Избранница Тьмы. Книга 2
Шрифт:
А вот сын был копией отца, только что молодой и телосложением не широкий, как стена, а худощавый и тонкий, как доска. Но тем не менее, взгляд уже не обделён цепкостью и вкрадчивостью, глаза поблёскивали льдисто из-под низко посаженных светлых бровей.
Маар приступил к еде, оставив сосунка без ответа. Фоглат казался задумчивым и будто находился сейчас мыслями не в этом зале. Тяжесть его дум подчёркивала и глубокая тень, лёгшая в его глазницах полумраком, делая его волевые черты твёрже и массивнее. Дира тревожно глянула на отца. Видимо, пока Маар добирался сюда, они уже успели что-то между собой обсудить.
Ужинали молча. Фоглат, закончив, смял в пальцах салфетку, обратил взгляд на жену, и от Ремарта не ушло, как холодок просквозил в оливковых глазах Варайны. Когда Маар закончил с ужином, Груив подхватил наполненный бокал, взглядом приглашая стража к камину. Оставив женщин, Ремарт, поднялся, взяв свой бокал, присоединился к Груиву, который уже занял место в глубоком низком кресле возле очага. Маар сел в такое же напротив. Груив медленно тянул из бокала вино, хмурил брови, собирая между ними бледные складки кожи. Женщины тихо о чём-то беседовали. Хирт с колкой досадой посматривал в сторону отца, но подходить не решался — не было позволения.
— Признаться, я удивлён, — вдруг сказал Груив.
Маар посмотрел на него тяжело, не понимая, что именно его удивило.
— Выходит, ты не хочешь предавать её суду?
Маара приподнял бровь, вопрошая — с какой стати суд? Фоглат мог предложить что угодно, продать за хорошую цену — на крайний случай, хоть Маар в деньгах не нуждался, он и так имел всё, что хотел. Всё, кроме одного — чувство неудовлетворённости, зверского голода, что донимало его изо дня в день рядом с ассару. Маар сжал бокал в руке, перевёл взгляд с красно-вишнёвого напитка на ставшее совсем каменным лицо Фоглата.
— Зачем мне отдавать её суду?
Фоглат понимающе усмехнулся.
— Я тебя понимаю и не осуждаю, Дриан старший был хорошим лойном, во всей империи равных ему не было, — хозяин дома вальяжно отпил из бокала, отводя взор на огонь, но тут же вернул его обратно, твёрдый, как камень. — Ты, наверное, уже что-то решил по поводу её судьбы, но у меня к тебе выгодное предложение, Маар. Я готов у тебя её купить за любые деньги. Безусловно, после того, как она тебе надоест. Я готов ждать. Королю Ирмусу и в самом деле не нужно о ней знать ничего. Конечно, слухи будут, но мы всё устроим и решим этот вопрос, у нас достаточно для этого власти и сил, ведь ты, как я знаю, получил свои земли, и поддержка тебе нужна? Если не нужны деньги, могу взамен дать людей, целую гильдию опытных лойонов, самых лучших. Мне нужны такие союзники, как ты, и тебе, верно, они необходимы, разве не так?
Маар слушал поток его слов, а в голове выстраивалась сложная конструкция, сопоставлись самые мельчайшие деталей всего того, что он только услышал. И с каждым поворотом течения мыслей приходило осмысление. Маар будто выпил только что не вино, а ядовитую кислоту, и теперь она начала своё действие, выжигая всё, что находится под его рёбрами. Фоглат поправил воротник, будто в зале стало душно. Огонь в камине и в самом деле заплясал буйно, вырываясь наружу, потянулся к исгару. Одновременно за спиной Маара встрепенулись женщины. Дира без сил обмякла прямо на стуле, Варайна поднялась резко, плеснув ей в лицо холодную воду, призывая Хирса помочь поскорее унести девушку, спеша немедленно покинуть зал, потому что исгар рванулся
Фоглат продолжал сидеть на своём месте, делая вид, что не испытывает давящей мощи Ремарта, будто она его не варила сейчас, как гуся в котле.
— Я понимаю, что тебя что-то может не устроить в моих словах, но подумай. Я всегда готов выслушать твои условия, — твердил своё Фоглат, не понимая истинного смысла гнева Ремарта.
Хрупкое стекло в руках Маара лопнуло, и остаток ставшего горячим вина растекся по кисти. Багровые пятна вспышками затмевали взор и оглушали. Фоглат напрягся весь, отставляя бокал.
— Не пыли, Маар, — учтиво потребовал он, но в голосе его проскользнуло железо.
Маар попусту его не слышал, внутри пульсировало одно — он трахает убийцу своего брата.
Дрянь!
Маар резко поднялся и молниеносно оказался над Груивом, прокалывая того свирепым взглядом, который сейчас — он знал — не был человеческим.
— Как ты узнал? — прошипел Страж, давя мэниера взглядом, добираясь до его нутра сущностью, сжимая в раскалённом кулаке его душу так, что со лба и с висков покатился пот.
— Мой советник увидел её во дворе и узнал сразу, но знал он не её, а сестру — они похожи, как две капли воды, — хрипло произнёс Фоглат, стискивая зубы.
Так это была Истана? Маар смотрел то в один зрачок Фоглата, то в другой, видя своё отражение, осмысливая услышанное, и всё не мог это принять. Узнал. Он узнал, а Маар — нет. Внутри всё колыхалось и тряслось, и казалось, вот-вот лопнут вены. Но между тем всё встало на свои места, и эта ненависть ассару теперь ему понятна.
— Её искали долго, но она исчезла, испарилась, и тогда поиски прекратились, — добавил Фоглат.
Конечно, Груив был осведомлён хорошо о том происшествии, он знает всё, что творится и творилось когда-либо на этих землях.
Проклятая дрянь. Собственное оружие, что было направлено на неё, теперь повернулась к Маару и ударило в него, разорвав на части. Он, казалось, даже ощущал эту боль физически.
Вот что скрывает ассару.
Маар выпустил из своей незримой хватки Фоглата, у которого начали трястись желваки на скулах от напряжения, и медленно выпрямился. Глянув на огонь, остепенив его своей волей, страж отступил и быстрым шагом пошёл прочь из зала. Он будто окунулся в жерло вулкана, и по его венам текла не кровь, а магма, она переливалась от затылка до самых стоп и обратно, отяжеляя каждый шаг. Слуги опасливо обходили его стороной, видя его разъярённый взгляд.
Лживая дрянь сумела влезть в его душу, скрывая своё преступление, заставила его хотеть её до умопомрачения, до потери рассудка — пленила своей силой и затуманила разум. Поэтому она всё это время скрывалась где-то, и ни один страж не чувствовал её. Фоглат и его советник могли спутать, но слишком много совпадений. Нет, он не пощадит. Но вначале пусть признается сама, скажет ему в лицо, что это совершила она. А потом… Потом он убьёт её. А может, это всё не так, и убила её сестра, занеся нож, ведь тогда Истана была ещё ребёнком, она не могла… Маар тряхнул головой. Он оправдывает ассару, эту бездушную куклу. Даже если Истана всего лишь свидетельница преступления, от этого не делалось легче. Ни черта!