Как СМЕРШ спас Москву. Герои тайной войны
Шрифт:
Указания не заставили долго ждать – санкция вскоре была получена. Так родилась радиоигра на Центральном фронте под кодовым названием «Опыт». Передача велась от имени трех агентов германской разведки: радиста «Шадрина», разведчиков «Юденича» и «Сурикова».
Как писал об этих событиях участник многих радиоигр полковник в отставке Дмитрий Тарасов, соратник легендарного начальника 3-го отдела, руководимого подполковником В.Я.Барышниковым:
«Район действия агентов представлял для советской стороны исключительно важное значение, так как по указанию Генерального штаба ранее по десяти радиоточкам, работавшим под контролем советской разведки в близлежащих пунктах, немецкой разведке была передана дезинформация, имевшая целью скрыть готовившееся наступление советских войск на Курской дуге. Задача радиоигры «Опыт» поэтому была очень ответственной. Она заключалась
Дезинформация по каналу радиоигры утверждалась заместителем начальника Генштаба генерал-полковником А.И.Антоновым и начальником оперативного управления Генштаба генерал-лейтенантом С.М.Штеменко. За неполный месяц противнику сотрудники СМЕРШа передали все, что Генштаб считал целесообразным передать. А дальше возник вопрос: в каком направлении вести игру дальше? Вмешался Абакумов, предложивший немного снизить активность выхода в эфир, подождать, чтобы выяснить, как немцами «переварится» большой ком информации, и узнать их реакцию, а потом создать условия для вызова на нашу территорию курьеров. И вот вскоре пришла успокоительная радиограмма:
«Павлу. Нам желательны сведения о сосредоточении советских войск, особенно артиллерии, в районе западнее Новосиля. Центр».
– Значит, клюнул Абвер, поверил нам, – улыбнулся Александр Анатольевич Вадис после срочного доклада ему начальником отдела немецкой шифровки. – Думаю, надо срочно выводить из игры «Юденича» и «Сурикова». Радиста следует оставить «сиротой». Это позволит еще кое-кого вытащить из-за линии фронта. – Решение есть, товарищ генерал, – ответил начальник отдела. – Так как радист «Шадрин», кстати, он перевербован под псевдонимом «Николаев», находится в 150 километрах от Новосиля, он для сбора сведений по заданию «отправит» своих подельников, которые могут и не вернуться.
– Что ж, рациональное зерно есть, – хмыкнул генерал. – Действуйте в этом ключе.
На следующий день в эфир полетел ответ из органа советской контрразведки:
«Центру. Новосиля в нашем районе нет. Он находится за сто пятьдесят км. На разведку ушли напарники. Я остался на месте. До их возвращения буду сообщать только метеосводки. Павел».
Как и было условлено, «Николаев» в начале августа передал, что его друзья не вернулись, что он один и есть проблемы в пропитании, батареях для рации и деньгах. Противник 4 августа 1943 года радировал:
«Павлу. Понимаем ваше положение. Помощь пришлем. Срок и место встречи укажем дополнительно. Почему молчите о передвижении войск и о важных военных событиях в вашем районе? Ждем срочных сведений. Центр».
Ему радиоточка «Опыт» ответила:
«Центру. Наши люди до сих пор не вернулись, ходил их разыскивать, но безрезультатно. Работать одному трудно. Денег нет. Живу плохо. Жду от вас совета и помощи. Павел».
7 августа от немцев пришла радиограмма такого содержания:
«Павлу. Вам срочно готовим курьера. Придет по последнему адресу, а пока давайте военные сводки, надеемся на активизацию работы. Центр».
Свое слово немецкая спецслужба сдержала. Через двое суток на явочной квартире военные контрразведчики арестовали матерого агента-связника – некого Подкопытова, выпускника Борисовской разведшколы, у которого имелся трехмесячный опыт работы в тылу Красной Армии.
В задачу Подкопытова входило – передать радисту 96 000 рублей, фиктивные документы, батареи для рации, продовольствие и остаться в распоряжении «Шадрина» в качестве помощника. Прибытие связника – это всегда акт доверия к агенту. Немцы же прекрасно понимали один профессиональный принцип – рыба, которая в каждом червяке видит крючок, долго не проживет, хотя червяка изучали долго.
