Имя на площади Победы
Шрифт:
Второй пункт задания указывал, что «площадь будет строиться для проведения на ней военных парадов и народных демонстраций. Поэтому важнейшей задачей при решении плана площади является правильная организация людских потоков, правильный график движения, ясно организованная загрузка и разгрузка площади».
В пункте 3 говорилось, что она «будет строиться как главный ансамбль города. Поэтому важнейшей композиционной задачей является создание нового архитектурного центра города с господством ансамбля в силуэте города и со спокойной величественной архитектурой зданий».
Пункт 5 фиксировал, что улица Советская должна иметь «48 мтр ширины с проезжей частью 24 мтр, с тротуарами по 12 мтр, с посадкой деревьев в лунках на тротуарах». Благодаря этому провидческому, рассчитанному на большую перспективу решению о ширине улицы, которой суждено было стать проспектом Независимости, в наше время автомобильное движение на нем теперь организовано в четыре ряда в каждую сторону. А вот улице Луначарского, на которой теперь стоит Дворец профсоюзов, предстояло исчезнуть, что и произошло. Судьба находившейся рядом улицы Коммунистической должна была решиться проектировщиками
Основными сооружениями, которые на центральной площади намечалось «проектировать к строительству», были «здание Совета Министров БССР – на стороне (по оси) противоположной скверу и зданию ЦК КП(б)Б». На этом месте теперь стоит Дворец Республики. Кроме него на ней предполагалось возвести здание музея Отечественной войны, а также предлагалось «сторону площади у сквера по Советской улице решить подпорной стенкой с трибунами для правительства и гостей». Трибуны на той стороне сквера у театра имени Янки Купалы, которая выходит на главный проспект, существуют доселе, правда, на них уже давно никто не стоял во время торжеств. Еще в последние годы Советской власти парады и демонстрации стали проводиться у Дома правительства, теперь – на проспекте Победителей. На тех трибунах время от времени играют дети. При этом бросается в глаза, что на Центральной площади предполагалось возведение нового здания для Совета Министров республики, хотя уже имелся в городе построенный для этих же целей Дом Правительства. Такой шаг объяснялся тем, что в старом здании разместятся только министерства, а вот в новом предстояло поселиться только аппарату правительства и аппарату Верховного совета. Подразумевалось, что все руководство БССР должно сосредоточиться на одной площади, которая поэтому и станет центральной во всех смыслах. Фактически Дворец Республики планировался еще сразу после войны, только предназначение его виделось другим. Идея такого дворца завладела тогда умами не только архитекторов и руководства советской Белоруссии, но стала известной и минчанам. Ей посвящали свои произведения творческие люди. Газета «Літаратура і мастацтва» в номере за 1 мая 1948 г., тоже сохраненном в личном архиве Заборских, опубликовала стихотворение поэта Кастуся Киреенко под названием «Палац», то есть «Дворец»:
«Быў для новай будоўлі вясновымі дняміСярод мінскіх руінаў расчышчаны пляц.І праз міг ужо горад звінеў галасамі —Галасамі падлеткаў: «Тут будзе палац!»В стихотворении говорилось, что для этого дворца огромная страна прислала черноморский гранит и мрамор, наилучший оршанский кирпич, прозрачное гомельское стекло, запорожское железо, а его возведением займутся такие мастера, которые
«…паставілі столькі ў жыцці гарадоў,Што калі б іх па краю пайшоў аглядаць —Не агледзеў бы пэўна за сотню гадоў».В довольно пространном стихотворении не было ни малейшего сомнения в том, что дворец в Минске будет, притом настолько величественный, что
«Будуць зоры, нібы над Крэмлём, тут палаць —Вось чаму гэта будзе цудоўны палац!»Идея нового здания для правительства, которому предстояло стать главным украшением площади, продолжала жить еще несколько лет. Не исключено, что способствовала тому еще не умершая память о проектировавшемся не так давно Дворце Советов в Москве. В апреле 1949 г. на заседании архитектурного совета при начальнике Управления по делам архитектуры при Совете Министров БССР, на котором утверждался проект возведения Дворца культуры профсоюзов, экспертное заключение по проекту делал Г. В. Заборский. Так вот, еще тогда предполагалось «главную аллею парка Дворца культуры увязать с будущим зданием Дома Правительства, с будущим городским парком и со спусками из здания Дворца культуры в парк». А под музей Великой Отечественной войны намечалось отвести одно из существовавших уже зданий. Он, в самом деле, долгое время размещался в доме на площади Свободы, который потом был передан в распоряжение профсоюзов и до сих пор у них находится.
