Имена мертвых
Шрифт:
Лишь бы он оказался дома…
— Алло?
— Сьер Клейн?
— Да, я слушаю вас.
Клейн только что пришел из гаража, поставив туда «вольво».
— Я Ана-Мария. Здравствуйте.
— Я уже все сказал. Я не держу на тебя зла. И точка. Кстати, ты обещала нас забыть. Не звони мне больше, береги здоровье.
Сердитый, грубый тон и недовольная, отрывистая речь означали, что сейчас Клейн бросит трубку.
Ана-Мария не ошибалась; Клейн готов был сказать «Прощай», как сплюнуть, и тем закончить разговор. Эта брюнетка была со всех сторон некстати — невпопад оказалась в подвале на Васта Алегре,
К свиньям, как скажет Аник, все сантименты. Он спец по бабам, он их знает — никогда не угадаешь, куда их душа повернется. Такие связи надо отсекать и забывать. Помается, потрепыхается — и все пройдет; наваждение заряда держится недолго.
Ну кроме некоторых случаев. Но их тоже надо головой в ведро. И намекнуть Марсель, чтоб не откровенничала с этой Аной.
— Про…
— Клейн! Клейн! — вскричала трубка. — Подождите, пожалуйста!
Затем донесся сдавленный, короткий стон.
— Господи ты боже мой… — Клейн перевел дух, присаживаясь у телефона. К женским слезам нельзя привыкнуть и относиться равнодушно. Клейн не умел их игнорировать. На его памяти слишком редко плакали от радости.
И тем более он не ждал, что горестно всхлипнет эта чернявая девица, способная без колебаний выстрелить в человека.
— Ну, говори.
— Клейн, помогите мне. Я в большой опасности. У меня нет знакомых, которые…
— Что, Лолита отнесла твою железку куда полагается?
— Нет, штука со мной. Меня преследуют. Мужчины из Маноа. Я их заметила. Они сейчас тут, рядом, на улице.
Насколько Клейн знал терминадос из Маноа — по пустякам они вояжи не устраивают. Комиссар де Кордова порассказал о них немало. Жестокие ребята, настоящие мерзавцы. Если они здесь — это серьезно.
— Ты не ошиблась?
— Нет-нет. Они ходят за мной по пятам с самого утра.
— Что им надо?
— Это люди полковника Сакко Оливейра. Он обещал убить всех алуче. Всех, от стариков до маленьких. Там, в Маноа, люди Сакко рыскали повсюду. А я… я…
— Короче, и перестань скулить.
— Мой отец был военным вождем. Они похитят меня; если не смогут — убьют.
Похитят. Да, есть у них такая добрая традиция. Просто убить им мало.
Но Клейна не на том заклинило.
Если они доберутся до девчонки, говорить они ее заставят. А она единственная точно знает, кто устроил побоище на Васта Алегре. И Сакко — интересно, что это за ядовитый фрукт заморский?.. — мигом увяжет с кое-какими дьеннскими парнями кончину папочки, пропажу десяти лимонов и погром.
— Одного не пойму — с чего ты взяла, что я тот который знакомый. Есть полиция, туда и обращайся, — Клейн решил удостовериться, что Ана-Мария прочно на него нацелилась и больше никого о помощи просить не станет.
— Я… я тебя помню.
— Да, мудрено забыть с позавчера-то…
— Нет, раньше. На асьенде. Не говори, что это был не ты! — В голосе прорывалась последняя надежда. — Ты меня спас, и в прихожей… Ну пожалуйста, Клейн.
Те секунды, пока Клейн молчал, обдумывая ситуацию, показались Ане-Марии необычайно долгими, почти бесконечными.
— Так. Обещай, что будешь слушаться
— Да.
— И шагу не сделаешь без команды.
— Да.
— Сколько их и какой у них транспорт?
— Трое. Я видела троих. Темно-зеленый «ситроен» из прокатной конторы «Эфер».
— Номер машины.
— NKW 20-189.
— Не выходи из дома, жди моего звонка. Никаких сборов; веди себя как обычно. Сиди и жди, ясно?
Заглянула Лолита:
— Солнышко, я схожу на мессу, потом к подругам. Не скучай.
Ана-Мария молча сделала ей ручкой на прощание. В том, что скучать не придется, она была абсолютно уверена.
Глава 4
Брать машины напрокат в солидных фирмах — зря денежки терять. Если ваша колымага с утра пораньше решила сыграть с вами в больную лошадь, а день воскресный, и поэтому ремонтники готовы высосать ваш кошелек, не тратьте понапрасну нервы. Плюньте своей тачке на капот, пообещайте продать ее польским посредникам для перегона в Россию и валите к тем автомеханикам, что без патента.
Десять минут пешком; вы пересекаете Шеер по мосту Цезаря — облака редеют, и река уже поблескивает под лучами невысокого белого солнца — и после респектабельного «Парижа», где у вас квартира, вы сразу оказываетесь в простонародном Трайхусе, на самой-рассамой окраине Дьенна, где за длинным порядком унылых домов — городская черта.
За чертой аренда и строительство дешевле. Пользуясь этим и близостью магистралей, здесь окопались оптовые склады, мастерские и бензохранилища. Еще десять минут на блуждание между заборами, по сумрачным проулкам. «Фолькер. Запчасти по сниженным ценам».
— Есть машина в сборе? все равно какая; чтоб ходила хорошо. Верну сегодня, еще до обеда.
У Фолькера на площадке и в ангаре дюжина авто, в том числе — в виде остовов.
Промасленный Фолькер на колене выписал Клейну доверенность; Клейн вручил ему пятидесятку; молодой турок заправил машину. Итого — полчаса, чтобы заполучить четыре колеса, которые за тобой нигде не числятся.
Далее ветром через Южный мост, по Остинрике до Авторемонтного — и в Мунхит.
Через сорок две минуты после беседы с Аной-Марией Клейн проехал под ее окнами, осматривая стоящие на улице машины. «Ситроен» NKW 20-189 на месте.
Но верно ли угадала дочь вождя?
Тут проживает немало «латинос». Страх мог обмануть Ану-Марию — она боится, она ждет, от ожидания и напряжения мозги порой срабатывают вхолостую; тогда-то люди и начинают паниковать без повода.
Пока рано ставить в известность профессора. Следует проверить точнее.
И спугнуть терминадос — если это они — нельзя.
*
«Собирайся, Аник! мы отправляемся в Африку».
«Ни черта себе! а кто меня предупредил? У меня, мон шер, совсем другие планы».
«Едем с профессором, все вместе. Вылетаем послезавтра. Самолетом до Майдугури, оттуда на машине».
«По-моему, там не курорт. Я бы хотел в Египет. Никогда не видел пирамид. Или в Испанию».
«Придется ехать в Багванду».
«Наверняка какая-то позорная дыра. Меня заранее тошнит. Ел я африканскую стряпню — помои разогретые с кусочками курятины, а может, с обезьяньим мясом. Надо будет прихватить консервов. И вообще, мне это не нравится!