Иные миры: Королева безумия

Белов А.

В 1882 году В.Х. Кандинский впервые предпринял попытку объединить различные формы шизофрении в одну нозологическую единицу. С.С. Корсаков в 1891 году выделил группу паранойяльных психозов, которые назвал дизнойей.

В 1898 году Эмиль Крепелин окончательно сформировал как самостоятельную нозологическую единицу раннее слабоумие. Собственно, это были шизофренические психозы почти в современном их понимании.

В 1911 году немецкий психиатр Еуген Блейлер впервые предложил термин «шизофрения» для обозначения заболевания, проявлявшегося «схизисом» — специфическим расщеплением сознания (в старых учебниках шизофрению называют схизофренией). Термин прижился, и сегодня психиатры пользуются им для определения конкретного психического расстройства с четко сформулированными симптомами.

Надо отметить, что в течение XX века диагностические критерии шизофрении неоднократно менялись.

В западной психиатрии в качестве основных признаков шизофрении рассматривали глубокие специфичные расстройства восприятия и мышления; при этом диагноз шизофрении ставился с осторожностью. В Советском Союзе доминирующей была научная школа психиатрии А.В. Снежневского. В теории Снежневского диагностические границы шизофрении были непомерно раздуты, и под диагноз шизофрении, особенно так называемых вялотекущей и неврозоподобной её форм, подпадало множество больных. Эти больные на самом деле страдали неврозами, маниакально-депрессивным психозом, психопатиями и другими расстройствами нешизофренического происхождения; среди них попадались даже акцентуированные личности, то есть крайние варианты психической нормы. К сожалению, в определенный период истории психиатрия в СССР была использована в качестве элемента репрессивной системы, и тогда возможность ставить неугодным людям диагнозы вялотекущей и неврозоподобной шизофрении пришлась как нельзя кстати.

Ныне критерии шизофрении едины во всем мире и определены Международной классификацией болезней Десятого пересмотра. Возможность использования диагноза шизофрении для расправы по политическим или иным мотивам практически исключена.

Оглядываясь на многовековую историю шизофрении, мы можем с уверенностью утверждать, что эта болезнь была печальной спутницей человечества с самого его рождения. Ей столько же лет, сколько и человечеству, она шла рука об руку с ним, и изменялась вместе с человечеством.

1

осмотр я на столь экзотические методы лечения, древнеегипетским врачам удавалось иногда добиться желаемого эффекта, особенно при лечении больных невротическими р асстройств ами.

История вторая ИГРЫ РАЗУМА

«Только отсутствие понимания в ваших глазах сдерживает мои слёзы...».

Эту фразу герой нашей следующей истории записал на обрывке тетрадного листа в первый день пребывания в больнице.

История этого молодого человека удивительна и трагична. Несмотря на свой юный возраст (а нашему герою всего 19 лет), ему довелось пережить такие испытания, какие выпадают на долю не каждого зрелого человека. Потрясающие переживания, невероятные повороты судьбы, масштабные и драматические изменения — всё то, что составляет неотъемлемую часть жизни больных шизофренией — стало частью и его жизни. Болезнь его отличалась удивительно ярким течением, чему в значительной мере способствовали личностные особенности нашего пациента — человека незаурядного и в высшей степени необычного.

Итак, знакомьтесь: Денис Малецкий¹ — личность уникальная и чрезвычайно интересная. Этот невысокий, внешне вполне обычный парень одарен уникальными математическими способностями. В 15 лет — студент престижного университета, в 16 - лауреат международного конкурса и обладатель именной стипендии, в 18 — один из соавторов фундаментального труда по математическому анализу. Денису прочат блестящее будущее и самые широкие перспективы. К сожалению, болезнь его достаточно серьезна. Она уже внесла свои коррективы в жизнь Дениса, практически вычеркнув из неё полтора последних года. Тем не менее, можно считать, что Денису повезло: лечение было начато на относительно ранней стадии заболевания, когда ещё не успели развиться глубокие патологические изменения. Современная психиатрия располагает могучим арсеналом эффективных антишизофренических медикаментов. Регулярный приём антипсихотических препаратов позволил полностью нормализовать состояние Дениса. У нас есть все основания надеяться, что Денис сможет не только закончить учебу в университете, но и продолжить успешную карьеру ученого, в полной мере раскрыв свои уникальные способности.

