Как влюбить дракона
Шрифт:
Вначале, конечно, было непривычно есть, спать, принимать ванну и передвигаться куда бы то ни было в присутствии личной охраны. Теперь она уже жизни без них не представляла.
А ведь рано или поздно придётся вернуть их на родину. И что тогда? Как быть, если она по-прежнему не доверяет никому из своего окружения? Ведь нет ни одного человека, который бы не был связан с каким-нибудь кланом, родом или гильдией.
«Или не любил бы денег,» — встретив по пути графа Грохольда, Ликария ответила улыбкой на низкий поклон.
Эндрю (или Энди?) Грохольд —
«А ещё он занимается рыбой, пушниной. И кажется, редкими птичками?.. Когда же я всех их запомню?» — задала себе самой королева риторический вопрос.
Ответ, конечно же, состоял из слова «никогда». Но Ликария всё ещё надеялась стать когда-нибудь достаточно мудрой королевой. Не обязательно самой прославленной. Лишь бы Ардар при ней, её детях и внуках жил спокойно и процветал.
Не даром же она пять лет подряд поднималась на рассвете и работала до зари, разбираясь в деятельности гильдий, рынков и отраслей, в денежных потоках и тонких нюансах, позволяющих одним кампаниям и людям стремительно обогащаться, а другим — закрывать лавки, продавать с молотка корабли и дома и платить неустойки.
Параллельно ей пришлось изучать людей. Они оказались сложными. Хитрили и лгали, расправлялись с конкурентами, опускаясь даже до подлогов. И тут же, те же самые люди спасали любимых и помогали страждущим, предлагали новации и прокладывали новые пути, открывали и разрабатывали дополнительные источники недр и ресурсов.
Они любили и ненавидели, боролись и жаждали, играли и проигрывали.
А судьёй в играх приходилось быть ей.
Каждый день, даже во время празднеств, Ликария I встречалась с ними — аристократами и купцами, вельможами, лоббирующими дела семьи, и владельцев капиталов — выслушивала их просьбы и жалобы, старалась разобраться в каждом случае. А потом принимала решение.
Она быстро поняла, что не стоит верить на слово. И что горящие глаза или равнодушные лица, дрожь в голосе или требовательный тон, одежда и обувь — тоже ни о чём не говорят.
Немного честнее цифры. Да и то лишь в сравнении.
Вот и выходило, что она сама играла. В хрупкое домино. Определяя подчас влияние каждой конкретной косточки, которую придётся сдвинуть, добавить или изъять. Да так, чтобы не посыпались все остальные.
У неё и сейчас не было ощущения устойчивости.
Казалось, вот-вот что-то рухнет. Или сломается. Или сгорит. Слава Творцу, в этом году заморозки не побили урожай. Однако мало — собрать, надо ещё и сохранить.
— Может к хосу мысли о благополучии королевства? — прошептал вдруг Мильхельм, от которого не укрылось напряжение королевы.
Его правда. В конце концов, она приехала в Мадхав отдохнуть. Может королева в кои-то веки забыть о сложностях?
— Хотя бы на пару часов, — вторил её мыслям Мильхельм. — Повод-то радостный.
— Радостный, — согласилась Ликария. — Только проще сказать, чем сделать.
— Просто расслабьте плечи и шею, — дала более практичный совет Кларита. — Сделайте
— С ума сошла? — прыснула Ликария. — В этом платье? Там будет куча народа со всего континента. Хотите, чтобы меня заподозрили во внебрачной беременности?
— От кого? — пришла очередь Клариты посмеиваться. — Вы ж у нас уникальный случай в истории континента: королева-девственница.
— И планирую впредь оставаться таковой, — серьёзным тоном ответила Ликария. — Если брак сулит потерю Ардара, мне не нужен такой брак.
— Попробуйте донести эту несложную мысль до ваших ухажёров, орды которых так и вьются подле вас, — еле слышно хохотнул Мильхельм.
— Устал отгонять? — подняла бровку Ликария.
— Немного, — стушевался Мильхельм.
— Раз уж зашла речь, — добавила озабоченно Кларита, — мы попросили Тома и Агну выйти пораньше. Они переоденутся в наряды ардарских гостей и смешаются с толпой. Четыре глаза — хорошо, а восемь — ещё лучше.
«Неужто всё настолько плохо?» — хотела спросить Ликария, но не успела — они подошли ко входу в церемониальный зал, где её с поклонами встречали шестеро мадхавских слуг из числа местных мастеров церемоний.
Всего пара секунд, и двери распахнулись.
Перед королевой Ардара — почётной гостьей на свадьбе принцессы Мадхавы — протянулся длинный ковёр, усыпанный лепестками красных цветов. Позолоченные стены и колонны зала, где проводили последнюю часть церемонии, были сплошь увешаны красными лентами, драпировками и цветочными гирляндами.
Однако внимание королевы привлекло иное — здесь и вправду было людно. Даже чересчур. Впрочем, чего ещё ожидать от королевской свадьбы?
Она уверенно шла по ковру к месту, где для неё поставили «гостевой» трон, ощущая сотни прощупывающих взглядов, твёрдо зная: у неё надёжная охрана, и всё же предчувствуя… если не беду, то как минимум, скорые неприятности.
Адайн
За время своего правления Адайн привык не скучать на долгих и сложных человеческих церемониях. Вот и теперь он занял отведённое ему место, которое почему-то разместили на значительном расстоянии от королевы Ардара, и просто присутствовал.
Церемония его мало занимала. Он и без того знал, чем всё закончится. А общаться с человеческими правителями и вельможами не стремился — не было нужды. До ближайшего королевского совета оставался год. Кроме того, на последнем совете — первом для Ликарии, где она, кстати, проявила себя довольно смело и вместе с тем дальновидно, — были приняты все судьбоносные решения.
Если вкратце, они пришли к консенсусу. Заткнули пасти голодному риамонтскому волку и хитрому мадхавскому лису новыми источниками доходов. Конечно, со временем такое положение вещей могло быть чревато рисками. Но это вопрос десятилетий. И да, за десять лет многое может измениться. Однако если Ликария не наделает глупостей, а она, кажется, не собирается делать фатальных ошибок, процветание Ардара будет идти опережающими темпами.