Идет охота на 'волков'
Шрифт:
Кошенов рассмеялся, разгоняя сигаретный дым.
– -У нас всегда так. Деньги, деньги, деньги... Конечно, вы правы. Ну что, не буду задерживать! Просто увидел, решил поручкаться.
Они поднялись и отправились к выходу. На проспекте - уличный шум, движение машин, солнце палило нещадно - плавился асфальт. Кошенов расслабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу сорочки.
– -Да! Чуть не забыл! Тут вам кассету предлагают!
Вынул из портфеля видеокассету и подал Турбаю, тот, рассматривая, вертел её в руках.
– -А что здесь?
Кошенов пожал плечами.
– -Обычная история, ничего нового. Для проведения
Кошенов сел в волгу, и дождавшись окна в потоке машин, выехал на проезжую часть.
Прибыв на работу в управление, Турбай вызвал подчиненных и проинформировал о совещании, о том, что аким области их деятельность контролировать будет строже, и вообще, много, очень много жалоб пишут акиму на дивизион гаишников. Сплошные поборы, хамство, а что касается провоза наркотиков - то за деньги можно провезти завод по производству атомной бомбы! Какие уж там наркотики! Генерал Нургалиев критиковал дорожную службу. Турбай постарался напустить на себя как можно более строгий вид, угрожал и шипел, язвил, тыкал пальцем попеременно в сидящих, с торжественным обещанием уволить к чертовой матери.
– -Еще одно замечание мне сделают - со всеми разберусь!
– закончил гневно.
Когда подчиненные ушли, Турбай вызвал секретаршу и заказал крепкий чай, минут через десять, отхлебывая горячий, душистый напиток, вспомнил про кассету. Настроил аппаратуру и стал следить за происходящим на экране. Внезапно вскочил, закрыл дверь на ключ и перекрутил кассету на начало.
– -Суки! Ах, какие с-суки! Да я вас в рог! Я всех вас!
Камера засняла ворота гаража, его помятую личную машину, номера, испуганное лицо Юли и довольные рожи бандитов, затем крупным планом - секс с этой проституткой, водка, онанизм. Турбай ошалело сидел за столом, забыв про остывший чай, не в силах шевельнуться. Дрожащей рукой набрал номер телефона, дождался ответа и хрипло прорычал:
– -Али Кошенович, что за фокусы? Откуда это у вас?
Слышно было в трубке, как Кошенов жевал и чавкал.
– -А-а... Это вы, Туреке. Не расстраивайтесь так. Подумаешь! В России министры с прокурорами залетают, и ничего. Конечно, дельце занятное, что и говорить, но мы люди деловые. Все уладится.
– -Да я тебя, мразь, на куски порежу и сырым сожру! Ты что же, решил шантажировать меня?! Думаешь, вот и взял меня, сука, и лапки я к верху?!
Кошенов спокойно выслушал, прекратил жевать, но голос стал непривычно твердым.
– -Раз мы перешли на "ты", слушай внимательно, Турехан! Во первых, не надо басить, не подымай давление! Во вторых - не прикидывайся целкой! Ты совершил наезд на человека и бросил умирать на дороге. Начальнику ГАИ известно, что это значит, и чем пахнет! О шлюхе молчу, это твоей жены. Ребята подготовили ролик для телевидения, сам понимаешь, они за Шерифа жаждут мщения. Осталось сказать - фас!
– -Не думай, что я в штаны наложил! Я сам пойду на телевидение и расскажу о многом! Например, откуда у тебя бандитские съемки? Какая связь между народным избранником и криминалом, так называемыми "Серыми волками"? А завтра добьюсь ордера у прокурора на твой арест, сука! Вот тогда и поговорим!
– -Э-э, дорогой! Откуда у меня съемки? Да оттуда, оттуда именно, что я и есть народный избранник! Не верят люди ментам, а нам - верят! Со своей болью идут к нам! И ни какой прокурор за это не придерется.
У Турбая перехватило горло и он сипло, пуская петухов, крикнул:
– -Дочь не трогай! Если что с ней случится - убью без прокурора!
– и немного сбавил обороты.
– Что вы хотите? Что нужно от меня?
Кошенов легонько постукивал себя телефоном по губам и молчал.
– -Что нужно?
– переспросил после паузы.
– В пределах полномочий! Лишнего не потребуют! Ну, а конкретно узнаешь позже. Я говорил Туреке, мы люди деловые, все образуется!
– и уже как прежде, голос Кошенова зазвучал располагающе и дружелюбно.
– До свидания, Турехан Абсаматович. Желаю здравствовать.
Турбай вылетел из кабинета, распинывая попадавшихся подчиненных, заскочил в служебную машину, завел мотор и на бешеных оборотах рванул с места. У Юлиного дома на лавочке сидели и трепались старушки, увидев полицейского - притихли. Он пробежал на второй этаж, заколотил кулаками в железную дверь, повторяя заклинание: лишь бы была дома! Но её не было. Турбай яростно стукнул в последний раз и побежал назад, возле машины на дорогу кинул кассету и растоптал в бешенстве. В салоне достал телефон из внутреннего кармана пиджака и набрал Москву.
– -Доченька? Здравствуй.- как можно спокойней, даже слащаво, поздоровался.-Ну, как ты? Кто-кто приходил? От меня? Как выглядел? С посторонними не разговаривай и держись на людях! Я ни кого не посылал! Нет! Алиша, тебе может, вернуться в Шымкент? Ну, хорошо, хорошо. Только будь осторожной. Пока.
Турбай сидел в волге с незаведенным двигателем и тупо наблюдал, как нарушают правила лихачи, проносившиеся мимо на предельных скоростях. В другое время давно поставил бы сюда пост и пополнял бы народную казну штрафами, впрочем, не только народную! Так принято хлебном месте: делиться. Он и сам начинал с сержантов, затем - высшая милицейская школа в Караганде, карьера, но без денег не обходилось. Тарифы за должности известны, а хотя, только ли в полиции такое? Везде! Южный вариант! За деньги домашнего индюка шефом департамента можно назначить! Все будут смеяться, как трясет он серьгами, как глуп, криклив и высокомерен - но лебезить перед этой птицей тоже будут все! Ибо от её глупости зависит чье-нибудь благополучие.
Полковник взглянул на часы - было девятнадцать тридцать. Купил в магазине водку, кинул на сиденье и поехал домой, возле дома приложился к горлышку и без перерыва выхлестал до дна. Крякнул, захлопнул дверь, и, пока не развезло - проскочил в квартиру, не снимая форму, на глазах изумленной жены - упал в постель носом в матрац.
4
В казино "Лас-Вегас" было людно. Седому не везло. За вечер под газом успел просадить пятьдесят тысяч, и просадил бы все сто, если бы охранники не оттащили от рулетки почти силой. Зал освещал приглушенный свет, музыканты волынили что-то из репертуара Петра Лещенко, стриптизерши на подиуме выкидывали различные номера. Седой брел между столиков, но остановился возле броской женщины, которая, опустив глаза, ковыряла вилкой в тарелке. Не спрашивая, отодвинул стул и присел, подперев щеку кулаком, стал наблюдать, как она ест.