Искусство французского поцелуя
Шрифт:
Хотя окна в машине были закрыты, я слышала их возбужденный гвалт — рычание голодной стаи перед охотой.
Загорелся зеленый свет, и такси медленно двинулось к отелю, к стае голодных хищников. Поппи издала отчаянный стон и закрыла глаза.
— Можете подвезти нас к черному ходу? — вдруг спросила я у водителя.
Мысли разбегались в разные стороны, и я понятия не имела, в какую передрягу угодил Гийом, но мне вдруг пришло в голову, что если мы хотим обмануть журналистов, лучше им нас не видеть. Возможно, удастся соврать, будто Гийом с самого начала был
— Comment? [8] — переспросил таксист.
Он явно собирался подъехать прямо к главному входу, по пути сбив нескольких папарацци (а что, отличная мысль!).
Поппи быстро перевела мою просьбу на французский. Водитель фыркнул и что-то пробормотал.
— Говорит, здесь нет черного хода, — озабоченно перевела Поппи.
— Быть такого не может! У всех гостиниц есть служебный вход. Вели ему просто объехать здание, а там сами разберемся.
8
Что? (фр.).
Поппи хотела было возразить, но молча пожала плечами и заговорила с таксистом. Тот злобно покосился на меня в зеркало, потряс головой и резко выкрутил руль влево.
— Voilа! — Водитель со скрежетом затормозил в темном переулке и язвительно ухмыльнулся. — Vous кtes contente? [9]
— Да, спасибо, — чирикнула я.
Поппи расплатилась, и, как только мы вышли на улицу, машина скрылась в темноте.
— Зачем тебе понадобился черный ход? Разве нам не полагается встретить врага лицом к лицу, как говорится? Что толку откладывать неизбежное…
9
Вы довольны? (фр.).
— Можно соврать, что мы все это время были с Гийомом и его попросту оклеветали, — протянула я. — При таком раскладе нам лучше не показываться на глаза журналистам.
Поппи немного помолчала.
— Знаешь… может, что-нибудь и получится.
Через приоткрытую дверь служебного входа мы вошли, по всей видимости, на кухню.
— Надеюсь, мне больше ничего не нужно знать о Гийоме? — спросила я Поппи, когда мы бежали по тихому, тускло освещенному залу мимо громадных холодильников, печей и столов к узкой полоске света, пробивающегося из вестибюля. — Кроме того, что он клинический идиот?
Поппи пропустила мои последние слова мимо ушей.
— Только то, что он очень милый, если не обращать внимания на его странности, — ответила она. — И невероятно талантливый. Понимаю, для тебя все это так нелепо…
— Мягко сказано!
Я чуть не заорала, ударившись бедром о край стола, которого не заметила в темноте.
— Поверь мне, Эмма, он прославится на весь мир! — взволнованно проговорила Поппи. — У Гийома огромный талант!
— И проблемы с головой, — пробормотала я, когда мы выбрались из кухни и
Вскоре мы уже спешили к вестибюлю, стараясь держаться непринужденно. Увы, лифты оказались в другом конце зала.
— Туда не пройти, нас заметят! — шепнула я.
Поппи кивнула и огляделась.
— Лестница там.
Я шмыгнула за ней. Мы открыли тяжелую дверь и проскользнули внутрь.
— Надеюсь, ты в хорошей форме, — сказала Поппи, начиная подниматься. — Гийом в пентхаусе на двенадцатом этаже.
— На двенадцатом?! — в ужасе переспросила я и посмотрела на лестницу, ведущую бесконечно вверх. — А я думала, французы не строят высоких домов.
— Видимо, тут они решили сделать исключение, — холодно отозвалась Поппи. — Гийом всегда живет здесь, когда пишет музыку.
Через шесть минут, запыхавшиеся и измученные, мы оказались перед двойной коричневой дверью, по обеим сторонам которой стояли два суровых крепких охранника. У одного были усы как у Сальвадора Дали — так и хотелось их подкрутить. Подозреваю, за это он без лишних церемоний сломал бы меня пополам.
— Слава богу! — воскликнула Поппи, тяжело дыша. — Это Эдгар и Ришар!
— Кто? — переспросила я, недоверчиво покосившись на жутковатых верзил, вставших между нами и непутевой рок-звездой.
Происходящее казалось мне все более странным, но Поппи уже радостно летела к охранникам, улыбаясь и тараторя по-французски. Усач смерил мою подругу спокойным взглядом, а потом заключил ее в медвежьи объятия. Она перекинулась словечком со вторым охранником, который широко ухмыльнулся и потрепал ее по волосам.
— Эмма, — сказала Поппи, наконец, оторвавшись от них и улыбаясь, — это Эдгар.
Я неуверенно пожала его здоровую лапу.
— А это Ришар, — добавила Поппи, указав на усатую копию Эдгара.
— Приятно познакомиться. — Ему я тоже пожала руку и вопросительно уставилась на подругу.
— Эдгар и Ришар работают в «KMG» телохранителями, — объяснила Поппи. — Я и понятия не имела, что они здесь! Как здорово!
Эдгар что-то быстро сказал мне по-французски, но я только покачала головой.
— Je ne parle pas franзais, — вспомнила я одну из немногих разученных фраз, означавшую: «Я не говорю по-французски». — Извините.
— Нет проблем, — ответил Эдгар, качая головой. — Я учить английский в школе. Я только сказать Поппи, что мы не пускать журналисты. Я и Ришар… как это?.. загородить путь.
— Что ж, спасибо!
— Merci beaucoup! [10] — выпалила Поппи и обратилась Ко мне: — Вот повезло!
Я приподняла брови. Даже учитывая последний поворот событий, слово «повезло» было едва ли применимо к нашему положению: мы стояли на двенадцатом этаже отеля, в номере бесновался рокер, а внизу его поджидала толпа голодных журналюг.
10
Спасибо большое! (фр.).