С учетом недоверия к личности этого связника радист сообщил в разведцентр, что курьер не прибыл и продолжает испытывать затруднения.Буквально на следующий день пришел ответ:
«Павлу. Курьер завтра будет у вас. Пароль – привет от доктора. Курьер будет с вами работать с успехом. Центр».
Встал вопрос – на встречу с новым курьером
– А если курьер окажется знакомым с радистом, что тогда?
– Не беспокойтесь, Владимир Яковлевич, оперработник не растеряется, найдет выход. В крайнем случае заявит, что он завербован «Шадриным».
– Ладно, действуйте, только как следует прикройте работника, – потребовал начальник 3-го отдела ГУКР СМЕРШ.
– Обязательно сделаем, Владимир Яковлевич, все будет нормально, – успокоил московское начальство генерал.
И вот переоблачившийся в форму радиста чекист прибыл на подставной адрес для курьера в село Березовские Выселки. Предупрежденная хозяйка дома Кудрявцева приняла капитана.
– Может, чайку, сынок, – предложила селянка.
– Нет, спасибо, бабуля, только попил…
Примерно в полдень 24 августа 1943 года капитану доложили, что в направлении дома Кудрявцевой идет неизвестный в форме старшего сержанта.
Чекист вышел из дома и, имитируя занятость, стал поправлять покосившуюся калитку. Проходя мимо, неизвестный спросил:
– Это дом колхозницы Кудрявцевой?
– Да, – последовал ответ. – А вы не от доктора?
– Привет от доктора, – оскалил зубы неизвестный.
Курьер назвался Матвеевым и рассказал, что выброшен в ночь на 23 августа вместе с напарником, который ждет его на окраине села. Мешок с грузом, к сожалению, не нашли.
– А почему напарник не пришел? – спросил военный контрразведчик.
– Это для страховки.
– Выходит, Фурман не верит вам?
– Нет, он этого не говорил.
– Ну а что вы должны делать после выполнения этого задания?
– Я должен остаться помогать вам, а напарнику надо вернуться обратно.
– Мне приятно, что хоть один останется со мной – будет помогать. А теперь пошли за напарником – деньги и документы позарез нужны. Они у него?
– Да, он ходячий сейф.
Вскоре оба агента были арестованы. У них изъяли: 75 тысяч рублей, чистые бланки командировочных предписаний с печатью «АХО штаба 13-й армии», 20 штук чистых бланков продовольственных аттестатов с печатью «АХО штаба 13-й армии», 15 штук чистых бланков продовольственных аттестатов с печатью «Оперативная группа минометных частей Западного фронта Ставки Верховного Главного Командования», 20 штук удостоверений, отпечатанных на машинке с печатью и штампом «123-го отдельного батальона связи».
25 и 27 августа немцам было сообщено соответственно датам:«Два курьера прибыли. Груз, сброшенный с самолета без парашюта, потеряли. Втроем идем на поиски. Павел».
«Посылки нет. За помощь в деньгах, документах – благодарим. Как быть с питанием к рации. Жду срочно ответ. Павел».
29 августа последовало указание:
«Павлу. Второй курьер должен немедленно вернуться и поехать с новым пакетом. Сообщите, куда и когда выехал. Центр».
Ответ отправили на следующий же день:
«Центру. Баринов (т. е. Сергей. – Авт.) ушел обратно, будет переходить линию фронта в районе стыка 70-й и 13-й армий. Мы меняем место жительства. Приступили к активной работе. Павел».
После этого «Шадрин» отправил несколько радиограмм с дезинформацией, рекомендованной Генеральным штабом, а потом военные контрразведчики через радиста начали легендировать политическую неустойчивость Матвеева. Радиограмма в Центр:
«Центру. Последние события на фронте отрицательно действуют на Матвеева. Он запил. Высказывается бросить работу, болтает по пьянке лишнее. Это грозит нашему провалу. Прошу ваших указаний направить его к вам. Срочно пришлите ответ. Павел».
Ответ Центра – «Шадрину»:
«Павлу. Военные события на фронте мы предвидели. Большевики нас не разгромят. Окончательный исход войны будет в нашу пользу. Не падайте духом. Новая Россия ваш труд оценит. Привет. Капитан».
29 августа 1943 года в радиоцентр ушла депеша:
«Центру. Напарник вашему распоряжению не подчинился. Уговоры не помогли. Пришлось пристрелить. Выезжаю в район Брянска. С нового места сообщу об обстановке. Павел».
19 ноября противник радировал «Шадрину»: