И остался только пепел
Шрифт:
Исха умела быть незаметной при необходимости. Сейчас ни один медный волосок не выглядывал из-под туго завязанной косынки. Такими обычно покрывали головы замужние вольмирки. А вместо очередного яркого наряда, которые так любила надевать ведунья, на ней было серое свободного покроя платье, по которому трудно было судить о габаритах его обладательницы. Обычно рядом с ведьмой люди вели себя по-другому: лебезили, фыркали, кланялись, шептались — все, что угодно, но только не игнорировали. Сейчас же никто и не заметил, что это она.
Только когда они остались вдвоем, жрец позволил себе сойти с места
— Это… Это очень неожиданно, — только и смог выдавить он.
Исха развела руками.
— Мы ведь условились о встрече. Извини, если сбила с мысли.
— Да, но…
Договорить ему не удалось. Двери со скрипом приоткрылись, и внутрь нерешительно вошла Сэя. Она остановилась на входе, перевела тяжелое дыхание и поклонилась по очереди жрецу и ведьме.
— А, вот и она. Оставлю вас наедине, уверен, сегодня больше никто не придет сюда, и вы сможете спокойно поговорить.
Он приветливо улыбнулся вошедшей и скрылся за маленькой неприметной дверцей за алтарем, которая вела в небольшую пристройку к храму, служившую ему домом.
Сэя присела рядом на каменную скамью и уставилась себе на колени. Исха терпеливо ждала, пока та начнет разговор.
— Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты для меня сделала, — в конце концов пролепетала она.
— Поверь, твоя семья более чем щедро вознаградила меня, — Исха взяла ее за руку. Коров удалось продать очень быстро за хорошую цену. Это было кстати, потому что, если все лето простоит такая холодная погода, цены на многие продукты наверняка вырастут.
Сэя взглянула ведьме в глаза.
— Да, но я хочу, чтобы ты знала, что лично для меня это очень много значит. Я в неоплатном долгу перед тобой.
Эта девочка все больше нравилась Исхе. Она очень многим помогла в этом городе и за его пределами, но мало кто из них был по-настоящему благодарен. Будто ведьмы только для того и существуют, чтобы тратить свои силы и время на то, чтобы лечить недуги да спасать от неприятностей всех вокруг.
— Но поговорить ты хотела не об этом, — уверенно заметила ведунья.
— Нет. То есть да. Не об этом. Я хотела… Я хочу попросить тебя еще об одной… эм… услуге.
Густой воздух был пропитан благовониями, а на каждом из мини-алтарей вдоль стен догорали жертвенные поленья драгоценной древесины. Становилось все темнее. Пришедшая за помощью еще долго сидела, не решаясь нарушить молчание, но, в конце концов, тихо и стремительно зашептала. Исха едва улавливала смысл ее слов.
— Прошу, сделай так, чтобы я больше не могла иметь детей. Я не вынесу этого снова. Я люблю мужа. Сильно. Но он снова начинает ласкаться, а я не могу…
Ведьма прекрасно понимала, почему та просила об этом со столь виноватым видом. Мыслимо ли не хотеть детей? Да еще от любимого мужа, что бывает довольно редко. Узнай об этом ее родственницы или соседки, заклевали бы девочку. И хорошо еще, если в переносном смысле. И вовсе не важно, что она чудом выжила. Дети, семья, дом — это ли не предел мечтаний каждой женщины? Исха задумчиво пожевала нижнюю губу.
— Я не могу сделать так, чтобы ты совсем не могла зачать. Это… как бы тебе объяснить… вроде как не из моей области знаний, — она пожала плечами. — Но я дам тебе одну настойку. Будешь принимать ее каждый день чтобы
Просительница немного расслабилась, будто до этого момента ожидала отказа и даже слегка удивилась, что его не последовало. Она растерянно улыбнулась, от чего стала выглядеть еще на несколько зим моложе.
— И не беспокойся так, ты и понятия не имеешь, сколько женщин приходит ко мне с подобными просьбами, — вернула ей улыбку Исха. От удивления глаза Сэи стали похожи на две монеты. — А говорить можно, что угодно, — подмигнула ведьма и поднялась с места, давая понять, что разговор окончен. — Завтра вечером настой будет ждать тебя здесь же. Приходи.
Глава 4
В небе ярко светило утреннее солнце, что, конечно, привычно для лета. Только не теперь. В этом году погода редко баловала ясными денечками, поэтому городок был оживлен больше обычного. По широкой главной улице в сторону площади, обгоняя друг друга и улюлюкая, промчались несколько мальчишек. Они были так увлечены игрой, что даже не заметили, как забрызгали грязью из лужи идущую в том же направлении Исху. Она посмотрела вслед удаляющейся детворе и, отряхивая подол, снисходительно улыбнулась. Дети, что с них взять? Даже испачканное изумрудное платье ничуть не испортило отличного настроения. Женщина мурлыкала себе под нос какую-то незатейливую мелодию и, блаженно прикрывая веки, буквально впитывала в себя тепло. В руках она несла плетеную из лозы корзину. Там уже лежал кусок сыра, купленный на ближайшей ферме. Сейчас ведунья направлялась на рынок, собираясь пополнить запасы муки, круп и овощей. Внезапно на дорогу из кустов выскочила большая серая крыса.
— Эй, осторожнее нужно быть! — попеняла ей ведьма. Крыса внимательно на нее посмотрела и принюхалась. Исха привыкла, что звери, в отличие от людей, никогда ее не боялись и даже тянулись к ней, поэтому без всякой брезгливости нагнулась и протянула руку. Грызун воспользовался моментом и, взбежав по руке, вальяжно устроился на плече. Женщина засмеялась.
— Щекотно ведь! — Исха отломила небольшой кусочек сыра и дала малышу. Тот с радостью схватил лакомство передней лапой и сразу же стал угощаться.
Чем ближе ведьма подходила к рынку, тем многолюднее становилось. По дороге в ту и другую стороны сновали телеги с товарами, запряженные лошадьми или ослами. Кто-то спешил по своим делам, кто-то неспешно прогуливался. Показались первые лавочки с заморскими специями, сушеными фруктами и орехами, дальше торговали местными овощами и фруктами, а в самом конце — свежим мясом и рыбой.
Исха шла медленно, мимоходом разглядывая прилавки. Она давно привыкла, что при ее появлении люди начинали вести себя странно. Многие отводили глаза и пытались поскорее исчезнуть с поля зрения, даже те, кому она когда-то помогла. Особенно те. Но сейчас было по-другому. Она всем своим существом чувствовала направленные в ее сторону косые взгляды. Хотелось ускориться, чтобы быстрее покинуть это место, но женщина усилием воли заставляла себя, не прибавляя шагу, продолжать прогуливаться между рядов, кивая знакомым. Настроение стремительно падало. То и дело ведьма улавливала отдельные слова: бесстыжая… жрец… зачаровала… Раньше так явно никто не перешептывался за ее спиной.