А еще процитированное выше правительственное постановление интересно тем, что в нем впервые было сказано, где первоначально планировалось установить памятник, посвященный воинам и партизанам, отдавшим жизнь за победу. Восьмой пункт гласил, что на этой же «площади намечено сооружение монумента в честь Героев Великой Отечественной войны». В том же первомайском номере газета «Літаратура і мастацтва» опубликовала и беседу с начальником Управления по делам архитектуры при Совете Министров БССР М. С. Осмоловским, где говорилось вполне определенно: «Тут же будет возвышаться монумент Победы». И
Минчанам, живущим в столице в XXI веке, будет интересно узнать, что тогда несколько иначе виделась не только сама площадь, но и примыкающие к ней кварталы. Если на перекрестке Советской и Ленинской по проекту архитекторов Гегарта и Милеги планировалось здание ГУМа, а Парусников проектировал стоящий напротив нынешний Национальный банк Республики Беларусь, то на углу улиц Ленинской и Интернациональной предполагалось возвести отель. Он должен был встать напротив гостиницы «Европа», разрушенной в ходе первой бомбардировки Минска самолетами люфтваффе и восстановленной по первоначальному проекту уже в начале XXI столетия. А на пространстве от универмага до гостиницы предлагалось возвести «здание пассажа» – крытую галерею «с рядом магазинов, имеющую выходы на параллельные улицы».
По прошествии семи десятков лет после написания «Основных соображений…» появились укоризненные суждения, что белорусское руководство не только приняло их в качестве плана действий, но поставило архитекторов в строгую зависимость от них. Мол, возможность восстановления города в его прежнем виде даже не рассматривалась. Именно так позволил себе выразиться Томас М. Бон – германский автор книги «Минский феномен». Городское планирование и урбанизация в Советском Союзе после Второй мировой войны». Упрек выглядит довольно странно, если вспомнить, что были учтены, а не проигнорированы рекомендации весьма авторитетных специалистов в сфере градостроения. Не случилось бы так, что махни тогда рукой Пономаренко на мнение академиков, упреки в его адрес теперь звучали бы куда громче? Пантелеймон Кондратьевич, конечно же, понимал, какую ответственность берет на себя руководство республики, потому и предпочел опереться на мнение хорошо знающих дело людей. Не менее важно и то, что в ситуации тех лет и творцы, и аппаратчики, как теперь говорят, стали единомышленниками в самом главном: если строить, то основательно и красиво, так, чтобы не упрекнули потомки. Само же название документа – «Основные направления…» – говорит о том, что намечались только главные цели работы. Многое предстояло уточнять по ходу дела.
Примечательна и еще одна особенность, характерная для принятия тех решений и свидетельствующая, что это был трудный процесс. Как партийные и государственные руководители республики, так и зодчие старались заручиться поддержкой своих действий со стороны самих горожан, по крайней мере, знать их мнение. Оно могло быть использовано и в качестве мотивировки, и в качестве – на всякий случай – подстраховки, чтобы, в самом деле, иметь основания сказать: «Мы выполняли волю народа!». Как отмечал в своем докладе на первом послевоенном съезде Союза белорусских архитекторов председатель правления этого союза А. П. Воинов, «таких выставок было устроено уже около десятка. В апреле 1945 г. в библиотеке им. Ленина выставка конкурсных проектов планировки г. Минска. Выставки проектов восстановления городов и сел Белоруссии в витринах магазинов по Советской улице г. Минска: в первомайские праздники 1945 и 1946 г.г. Выставка проектов ко дню выборов в Верховный Совет БССР к 9 февраля 1947 г. в Окружном Доме офицеров в г. Минске. Первоначальные выставки были очень небольшими, а теперь становятся все большими по количеству экспонатов». Уже 25 апреля 1945 г. председатель Минского горисполкома К. Бударин и секретарь исполкома О. Гайдук подписали специальное постановление, которым решено было провести «в дни празднования 1-го Мая выставку архитектурных проектов восстановления города Минска в витринах магазинов по Советской улице». Второй пункт этого документа пофамильно обязывал директоров магазинов и сберегательных касс «предоставить в распоряжение Правления Союза архитекторов витрины для экспонирования проектов, возложив на выше поименованных товарищей соответствующее декоративное оформление к 28 апреля с. г.». Выставку предстояло открыть 30 апреля. Рейхстаг в Берлине еще не был взят, Егоров и Кантария водрузили на нем победный флаг на следующий день. Кроме того, «Союз подготовил постоянную передвижную выставку фотоснимков с лучших проектов и новостроек Белоруссии для демонстрации широким массам трудящихся по разным городам БССР». Теперь их можно назвать выставками мечтаний, ибо абсолютное большинство тех, кто их посещал, кто высказывал свои мнения, образно выражаясь, сидели еще на пепелищах и развалинах, обитая под случайной крышей. Тем не менее, в их воображении рисовались прекрасные картины будущего. Таков был воздух победы, которым дышали все, вспоминал профессор В. Н. Аладов.
О том, что мнений, насчет того, как должен выглядеть новый Минск, существовало много, и они были разные, нередко противоположными, красноречиво свидетельствуют записи в книге отзывов на выставку, которая проходила с 5 по 15 апреля 1945 года:
– «можно только пожелать скорее осуществить восстановление центра города Минска одним из богатых проектов выставки…»;
– «наилучшее впечатление из представленных проектов производит проект архитектора Лангбарда…»;
– «реальна, красива, удобна и монументальна центральная площадь г. Минска проекта Лангбарда…»;