Изгнанники
Шрифт:
Кстати, по поводу «Идзумо» у Соломина был большой спор со старшими офицерами. Те вполне понимали, почему надо догнать и уничтожить японские корабли – оставлять свидетелей и впрямь не стоило. Однако зачем захватывать крейсер? Продать его невозможно – не потому, что не купят, как раз купят, с руками оторвут. Однако стоит крейсеру где-то всплыть – и конец тайне. Пройти по цепочке для любой спецслужбы элементарно, а японцев в непрофессионализме обвинить сложно, и, получается, за что боролись? С другой стороны, для этого корабля не было ни людей, чтобы сформировать экипаж, ни специалистов, которые смогли бы грамотно справиться с его ремонтом и обслуживанием. Одно дело развернуть башню, совсем другое – отремонтировать и настроить гравитационный дальномер архаичной конструкции
Соломин ответил на это просто – «шоб було». Во-первых, может пригодиться в ситуации, когда не захочется светить основные корабли. А во-вторых, мало ли, как повернется жизнь, так что пускай стоит, чай, есть-пить не просит. Кто-то согласился, кто-то пожал плечами, воспринимая происходящее как прихоть капитана. В конце концов, Соломин не раз и не два делал то, что другие не понимали. Иногда это давало эффект, чаще срабатывало вхолостую, однако деньги на счета капали стабильно, да и жизнь была нескучной, так что решение капитана офицерское собрание оспаривать не стало. В принципе Соломин мог и просто приказать, однако все же предпочитал очень многое выносить на обсуждение экипажа, это тоже ценили и не злоупотребляли его терпением.
Спустя неполных четыре часа после того, как корабли покинули негостеприимную планету, они вошли в зону действия радаров своей базы. Приветствия, которые их экипажи услышали, были весьма далеки от дружеских – перегонная команда успела заколебаться, ожидая их возвращения и в условиях жуткой нехватки кадров перетаскивая базу. Впрочем, услышав о размере премиальных, которые им причитались, а также о скором курортном отдыхе, народ сменил гнев на милость и с жаром принялся передавать вахту, объясняя сменщикам особенности работы с капризным и порядком изношенным оборудованием станции. Перед Соломиным же встала другая задача – как в условиях острой нехватки людей распределить их так, чтобы сохранить хотя бы частичную боеспособность кораблей и базы, причем сделать это следовало быстро – «Альбатросу» требовалось принять отпускников и идти на Вечный Кипр. Помимо отдыха перегонной команды, он должен был перебросить туда еще кое-что из французских трофеев, которые покойный Дюбуа хранил с каким-то маниакальным или, скорее, хомячьим упорством. Для Соломина же они представляли ценность лишь с точки зрения возможности быстро и выгодно их продать, чем он и собирался заняться – барахло, лежащее в трюме, его не интересовало совершенно. Деньги должны работать.
«Эскалибур» же отправлялся на Черный Новгород для ремонта и модернизации, Соломин и так опаздывал. Впрочем, ничего страшного, подождут – такой вариант изначально обговаривался. Да и вообще, космос – штука непредсказуемая, и ситуация, когда корабль опаздывал на несколько дней, была нормой во всех портах. Однако все равно не стоило испытывать терпение работодателей – Петров не будет ждать вечно, не потому даже, что не захочет, а потому, что в силу своей профессии человек очень занятой.
А пока шла перетасовка экипажей (хорошо, что предварительный список замены Соломин составил заранее, и теперь ему требовалось лишь немного подкорректировать его в свете особенностей станции, выявленных при перегоне), погрузка товара и еще куча организационных мелочей, капитан решил нанести визит вежливости дону Мигелю.
Старый пройдоха выглядел просто великолепно – похоже, встряска пошла ему на пользу. Он похудел, сбросив как минимум килограммов полсотни и, такое впечатление, помолодел. Сейчас это была уже не груда сала, а вполне нормальной внешности человек, чуть полноватый, но не более того. И Соломина он встретил очень радушно.
Ну а после положенных обниманий, похлопывания по спинам и распития бутылочки коллекционного французского вина (кислятина жуткая, кстати, Соломин так и сказал, и дон Мигель согласился) под деликатесную закуску, они перешли собственно к делу.
