Измена. Ты больше не моя
Шрифт:
А я… сам…
Зашел куда дальше, и на этом моменте меня словно встряхнуло и мозги на место окончательно встали.
— Если ты согласишься пойти со мной на свидание, ради такого я даже бороду покрашу.
— Серьезно?
— Ага.
— Я подумаю, Ром. Подвезешь меня? Сегодня я без машины…
— Да, конечно.
Вот примерно как-то так мы и договорились о свидании.
Но после этого жена меня еще два месяца мурыжила и каждый раз уклончиво отвечала на мои предложения.
И
Этого вечера я ждал так, как не ждал ничего в своей жизни, и тут — дочь!
Наяривает.
Названивает!
Мешает наслаждаться обществом жены.
Мы неспешно болтаем, немного танцуем.
Пользуясь случаем я прижимаю ее к себе крепче, вдыхаю аромат кожи и чувствую, что моих эмоций не удержать, как не скрыть банальной мужской физиологии.
Грешу на то, что надел слишком тесные брюки. Хотел показать, что я в хорошей форме, а теперь… Не знаю, куда деть себя. Только если прижаться теснее.
— Рома, если я согласилась на свидание, это не значит, что я давала тебе согласие на то, чтобы ты оттанцевал меня на виду у всех. Руки подними, ты мою задницу лапаешь.
— Хорошая задница. Я по ней соскучился, — не могу сдержать улыбку. — Я бы поехал в другое место, а ты? Сегодня погода нелетная для прогулок… А у меня дома - новый камин.
Эпилог. Он
— Новый камин? А старый?
— Ну, что старый. Старый устарел. И вино твое любимое есть.
— Ой, хватит. Ладно, поехали… Хочу посмотреть на твой камин, достаточно ли он жаркий, — Ника скользит немного поплывшим взглядом по моему лицу и опускает его куда-то в район моей груди.
Рубашка распахнута на несколько пуговиц, Ника смотрит так, словно хочет меня.
Ох, черт… Неужели тоже готова выпрыгнуть из одежды?
Осторожно иду на контакт в машине.
Беру за руку — не отдергивает.
Чуть-чуть поворачиваюсь — она тоже поворачивается ко мне.
Смотрит.
Дышим часто.
Делаю движение вперед.
Замерла, не двигается. Но и не пытается оттолкнуть, когда я медленно выдыхаю ей в губы:
— Ника, я такой болван.
— Согласна. Ты болван.
— Голодный болван. Съем тебя. Если поедешь ко мне, то это… все! Понимаешь? — трусь об ее губы своими, дышу так, словно иду по минному полю.
— Целуй уже, что ли. Или разучился?
— Сейчас как поцелую, не отъедем же далеко.
С удовольствием зарываюсь пальцами в ее темные волосы, обхватываю затылок и, наконец, присасываюсь к ее горячему рту глубоким, жадным поцелуем.
Губы сталкиваются. Языки сплетаются в танце — яростном, глубоком и страстном.
Поцелуй приходится разорвать с сожалением.
Иначе
— Это означает — да? — уточняю на всякий случай.
— Я думала, поцеловать тебя и уйти, — признается Ника.
Я возмущенно смотрю на нее.
— Не думал, что ты такая жестокая.
— Еще эгоистичная, ужас. Не хочу лишать себя удовольствия…
Эти слова подстегивают меня и наполняют воодушевлением. Я немедленно срываюсь с места, машина вклинивается в поток автомобилей.
Мы словно плывем по величественной огненной реке, нетерпеливо ждем момента, когда сможем оказаться наедине, вдали от посторонних глаз.
***
Быстро переступаем порог нашего дома.
У меня был момент отчаяния, когда я решил: да гори оно все, продам.
Но не продал.
Не поддался.
Оставил.
Теперь мы здесь, вдвоем.
Я чувствую, как дыхание Ники учащается, как ее пальцы слегка дрожат. Мы оба знаем, что это лишь начало. Начало чего-то большего, чего-то, что давно зрело в наших сердцах.
Начало, новый виток, откровенный порыв.
— Камин, действительно, хорош.
Ника садится на диван напротив, вытягивает длинные ноги. Я, как загипнотизированный, наблюдаю за краем ее платья, задравшегося чуть выше колена.
Такая сдержанная и сексуальная.
Ничего лишнего, напоказ, но пробирает до мурашек, до сухости во рту…
Медленно сажусь рядом.
— Вина?
— Надеешься меня напоить и совратить?
— Второе. Без первого, — отвечаю, не раздумывая. — Чтобы у тебя не было причин наутро сказать, что ты была пьяна и провела эту ночь со мной лишь по этой причине.
— Целую ночь? Вот это у тебя аппетиты!
— Я соскучился, — отвечаю просто. — Очень.
Глаза Ники загадочно мерцают.
Она не говорит мне «да», но и не отказывается, поэтому я двигаюсь вперед и целую ее.
Словами она не признается, что скучала, но жестами, действиями, ооо…
Кажется, эта ночь будет жаркой.
Не предлагаю подняться наверх, в спальню.
Кажется, Нику все устраивает здесь, в гостиной, у камина, в котором приятно потрескивают дрова.
Все идет как по маслу.
На нас все меньше одежды, поцелуи все откровеннее. Я спускаюсь губами все ниже и ниже, слизывая запах и вкус ее кожи, и вдруг…
СТУК В ДВЕРЬ!
Настойчивый, долгий стук в дверь.
— Не открывай, — просит Ника со стоном.
Моя рука прокралась под ее лифчик, впереди — самое интересное и вдруг:
— Папа, открой! Папа, я знаю, что ты дома. Ты привел домой мымру какую-то! Я видела издалека, как ты вошел не один. ОТКРЫВАЙ!
Замираем, смотря с Никой друг на друга, как нашкодившие малыши.