К суду истории. О Сталине и сталинизме

Медведев Рой Александрович

В особенно тяжелом положении оказалась в те годы биологическая и агрономическая науки. Еще в 1936 г. по ложному обвинению в шпионаже и вредительстве был арестован известный генетик И. И. Агол, академик-секретарь АН УССР. Погиб крупнейший специалист по медицинской генетике С. Г. Левит. Руководимый им Медико-генетический институт был закрыт. Был арестован известный дарвинист Я. М. Урановский. Выдвинувшийся в это время молодой агроном Т. Д. Лысенко использовал сложившуюся в стране обстановку для шумной клеветнической кампании против многих представителей биологической и сельскохозяйственной наук. В результате репрессии среди биологов и деятелей сельскохозяйственной науки приняли широкий характер. Был расстрелян президент ВАСХНИЛ академик А. И. Муралов. Погиб академик Г. К. Мейстер, незадолго до того награжденный за свои научные достижения орденом Ленина. Был ошельмован, отстранен от работы и

вскоре умер академик Н. К. Кольцов. Было разгромлено как «вредительское» руководство Институтов хлопководства, животноводства, агрохимии, защиты растений и др.

В 1940 г. был арестован и в 1943 г. умер в Саратовской тюрьме один из наиболее крупных советских ученых, селекционер, генетик и географ, организатор сельскохозяйственной науки в стране академик Н. И. Вавилов. Это была тяжелая потеря не только для советской, но и для мировой науки. Одновременно были арестованы и в большинстве погибли ученики Вавилова: Г. К. Карпеченко, Г. А. Левитский, Л. И. Говоров, Н. В. Ковалев и др.

Погромная кампания была организована в агрономической науке В. Р. Вильямсом и его последователями. В результате были арестованы противники системы Вильямса в Наркомате земледелия и Госплане СССР, во Всесоюзном институте удобрений. За выступления против травопольной системы Вильямса был арестован и умер в лагере академик Н. М. Тулайков. Погиб агрохимик Ш. Р. Цинцадзе.

В заключении оказались микробиолог академик П. Ф. Здрадовский и его коллеги В. А. Барыкин, О. О. Гартох, И. Л. Кричевский, М. И. Шустер, Л. А. Зильбер, А. Д. Шеболдаева, Г. И. Сафронова. Почти все они погибли. Был арестован и погиб 73-летний академик-микробиолог Г. А. Надсон. Погиб директор Института океанографии и рыбного хозяйства К. А. Мехоношин, известный большевик и активный участник Гражданской войны. На Колыме был избит до смерти охраной известный ботаник А. А. Михеев. Погибли биологи И. Н. Филипьев, А. В. Знаменский, Н. Н. Троицкий и др.

Не избежали общей судьбы и ученые-медики. Погиб директор Центрального института по проблемам туберкулеза В. С. Хольцман. На Колыме за невыполнение плана по добыче золота был расстрелян знаменитый хирург К. X. Кох. Конечно, далеко не все арестованные медики работали на золотых приисках. Некоторые больницы на Колыме, в Воркуте и на других крупных «островах» ГУЛага по числу именитых врачей не уступали лучшим больницам Москвы.

Тяжелые репрессии обрушились и на представителей технической интеллигенции. При этом в отличие от начала 30-х гг. органы НКВД наносили главный удар по наиболее видным представителям новой, советской интеллигенции; во всяком случае, большинство арестованных были членами партии, их карьера сложилась уже после революции.

Была арестована, например, большая группа работников ЦАГИ во главе с одним из руководителей института Н. М. Харламовым. По клеветническим обвинениям были брошены в тюрьмы авиаконструкторы А. Н. Туполев, В. М. Петляков, В. М. Мясищев, Д. Л. Томашевич, Р. Бартини, К. Сциллард, И. Г. Неман. Был арестован и расстрелян в 1938 г. авиаконструктор К. А. Калинин. Это был цвет советской авиационной мысли. Чтобы как-то продолжать производство новых самолетов, в рамках НКВД была создана специальная тюрьма – институт (ЦКБ-29), где, кроме перечисленных выше авиаконструкторов, работали и другие известные инженеры и конструкторы: В. Л. Александров, Б. С. Вахмистров, А. А. Енгибарян, А. М. Качкарян, Д. С. Марков, С. М. Марков, С. М. Меерсон, А. В. Надашкевич, А. И. Путилов, В. А. Чижевский, А. М. Черемухин. Из специалистов смежных дисциплин здесь были А. С. Файнштейн, Н. Н. Базенков, Б. А. Саукке, Н. Г. Нуров, A. Р. Бонин, Ю. В. Корнев, Г. А. Озеров, Ю. В. Калганов и др. Часть этих инженеров и ученых была освобождена в 1940 – 1942 гг. Другие были освобождены вскоре после войны. Но немало видных деятелей авиатехнической науки были реабилитированы посмертно лишь после XX съезда партии.

