Итоги № 38 (2012)

АТЭС родной

/ Политика и экономика / В России

Почему экономику России все больше клонит на Восток

Нынешний год лидерам стран АТЭС запомнится надолго. По количеству прошедших мероприятий он стал рекордным за всю историю организации. Партнеры по Азиатско-Тихоокеанскому региону с января провели почти 100 различных мероприятий — от отраслевых совещаний министров до всевозможных конференций и семинаров. То есть виделись чуть ли не каждый четвертый день в году. И все это под председательством РФ. Кульминацией стал саммит на острове Русский, обозначивший явный «ориентальный» уклон России и в дипломатии, и в политике, и, что самое главное, в экономике.

С Запада на Восток

Как уверяют российские организаторы саммита, итоговая декларация двадцатой встречи лидеров стран АТЭС полностью отразила принципы, которые продвигает наша страна в период своего председательства в организации. Тут вам и «торгово-инвестиционная либерализация», и «региональная экономическая интеграция», и «укрепление продовольственной безопасности», и «формирование надежных транспортно-логистических систем», и «взаимодействие в целях инновационного роста». Но все это слова. Десяти страничек официального документа вполне хватило, чтобы перечислить идеи, продвигаемые российской стороной весь этот год.

Важно другое. Именно на острове Русский стало понятно: Россия устремила свои взоры на Восток, выравнивая тем самым избыточный европейский крен во внешней торговле. Сейчас более 50 процентов торговых операций, связанных в основном с продажей энергоресурсов, приходится на страны Старого Света, что противоречит одной из главных экономических максим — не класть все яйца в одну корзину. Нынешний долговой и бюджетный кризис в Европе уже привел к снижению объемов экспорта российских энергоносителей и замедлению темпов экономического роста в нашей стране. Так что риски монополярной ориентации российской экономики стали понятны даже дилетантам.

Азиатско-Тихоокеанский регион лучше всего подходит для роли второй «корзины». По оптимистичному заявлению первого вице-премьера Игоря Шувалова, товарооборот России со странами АТР уже в ближайшие 5—10 лет должен превысить объемы торговли с Евросоюзом. А почему бы и нет? На АТЭС приходится 57 процентов мирового ВВП, 48 процентов оборота международной торговли и около 40 процентов населения мира. Есть где развернуться. Например, по словам председателя правления «Газпрома» Алексея Миллера, в ближайшие годы объем поставок газа в АТР превысит тот, что идет в европейском

направлении.

Экономика развивается там, где спрос превышает предложение. В Азии же спрос на наши основные экспортные товары присутствует в двух главных экономиках региона — Японии и Китае. Страна восходящего солнца после аварии на Фукусиме заморозила развитие атомной энергетики, открыв тем самым свой огромный рынок для альтернативных источников энергии. С учетом потребностей японцев — а они входят в десятку крупнейших мировых энергопотребителей — азиатский энергетический рынок становится золотым для российских поставщиков. «Своих энергоресурсов нет, но мы готовы здесь подставить плечо японцам», — заявил Владимир Путин.

Понятно, что «плечо» имеет вполне конкретную рыночную цену. Из конкретных примеров — подписание «Газпромом» и японским Агентством по природным ресурсам и энергетике меморандума о строительстве во Владивостоке завода по сжижению природного газа. «Завод СПГ — важный проект, и если он действительно получит развитие, то поможет расширить географию нашего экспорта и усилит азиатское направление», — говорит Василий Кашин, эксперт Центра анализа стратегий и технологий, старший научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН.

Не исключено, что острая необходимость в российских энергоресурсах сделает японскую позицию по Курилам более гибкой. Неудивительно, что в ходе саммита Владимир Путин выразил надежду, что в ближайшем времени странам удастся решить территориальные разногласия.

Перевод с китайского

Вообще-то России невероятно фартит на дальневосточном энергорынке. Как это ни парадоксально, но авария на Фукусиме усилила наши позиции в совместных проектах с Китаем, который до недавнего времени был чуть ли не единственным крупным потребителем нашей нефти и газа в регионе. А значит, мог диктовать свои условия. Если же начнется масштабный экспорт российских углеводородов в Японию, Москва сможет проводить тут не менее эффективную энергетическую политику, чем в Европе.

Впрочем, если японцев Россия только пытается «пригласить на танец», то с китайцами мы «танцуем» давно и с удовольствием. К слову, на саммите АТЭС китайская делегация оказалась самой многочисленной после российской. Сейчас Пекин является нашим главным внешнеторговым партнером в регионе. К концу этого года ожидается, что российско-китайский товарооборот преодолеет отметку 100 миллиардов долларов. Как написал в своем блоге журналист The Wall Street Journal Пол Мозур, «ключевая встреча одной из самых важных мировых торговых организаций стала похожа на российско-китайский праздник любви».

Азиатский рынок — штука тонкая, и там не работают привычные европейские лекала. В АТР уровень вмешательства государства в бизнес намного выше, чем в Европе, где мы в основном работали до последнего времени. Отношения с крупными партнерами сильнее политизированы. Там не может быть никаких иллюзий — если вы работаете с Китаем, то имеете дело с двумя-тремя гигантскими госкомпаниями, которые выросли из министерств и полностью интегрированы в правительство. «В случае необходимости они получат любую помощь — льготные кредиты, политическую поддержку, — полагает Василий Кашин. — Вы не можете вести дело как частная компания и не можете с ними конкурировать как частная компания, потому что вас всегда обставят».