Вообще-то подобные интеллектуалы — редкость среди больных шизофренией (почему — будет объяснено ниже). Однако в данном случае диагноз не вызывает сомнений. Помимо характерной клинической картины, налицо довольно частый при шизофрении преморбид — специфические особенности личности, проявляющиеся с детства: своеобразие интересов, ранимость, необщительность, замкнутость, склонность к фантазированию. Разумеется, наличие этих признаков у ребёнка или юноши ни в коем случае не означает, что у него непременно разовьется шизофрения. В клинике сплошь и

рядом встречаются случаи заболевания шизофренией у людей, не имеющих ничего общего с описанным нами психологическим типом. Однако у значительной части больных удается установить наличие в детстве или в ранней юности именно этих особенностей психики. Пусковым механизмом болезни в данном случае, по всей вероятности, явился сильный стресс и длительная истощающая нагрузка.

Когда вы будете знакомиться с историей Дениса, обратите внимание на содержание его фантазий — в них удивительным образом переплетаются черты реального мира и огромного, сложного и невероятно интересного мира патологических построений. Подобная сложность и детализи-рованность виртуального, болезненного мира характерны именно для шизофрении.

Склонность к фантазированию, разумеется, не является прерогативой больных шизофренией. Развитым воображением отличаются, например, люди с истероидными чертами характера. Истероиды театральны, обладают способностью легко перевоплощаться в различные роли (не случайно представители актерской профессии часто рекрутируются из лиц истероидного типа), причем в какой-то момент даже могут настолько «войти в роль», что перестают отличать фантазию от реальности. Однако в фантазиях ис-тероидов главное, центральное место занимает собственная личность — «Я», причем это «Я» достигает непомерных масштабов, оттесняя в тень весь остальной мир. «Я» истероида всегда яркое, всегда положительное, всегда побеждающее и торжествующее. Окружающий мир — маленький, простой, блеклый, почти незаметный в сиянии истероидного «Я». Истероид не видит его в ослепительном блеске собственного великолепия. Фантазии шизоидов совершенно иного порядка. В их фантазиях мир — не менее важная составляющая действительности, чем собственное «Я». Шизоид² (и шизофреник) строит собственный виртуальный мир как хороший строитель — сосредоточенно, с особой тщательностью, скрупулезно отделывая каждую деталь. Тут нет и следа той небрежности, которая характерна для истероццов - грубых мазков, невнятных цветов, блеклых оттенков. В виртуальном мире шизоида всё должно быть как в реальности. А у больных шизофренией — даже ярче, чем в реальности.

Мы ещё остановимся более подробно на анализе содержания фантазий больных шизофренией, а сейчас вернемся к нашему пациенту.

На приём к психиатру Дениса привела мать, обеспокоенная странным поведением сына. По её словам, отклонения в его поведении стали заметны в течение последнего года. Денис стал подозрительным, настороженным, резко снизилось настроение, изменились привычки и увлечения. Эти изменения были хорошо заметны, когда Денис приезжал домой на каникулы (он учился в столичном университете и мог ездить в родной город не чайте одного раза в несколько месяцев).

В последний приезд (примерно за два месяца до обращения к психиатру) поведение Дениса стало носить признаки явного психического расстройства. Денис запирался в своей комнате, придумал хитроумную систему сигнализации, позволявшую ему определить, не приближается ли кто-то к двери и к окнам, не выключал на ночь свет, по нескольку раз в день устраивал обыск в квартире, проверял кладовые, шкафы, ящики стола и т.п. Он отказывался от приготовленной дома пищи, ел только готовые продукты — чипсы, сухарики, бисквиты, которые покупал сам, пил только газированную воду определённой марки. Было очевидно, что Денис чего-то боится. Этот страх был настолько силен, что Денис почти не сопротивлялся визиту к психиатру и сравнительно легко согласился с необходимостью госпитализации.

Страх — один из самых частых симптомов психических расстройств. Но этот страх не имеет ничего общего с тем ощущением страха или испуга, которые знакомы каждому здоровому человеку. Здесь нет ничего похожего на страх студента перед экзаменом или боязнь стоматологического кабинета. Чувство страха, которое испытывает больной психическим расстройством, поистине чудовищно. Это жуткое, всепоглощающее ощущение ужаса, полностью овладевающее сознанием и заставляющее человека бросить всё и бежать сломя голову — куда угодно, лишь бы освободиться от невыносимых страданий. При психических расстройствах интенсивность разрядов в мозговых структурах, отвечающих за чувство страха, и концентрация нейромедиаторов в них многократно выше, чем у здорового человека при самого сильном испуге. Оттого и сила переживаний, и субъективно ощущаемое чувство страха во время психотического приступа неизмеримо больше, чем в норме. Чтобы избавиться от этого кошмара, больной готов на всё. Переживания страха столь мучительны, что могут заставить человека на какое-то время забыть об осторожности и искать помощи даже у тех, кого больной считает своими врагами.