Интриги темного мира
Шрифт:
Глава 1 незваный гость
– Сина! Умоляю. Не реви. Я что-нибудь придумаю, - я решительно пробежала от эркера до двери, постояла, посмотрела на дракошу, погладила его по пузику... и понеслась назад, - придумала.
Через мгновенье мы стояли в полумраке холла, тесно прижавшись друг к другу, и слушали завыванье ветра за окном, стук ветвей по стенам, скрежет железа по крыше и смотрели на вспышки молний за окном и на мутноватые
Черт. Похоже, идея сходить на фазенду была не так и хороша... как казалась мне оттуда, из мира, где осталось ослепительно синее небо за окнами и тающий на дорожках парка первый снежок.
В это утро Терезис попросил меня открыть ему дверь в столицу, и я не задумываясь, исполнила эту просьбу, лишь в тот момент, когда напарник шагнул в приемный зал дворца, заметив, что у него за плечом висит вместительный дорожный мешок, а руку оттягивает увесистый саквояж.
– А ты что, надолго?
– удивленно спросила я, и он ответил очень уклончиво, что так требуют дела.
И ведь я поверила, привыкла, что они, как партизаны скрывают от меня все, что, по мнению мужа, может хоть чем-то потревожить мое спокойствие. А поскольку выяснилось, что такие вещи тут случаются на каждом шагу и каждый день, то живу я как Штирлиц, в постоянном поиске источников информации.
Вот и в этот раз, закрыв дверь за Тером, я постояла минуту в сомнении, куда сначала идти, выяснять, что это у него за дела такие, как сообразила, Сина! Вот кто сидел у его постели, пока он восстанавливался после темного заклятья, вот с кем Тер время от времени переглядывается и перешептывается в последние три дня.
Но едва я прибежала, своими ножками, между прочим, Дэс запретил открывать сферу на короткие расстояния, как выяснилось, что Сина просто заливается на кухне слезами и объяснить ничего толком не может.
Да и зачем мне её объяснения, если я своими глазами видела его туго набитый мешок?
– Пойдем в гостиную... или на кухню, - решила я, что прежде чем выносить приговор, нужно сначала выяснить всё, что удастся, а тогда уж будет видно, что с ней делать, с этой влюбленной дурочкой.
И мы пошли на кухню. Пока я искала шкатулку с кристаллами для чайника, Сина разожгла зимний очаг и повесила над ним котелок с водой.
– Вы не завтракали...
– объяснила она свои действия, шаря по шкафам в поисках продуктов.
– Мы же договорились, что когда никого нет, зовешь меня на ты?!
– Угу... договаривались... но мне так неудобно... я привыкну, а потом забуду и при эрге скажу... вы не обижайтесь, магесса, но обычным людям нехорошо с магами попросту разговаривать.
– Ладно, об этом потом спорить будем, рассказывай... что между вами произошло.
– Между кем?
– начала краснеть Сина.
– Синжата! Я, между прочим,
– Магесса...
– она снова заплакала, - я вам клянусь... я ему ничего не позволила... только поцеловать... два раза.
– Так эта скотина даже с поцелуями уже лезла?
– возмутилась я, - а хоть паршивый цветочек он подарил?
– Он мне бусы подарил...
– стыдливо потупив глаза, призналась девчонка.
– Черт. Сина, а про любовь... ну или про то, как у вас отношения дальше будут... происходить... он тебе рассказывал?
– Сказал... весной попросит эрга, чтоб меня ему продал...
– Почему весной? И почему - продать?
– не поняла я, посмотрела на ее склонившуюся над котлом фигурку и обнаружила, что спина у нее трясется, - Сина! Если ты не перестанешь реветь, то я ничего не пойму! Тер не козел... и не негодяй... я уверена. Он элементарно не мог такого предложить... просто купить тебя и... ну в общем как свою женщину.
– Это я предложила...
– еще сильнее взвыла Сина, - он сначала не хотел покупать...
– Все, давай позавтракаем, - решила я, - а то у меня в голове всё смешалось.
Она поставила миску с кусками отварной ветчины, разложила по тарелкам кашу и только хотела сесть, как в окно постучали.
– Входи, Тиша...
– по привычке сказала я, оглянулась и обмерла.
Темневший за окном в струях дождя высокий мужской силуэт принадлежать Тише никак не мог. Вот потому я и испугалась. Просто до посинения. Дэсгард столько порассказал мне в последние дни про темных магов и их подлости, что они мне даже сниться начали.
А когда я пугаюсь, то убегаю. Вот и бросилась рывком к Сине, но не успела. Окно распахнулось и стоящий за ним человек коротко махнул в нашу сторону рукой. Знакомое оцепенение сковало тело, мысли потекли как-то вяло, и ни желания бежать, ни сил, вызвать сферу больше не было. Как-то неуклюже, мешком, я опустилась на стул и безучастно смотрела как он подхватывает на руки Синжату, несет к стоящей у стены широкой скамье и довольно небрежно на нее укладывает.
А потом возвращается к окну и, захлопнув его, запирает на защелки.
Где-то глубоко в подсознании выла и плакала маленькая девочка Томочка, точно знавшая, что от таких вот спокойных и уверенных незнакомцев лучше всего бежать без оглядки, а я сидела и равнодушно рассматривала тающий на каше кусок масла. Не находя в себе даже сил сделать поглубже ямку, пока оно не утекло.
Закончив возиться с окном, незнакомец прошел к столу, сел на место Сины напротив меня и сбросил с головы низко надвинутый капюшон.
Я ошарашенно смотрела на него и вялые мысли в голове никак не могли поверить в то, что видели глаза, и поверить в то, что зрение не обманывается.