Иллюзия любви

Аристова Валерия

Красная или синяя? Рауль досчитал до трех, потом еще раз, и еще. Наверняка синяя. Не может быть красной крови у такого человека, что выше любого смертного в своем величии. И в своей наглости.

— Да, сир, все ясно, — сказал он.

Он не позволит упечь себя в тюрьму, когда должен быть рядом с дочерью. Камилла умрет, если он отлучится надолго. И даже мадам де Новелье не сможет выходить ее.

— Вы знаете, где Аделаида? — король буравил его взглядом.

Рауль спокойно выдержал взгляд. Потом покачал головой.

— Нет.

— Все, что вы знаете,

станет известно и нам, как только вы окажатесь в застенках Бастилии, — голос Луи прогремел на весь кабинет.

Наверняка за дверью тоже слышали, как король угрожает пытками бывшему фавориту. Рауль практически видел, как улыбки возникают на лицах придворных, столько лет ненавидивших его за высочайшую милость.

— Я ничего не знаю, сир, — повторил Рауль, — я бы сам был рад узнать, где мадам де Санлери.

Король усмехнулся и повернулся к Анне.

— Вам, мадам, я приказываю оставить двор, — сказал он, — до последующих распоряжений.

Анна побледнела, и упала на колени, умоляя Луи пощадить ее.

Рауль смотрел, как плачет Анна, но сердце его не дрогнуло. Он не пытался снять с себя вину за то, что произошло с Аделаидой, но Анна сделала все, чтобы разрушить его жизнь, Анна была частью этой мерзкой интриги, в которую он был втянут по собственной глупости.

Покинув приемную, Рауль отвернулся, чтобы не видеть, как заплаканная Анна исчезает за дверью. Она искала его жалости, но у Рауля не было к ней никаких чувств. Он стоял, молча смотря перед собой. Если его посадят за решетку, Камилла останется совсем одна. Он не боялся пыток, но не мог оставить беззащитную девочку на произвол судьбы, девочку, которую сам же лишил матери. Мадам де Новелье не сможет выходить ее. Он был уверен, что только он сам дает Камилле силы, чтобы жить. Он не знал, как это возможно, но чувствовал, как ее слабое тельце напрягается, когда он берет ее на руки.

— Месье граф, вам записка! — он обернулся и увидел своего личного слугу, Поля. Совсем юный парень, которого он подобрал в какой-то деревне, был предан ему, и Рауль всегда мог рассчитывать на его верность. Или ему казалось, что может.

Он протянул руку и взял свернутую вчетверо бумажку. На ней стояла печать мадам де Новелье, и рука его дрогнула.

Аделаида? Неужели она нашлась, неужели она у бабушки, и та сообщает ему, что все хорошо? Сердце забилось сильнее, он сломал печать и пробежал глазами три сухие строчки.

"Месье, Аделаида некоторое время была в монастыре кармелиток. Настоятельница написала мне, что она ушла пешком, ничего не взяв с собой. Очень хотелось бы узнать, что произошло, что сподвигло мою внучку после родов отправиться в монастырь, и куда она могла уйти в полном одиночестве?"

Рауль сжал записку в кулаке, стараясь не выдать обуревавших его эмоций. Никто не должен узнать, что ему известно, где Аделаида. Он не отдаст ее королю. Никогда. Он защитит и ее и дочь, даже если погибнет сам.

Глава 2

Анна ждала его в парке. Рауль приказал подать карету, когда она подошла к нему сзади и встала рядом.

—

Рауль, я расскажу тебе все, как было, — проговорила она тихо, — все равно мы больше не встретимся.

Он повернул к ней голову. Ему уже было не интересно, как оно было. Записка жгла сердце, рядом с которым лежала в небольшом кармашке. Вскоре он отвезет дочь к мадам де Новелье, хоть не надолго, и обыщет всю Францию, чтобы Аделаида была снова вместе с ним. Если она не так давно жила в монастыре, она не могла далеко уйти. Может быть, она вернется. Возможно, она простит его... Сердце билось, как сумасшедшее от мысли о возможном счастье.

— Ален передал ей записку, где был мой адрес, — сказала Анна, — и по замыслу твоя жена должна была увидеть некторые вещи, которые и увидела...

Рауля затошнило от воспоминаний. Хотелось приказать ей замолчать, но он слушал вполуха, думая не о прошлом, а о будущем. Крики Аделаиды все еще стояли у него в ушах. Он сумеет вымолить прощение. Он всю жизнь будет служить ей, как раб, только бы она когда-нибудь простила его.

— Но потом, когда бы с ней случилась истерика, должен был явиться Луи. Все понимающий и такой хороший. Он был уверен, что Аделаида согласится переехать в павильон. Тебя же они хотели услать, но я уговорила короля, что ты уедешь со мной в провинцию с возможностью вернуться в любое время обратно. Я хотела помочь тебе, Рауль!

Анна заглянула в глаза, но не нашла там ни понимания, ни сочувствия.

— Я не хотела, чтобы ты попал в Бастилию, — всхлипнула она, — я не думала, что твоя дурочка убежит и нас всех подставит. А угрозы пытками... Рауль, что мне сделать для тебя?

Казалось, она и правда расстроена. Рауль окинул ее взглядом. Анна так ничего и не поняла, да и не надо.

— Бастилия — это последнее, что меня сейчас волнует, — сказал он, — ты езжай, Анна. Больше нам нечего сказать друг другу.

— Но если он выполнит свою угрозу? — Анна схватила его за руку, — ты подумал об этом?

— Не подумал.

Рауль покачал головой и отобрал руку, не желая, чтобы Анна касалась его. Его не интересовали слова Анны с тех пор, как он получил записку. С тех пор, как узнал, что Аделаида была в монастыре, совсем недалеко от тех мест, где он ее искал. Он ждал карету, думая только о ней. О том, как найдет ее и прижмет к груди и не отпустит уже никогда-никогда. Не важно, что будет с ним дальше. Главное, найти Аделаиду.

— Ну как, граф, нашел свою Аделаиду? Или отправишься в Бастилию? — ворвался в его сознание насмешливый голос маркиза де Лаваль.

Ален стоял перед ним, сияя, будто начищенный таз. Рауль поднял на него глаза. Этот человек не вызывал в нем никаких чувств, кроме чистой, кристаллически чистой холодной ненависти. Как раньше он считал его чуть ли не другом? Ален всегда казался ему добрым малым, но потеря состояния и попытки вернуть деньги сделали из него негодяя. За медный грош Ален готов был продать собственную мать, не то что чужую жену.

— Пока не нашел, — Рауль постарался взять себя в руки и говорить ровным голосом.