Интеллигент
Шрифт:
– Что ты там бормочешь? Я тебя спрашиваю: Ты в порядке Виктор?
– Уже с небольшим беспокойством спросил он еще раз.
'Тьфу, что еще за дежавю.' - подумал я.
– В порядке, вроде - перейдя с родного языка, ответил Гришке.
– А кто свет выключил?
– еще плохо соображая пожаловался я.
– Ночь на дворе. Мы идем, а ты опять спишь, только одетым и у порога. Неужели все деньги пропил и на постой не осталось?
– Спросил меня Петр.
– Вот это женщина!
– выпалил не сдержавшись.
– хрясь в лоб и я до вечера в отключке.
– Ты что Антонину
– нахмурив брови сказал Петр. Видимо вопросов, что за женщина, не возникло. Ну и правильно, такую еще найти надо.
– Слушай, клянусь, ну, ничего не сделал, да, только вошел.
– почувствовал я себя в шкуре товарища Саахова.
– А чего она тебя тогда ударила?
– удивился десятник.
– пошли разбираться.
Мы зашли внутрь в поисках вырубившей меня мадам. Внутри было светло. Множество факелов хорошо освещало помещение. Таверна была полна народу.
– Дядька Петро, я бандита поймала - раздался сбоку звонкий голос. Вслед за голосом выскочила деваха.
Высокая, слегка полноватая блондинка, с средним по красоте лицом, без грамма косметики. Лицо с веснушками и слишком курносым носом. Пухлые щеки, губы пельмешки. Пока юна, такое лицо выглядит очень даже мило, но с каждым годом, отращивая второй и третий подбородок будет становиться все страшнее. Телосложение было богатырское. Нет не бодибилдерша, боже упаси. Просто настоящая, ядреная деваха. Божественная грудь, не уступающие ей размерами и гипнотической красотой бедра, узенькая (на фоне груди и бедер) хорошо выраженная талия.
Мне всегда нравились девушки в теле, а не суповые наборы, которые боишься сломать ненароком в разгар процесса.
'Жаль у этой лицо подкачало. Я может и о свадьбе бы всерьез задумался, будь ее лицо, хоть в половину столь же совершенно как тело. Может ну его это лицо? Такое тело требует снисхождения' - Я вновь поплыл, наблюдая за Тоней. Она даже подпрыгивала показывая, как вырубила злого бандита. От этого я впадал в гипнотический транс, из которого меня вывел вскрик.
– Дык вот же он! Ща я его снова вырублю, как ты меня учил!
– бойкая девка попыталась снова меня ударить. Я допускал, что ей вполне могло удастся задуманное. В конце концов, единственный раз в жизни, когда я терял сознание, был сегодня и потерял я его именно от удара этой девушки. Даже когда дрался с толпой пьяных парней, я отделался синяками. Получая брошенным кирпичом в голову, я отделывался шишкой. Встретив идеальную грудь, я потерял сознание. Красота страааашшшная сила.
– Он свой, не трогай его. Не бандит он.
– защищал меня своим телом Петр и удерживал фурию.
– Ой извините, я не знала... Простите.
– поняв свой проступок, вдруг залепетала фурия, ставшая гигантским кроликом - белым и пушистым.
– Да ладно, по мне же не видно, что свой. Выгляжу не лучшим образом.
– Я тут же простил ей все грехи. Хотелось затискать эту милоту. Тискать и тискать... тискать.
'Да что такое? Нижняя голова власть забирает! Последний раз давал ей рулить в двадцатипятилетнем возрасте. Потом встретил очередную 'Клеопатру', считавшую себя самой умной и красивой. После нее, только верхней головой думал. И вот опять. Где бы пар спустить?!
– На наш десяток накрой. Устали и голодные как 'порождения'. Можешь сбегать мяса взять, со склада и на нас приготовить.
– Попросил официантку десятник.
– А я уже давно взяла. Двадцать килограмм!
– как вновь включенная лампочка засверкала Тонька.
– его сёня все только и едят! Вон смотрите сколько народу пришло.
– провела она рукой вокруг зала.
– Там же охрана.
– я не мог понять почему наше мясо едят левые люди. Илья показался мне надежным и не должен был разбазаривать нашу еду. Ну не могла же она и его вырубить?!
– Еле у Ильюхи выпросила. Все давать не хотел.
– сверкая голубыми глазами ответила мне эта 'воровка'.
– 'Мясо измененного, хорошее'.
– передразнивала голос Ильи.
– раз хорошее, значит хорошо продаваться будет.
– тараторила она, подводя нас к стойке трактирщика - свободных столов не было.
– Почем хоть продаете?
– спросил я, послушавшись нашептывания хомяка.
– По две больших медных за килограмм.
– подбоченившись и показывая два пальца в форме 'виктория' гордо похвасталась эта натуральная блондинка.
– Я запомнила, как ты дядь мне про цены рассказывал. Измененные по десять медных килограмм.
Парни стали отводить взгляд. Петр сильно нахмурился, но ругаться не стал. Похоже Тоня была всеобщей любимицей и даже такие траты были готовы ей простить.
– Как по две больших? По серебряному за килограмм должны были продать? Двадцать килограмм на два золотых, а не серебряных должно выйти.
– я не стал молчать и активно доказывал неверность такой ценовой политики. Честное слово, лучше бы она на тряпки деньги извела, не так обидно было.
– Тихо ты, продала и продала. Там еще полно мяса.
– стал осаживать меня Петр.
– Чё правда?! Ну я же не зна-ала, прости-ите - снова ожила сирена.
– Не волнуйся Петр, я видел качество мяса, когда готовил. С килограмма не меньше двух серебряных вышло.
– раздался сильный голос трактирщика, уже подносящего нам аппетитно пахнувшие порции - я что своей дочки не знаю, что ли чтобы верить ей, да на слово.
– усмехнувшись посмотрел он на свою дочь, раскрывшую рот в форме буквы 'О' и неверяще смотрящую на отца.
– Всю готовку смели, на цену почти не глядели. Ты говоришь, что у тебя еще есть мясо. Я бы взял килограмм сто, или даже сто пятьдесят. Думаю, прежде чем испортится, все съесть успеют - кивнул он в сторону зала в котором народ беспрерывно работал челюстями со скоростью год не евшего человека.
– Ну папа! Почему мне сразу не сказал!
– нашла виноватого в своем просчете бизнес леди.
– Да как тебя непутевую, еще уму учить? Об твой зад, я за семнадцать лет уже воз розг переломал, а толку нет. Наела понимаешь бронь, а ну брысь.
– рыкнул на дочку трактирщик и та, прикрывая зад руками убежала на кухню.
– Молодец Станислав. Я думал с убытком будем.
– похвалил прозорливость трактирщика дед Семен.
– Да пустяки, я и подороже мясо готовил - махнул рукой трактирщик.