– В общем, дон Мигель, – Соломин аккуратно промокнул губы бумажной салфеткой, –
– Поясните, капитан, – взгляд мафиози стал острым, как лезвие навахи.
– А чего тут пояснять? Говоря откровенно, вы оказались не в то время не в том месте. Сами понимаете, место, где расположена эта база, мне светить совершенно не хотелось, а вы теперь его знаете. Наиболее рациональным было бы вас, простите, убрать. Нет человека – нет проблемы.
– Судя по тому, что я еще жив, а вы все это мне говорите, вы нашли альтернативное решение проблемы, – криво усмехнулся дон Мигель.
– Вы всегда были умны не по должности, амиго, – Соломин откинулся на спинку стула, с легкой усмешкой посмотрел на собеседника. – Надо было нам познакомиться раньше – большие бы дела закрутить могли. Однако все у нас впереди – какие наши годы?
– Это точно, – кивнул дон Мигель, но настороженность из его глаз не исчезла.
– Рад, что в этом вопросе мы с вами совпадаем, – Соломин, казалось, не замечал настроения своего собеседника. – А теперь давайте поговорим о более серьезных вещах. Я хочу предложить вам долю в одном предприятии…
Идея Соломина была проста. Да, у него есть военная база… И что дальше? Три корабля (правда, дон Мигель знал всего о двух), скоро будет пять. Опять же, что дальше? И корабли, и база – это расходы, причем расходы немалые. А откуда деньги взять?
Вывод прост – активы должны работать и приносить прибыль. С кораблями все просто, четыре военных корабля русской постройки – это уже сила, с которой придется считаться любому. Можно будет перехватывать караваны или осуществлять налеты на планеты, да не на мелкие аграрные миры, какие может пощипать любой пират, а на крупные, развитые планеты, на которых есть что взять. А можно и какой-нибудь окраинный мир под контроль взять, и на все потуги ее метрополии пиратам будет плевать с высокой колокольни.
А вот с базой все чуточку сложнее – с одной стороны, она нужна, потому что крепость, даже небольшая, в которой можно хранить припасы, оружие и тысячу мелочей, необходимых для нормальной жизни. Опять же док, в котором можно проводить текущий ремонт. С другой стороны, ее надо поддерживать в работоспособном состоянии, держать на ней экипаж, да и топлива она жрет изрядно. Словом, вещь нужная и в то же время убыточная, и эту ситуацию надо было исправлять.
Вот и появилась у Соломина идея – Большой Хват ведь был не единственной пиратской базой, лично ему были известны координаты еще трех таких же, а ведь капитан «Эскалибура» был отнюдь не самым осведомленным человеком в галактике. Так почему бы не наложить лапку на одну из этих баз, заодно избавившись от конкурентов? А «Гром» использовать как крепость и, заодно уж, как ремонтную базу, предоставляя будущим потенциальным клиентам такую дорогую, но необходимую услугу, как ремонт. Можно было и все остальное на основе собственной базы реализовать, но уж больно не хотелось на борт своей базы чужаков пускать.
Ну а дону Мигелю отводилась в этом хозяйстве почетная и ответственная роль управляющего. У Соломина были первоклассные космолетчики и отличные солдаты, но человека, разбирающегося в практической экономике с нелегальным уклоном, да вдобавок имеющего необходимые связи в криминальном и околокриминальном мире, не было. С этой точки зрения дон Мигель подходил идеально. Единственным его недостатком было то, что он не был русским, однако с этим можно было мириться.
Дон Мигель думал почти минуту – видать, решал, насколько это будет выгодный и безопасный вариант. Потом осторожно поинтересовался, а каким образом Соломин хочет заполучить пиратскую станцию? Вряд ли ее продадут, а и решатся на такое – никаких денег не хватит. Проще купить новую. Соломин пожал плечами и ответил, что начинать надо с устранения конкурентов. Наибольшую прибыль получают не те, кто работает, добывая нелегкую пиратскую денежку, а те, кто им что-то продает, неважно, товары или услуги. И монополист здесь – царь и бог. Раз так, то артиллерия ударных кораблей враз объяснит, что станцию надо продавать за те деньги, что предлагают, или заплатят пулей.