют драться, — нехотя ответил купец.
Он лукавил. И людей было больше, и отпор дали бы стражникам достойный, но ему вовсе не хотелось ссориться с властью. Чего доброго, обвинят потом в укрывательстве и помощи изменнику. Заберут все, по миру пустят. Хорошо еще, если в живых оставят.
— Не лучше ли тебе сдаться?
Табшар-Ашшур медлил. Посмотрел на одного своего приятеля, на другого. Все отводили глаза.
— Хорошо, я сдамся. Но у меня к тебе будет одна просьба: сейчас же пошли гонца к Мар-Априму. Надеюсь, он поможет.
—
Когда Табшар-Ашшур спустился вниз, Бальтазар зашел к опальному министру со спины, ударил сзади по ногам, чтобы поставить его на колени.
— Наденьте на изменника цепи.
Син-надин-апал улыбнулся:
— Мне нравится эта служба. Бальтазар, позволь мне в следующий раз быть на острие меча.
Начальник стражи, отвечавший за жизнь принца перед его отцом и дедом, в ответ обреченно кивнул. Затем обернулся к Нинурте и тихо сказал:
— Мы возвращаемся в казармы. За домом поставь наблюдение. Так еще до утра мы узнаем, где нам искать Мар-Априма…
Лазутчик вернулся к полуночи.
— Мар-Априм в своей загородной усадьбе, готовится бежать, — теряя силы, доложил он.
Его руки, одежда и меч были испачканы кровью, чужой и своей, — рана на правом боку могла оказаться смертельной.
Бальтазар посмотрел на Нинурту:
— Поднимай стражу. Выступаем.
Потом снова обратился к лазутчику:
— Как это случилось?
— Воды, — попросил раненый.
— Живее! Не слышите?! Он хочет пить! — крикнул командир стражникам, что были поблизости.
Принесли родниковой воды. Напившись, воин немного пришел в себя:
— Слуга купца… Он заметил меня… когда возвращался домой. Пришлось преподать ему урок…
— Ну, похоже, он тоже оказался неплохим учителем, — заметил Бальтазар.
Лазутчик через силу улыбнулся:
— Я был лучше. Перед тем, как выпотрошить негодяя, я расспросил его об изменнике. Поторопитесь, мой господин, поторопитесь… иначе он уйдет…
Вывели лошадей — всех, что были в конюшне. Поскакали во весь опор. Два десятка стражников и командиры.
У Северных ворот вышла заминка, долго не могли найти старшего дозорного, чтобы выехать из города. Даже Бальтазар был в этом случае бессилен. Выручил Син-надин-апал, набросившись на охрану:
— Шелудивый пес! Разве ты не узнал, кто перед тобой?! Я наследный принц, старший сын Ашшур-аха-иддина! Ты хочешь лишиться головы?!
Подействовало. Принц, гордый тем, что оказался полезен, после этого ехал с таким видом, как будто только что в одиночку разбил армию врагов.
Чтобы окружить огромную усадьбу министра, Бальтазару не хватило бы и сотни человек, поэтому действовали быстро и решительно. Двое смельчаков перелезли через забор, обезоружили слуг, распахнули ворота. Но едва вошли в дом, как столкнулись с ожесточенным сопротивлением. В коридорах, на лестницах и во всех комнатах — повсюду завязались схватки. Появились убитые и раненые. Син-надин-апал не щадил себя, дрался один против двух, трех противников, одерживал верх и шел дальше. Бальтазар не отставал от него ни на шаг. Раз или два заслонял собой, приходил на помощь.