Были арестованы известные гидростроители И. Тер-Аствацатрян, B. Чичинадзе; крупный специалист по мостостроению А. Джорджавадзе. Погибли в заключении многие ракетчики, в том числе руководители немногочисленной еще группы энтузиастов ракетного дела, создатели первых ракетных двигателей: директор Реактивного НИИ И. Т. Клейменов и его заместитель Г. Э. Лангемак, действительный изобретатель знаменитой «катюши». Был арестован и будущий Главный конструктор советских ракет, будущий академик С. П. Королев. «Нашей стране вся ваша пиротехника и фейерверки не нужны и даже опасны», – заявил Королеву его следователь. Королев попал вначале на Колыму на общие работы, и лишь позднее его перевели в ЦКБ-29. Он был освобожден только после войны, когда его «пиротехника» стала для страны крайне важной. Репрессии затронули

и многих конструкторов – создателей оружия, чья работа была особенно необходима именно в предвоенные годы. Погиб создатель многих новых видов оружия В. И. Бекаури, конструктор танков В. И. Заславский, создатель безоткатной пушки Л. Курчевский. Известно, что в СССР теоретические и практические работы по радиолокации были начаты раньше, чем в США и Англии. Однако в 1937 г. были арестованы создатель первых радиолокационных устройств П. К. Ощепков и руководитель работ в этой области Н. Смирнов, а также многие их сотрудники. В результате наша армия встретила Отечественную войну без некоторых важных типов радиолокаторов, которые пришлось закупать в Англии и США [388] . Был арестован основатель Общества межпланетных путешествий при Военно-воздушной инженерной академии М. Г. Лейтейзен.

Огромные кадровые потери понесли все отрасли промышленности. Погибли тысячи директоров, главных инженеров, ведущих специалистов заводов, комбинатов, строек, начальников железных дорог. Среди них были такие известные всей стране люди, как начальник Кузнецкстроя C. М. Франкфурт, руководитель строительства Днепрогэса В. М. Михайлов, директор ХТЗ И. П. Бондаренко, начальник строительства Магнитогорского комбината Чингиз Ильдрым, директор Соликамского треста В. Е. Цифринович, директор Запорожского металлургического комбината М. Лурье, директор Макеевского металлургического завода Г. В. Гвахария, директор Горьковского автозавода С. С. Дьяконов, директор Сталинградского тракторного завода В. И. Михайлов-Иванов, директор Кировского завода К. М. Отс, директор Ростсельмаша Н. П. Глебов-Авилов, директор Кузнецкого комбината К. И. Бутенко, директор Азовстали Я. С. Гугель, директор Краматорского металлургического завода Кирилкин, директор Сормовского автозавода М. М. Царевский, директор завода «Красное Сормово» М. А. Сурков, директор Харьковского тракторного завода П. И. Свистун, директора крупных химических предприятий П. Г. Арутюнянц, Л. Т. Стреж; начальники железных дорог Г. К. Кавтарадзе, З. Я. Прокофьев, Л. Р. Милх. Было разгромлено руководство всех железных дорог. Трагической была судьба начальника Белорусской железной дороги Владимирского. Узнав об аресте своего друга Я. Лившица – заместителя наркома путей сообщения, Владимирский застрелил жену, старшего сына и застрелился сам. Его младший сын успел убежать.

В годы первой и второй пятилеток кадры руководителей промышленности были в основном стабильны. Так, например, в системе Наркомтяжпрома в 1935 г. были перемещены лишь шесть директоров и главных инженеров. В 1935 г. журнал «Большевик» в № 18 с гордостью писал о кадрах Наркомтяжпрома: «Из 200 директоров крупнейших машиностроительных заводов, персонально учитываемых НКТП, 198 – члены партии, из них 11% с партстажем до 1927 г., 62% со стажем от 1917 до 1920 г. В своем подавляющем большинстве эти высшие руководители машиностроительной промышленности – пролетарии, лично испытавшие труд шахтеров, станочников и т. д. А теперь они осуществляют руководство гигантами, стоящими на аванпостах мировой техники».

Но уже в 1939 г. большинство этих капитанов советской индустрии подверглись аресту. В 1940 г. только по Управлению металлургической промышленности Наркомтяжпрома из 151 директора основных предприятий 62 работали меньше года, 55 – от одного года до двух лет, из 140 главных инженеров 56 работали меньше года и т. п. [389]

Такой же была судьба руководящих кадров химической промышленности, электропромышленности, пищевой и легкой промышленности.

РЕПРЕССИИ СРЕДИ ДЕЯТЕЛЕЙ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСКУССТВА

Общей трагической участи не избежали во второй половине 30-х гг. представители литературы и искусства.

Многие надеялись, что ликвидация РАПП и некоторых других группировок и образование единого Союза писателей создаст новую атмосферу в культурной жизни страны и положит конец сектантско-догматическим ограничениям. Этим надеждам не суждено было сбыться. В условиях растущего бюрократического централизма и культа Сталина создание ССП, а затем и других творческих союзов позволило усилить контроль за работой деятелей культуры, усилить давление на их личность и творчество. Не ослабла, а приняла подчас новые, более жесткие формы борьба различных группировок за руководство всей культурой страны. Вспоминая 1935 г., Илья Эренбург писал: «На собраниях театральных работников поносили Таирова и Мейерхольда… Литературные критики вначале обличали Пастернака, Заболоцкого, Асеева, Кирсанова, Олешу, но, как говорят французы, аппетит приходит во время еды, и вскоре в “формалистических вывертах” оказались виновными Катаев, Федин, Леонов, Вс. Иванов, Лидин, Эренбург. Наконец, дошли до Тихонова, Бабеля, до Кукрыниксов… Киноработники взялись за Довженко и Эйзенштейна… [390]