Камень. Книга 3
Шрифт:
Глядя на распластавшееся тело родича, я не чувствовал по отношению к нему никакой злости, только досаду оттого, что Романовы меня втянули в такую жизнь. Да, наверняка мои слова по поводу возвращения в Род Пожарских Главе Рода Романовых показались крайне обидными, и даже оскорбительными, но они реально отражали моё отношение к сложившейся ситуации. А все действия Романовых только убеждали меня в собственной правоте.
— Лёшка! — спокойный голос отца вывел меня из этого ступора. — Ты не сильно батю приложил?
Возле уже приходящего в себя Императора возился дядька Николай, а мой
— Глянь батю, мало ли что… — попросил меня отец.
Эту просьбу я выполнил, тем более, и сам хотел удостовериться, что с дедом всё в порядке.
— Синяком отделается. — сообщил я ему и усмехнулся. — А вот я вообще весь синий буду. — боль от дедовских ударов появляться начала только сейчас. — Как кувалдой старикан лупит… И не скажешь, что сегодня днём при смерти был…
— Да уж… — улыбнулся отец. — Батя всегда отличался живостью характера.
В этот момент в столовую вернулся князь Пожарский:
— И что здесь, я стесняюсь спросить, произошло?
— С нашим с тобой внучком в одном вопросе не сошлись… — держась за грудь, ответил Император, который уже сидел, поддерживаемый дядькой Николаем.
Князь Пожарский ухмыльнулся и сказал:
— Вижу, у внука аргументы оказались весомее?
— Это точно. — Император, поддерживаемый младшим сыном, поднялся на ноги и тряхнул головой.
— Так, родственники, — решил вмешаться я, — хватит делать вид, что ничего не случилось. Поступим следующим образом. Ночевать я здесь не останусь, меня здесь не очень любят и, к тому же, бьют. Ещё каким-то там Советом Рода стращают, а мне это всё не очень нравится. А когда мне не нравится, я становлюсь злым и раздражительным… И в этом состоянии за свои действия не отвечаю. — я оглядел присутствующих. — Для проверки состояния здоровья деда приезжать буду каждый день, в случае экстренной ситуации телефон вы знаете. Второй сеанс обязательно проведу. И со страхом и дрожью в коленках буду ждать Совета Рода. Завещание составлю в пользу приютов и Рода Пожарских, так что вам, дорогие мои и любимые, — я смотрел только на Императора, — ничего от имущества Гагариных не достанется. Деда, — обратился я к князю Пожарскому, — до дома добросишь бедного сиротинушку?
— Д-доброшу… — он смотрел на меня круглыми глазами.
— Тогда пошли. Загостились мы тут…
Попытка Императора что-то сказать, была остановлена моим отцом:
— Батя, всё потом! Алексей, завтра ждём.
— Буду. — кивнул я.
Уже в машине дед спросил:
— По какому поводу тебя Советом Рода стращают? Если это не секрет, конечно…
Рассказал ему всё, и про гнев, после которого слёг Император, и про мою поездку к Петровым, и про то, как не пустил Императрицу в вертолёт, и про то, что она слила Владимировичам информацию об истинных причинах недуга своего мужа.
— Деда, ты не представляешь, как они меня все уже достали! Видеть уже этих Романовых не могу! Вот я и попросился у Императора обратно к вам в Род, а про Род Романовых сказал, что мне на него уже наплевать…
— Да, Лёшка, я бы тоже после таких слов тебе в морду с кулаками
— Да я и не обижаюсь уже… — вздохнул я.
— Вот и молодец. А этот Совет Рода? Наплюй и разотри! Там всем Николай рулит, как скажет, так и будет, вот увидишь. Ну, выскажут тебе остальные Романовы своё «фи», укажут на недопустимость подобных эксцессов в будущем, щёки понадувают, тащась от своей значимости, и отпустят тебя с богом. Неприятно, конечно, но пять минут позора, и ты снова человек. — хмыкнул он. — А вот с бабушкой своей будь аккуратнее. — он посерьёзнел. — Она вообще ни перед чем не останавливается. Петров твой этому самый наглядный пример, да и подстава эта с Владимировичами тоже. Ты меня услышал?
— Услышать-то я тебя услышал, деда, только вот проблем всех это не решает. Посоветуй, как мне от Романовых этих избавиться? Насовсем.
Старик тяжело вздохнул и спросил:
— Всё настолько печально?
— Да.
— Никак, Лёшка. — дед опять вздохнул. — Ты член Рода, да к тому же ещё и официально признанный. Да ещё и с такими способностями. Кто ж тебя на сторону-то отпустит? Романовы костьми лягут, но из Рода ты никуда не денешься. Можешь и не мечтать, внучёк.
— Я так и знал! А если я развлекаться начну не по-детски? — пришла мне в голову мысль. — Прилюдно. С размахом. Так, чтоб Москва вздрогнула?
— Можешь. — кивнул дед. — Ты всё можешь, твоё Императорское Высочество. Только репутацию ты своим разгульным образом жизни не Романовым подмочишь, а Роду Пожарских, который тебя, балбеса, фактически воспитывал всё это время. Мысль улавливаешь?
— Чёрт! — хлопнул я себя по колену. — Везде засада! Хоть вешайся!
— И это тоже можешь. — хмыкнул дед. — Только знай, я тебя после этого первый руки не подам. Так что терпи, Алексей, Императором станешь. Легче стало?
— Стало. — кивнул я. — Спасибо, деда.
Слава богу, старик не стал мне засирать мозги всеми этими высокопарными речами о чувстве долга и величии Рода, а просто выслушал и посочувствовал моим проблемам. Я ему за это был действительно благодарен.
— Сочтёмся. — приобнял он меня. — Когда в гости пригласишь?
— Приходи в любое время.
— Договорились.
— Что с матерью делать будем? — Император, улыбаясь, смотрел на сыновей. — Я её предупреждал, чтоб она держалась от Лёшки подальше…
— Ничего мы делать не будем. — пожал плечами Александр. — Раз уж маман решила давить на Алексея по всем фронтам, даже, вон, тебя не послушалась, не будем ей препятствовать в этом благородном начинании. Но для вида, обидеться на неё тебе стоит. Как и нам с Коляшкой.
— Согласен с Сашкой. — кивнул Николай. — Пусть дерутся, а мы с вами в сторонке постоим, и Лёшку пожалеем. — ухмыльнулся он. — Да и этот Совет Рода нам только на руку. Владимировичи и все остальные племяша плохо знают, жизни его учить начнут, попрекать безответственностью… А учитывая его взрывной характер… Возможны варианты… Отец, надо бы перед Советом родичей накрутить, чтоб нервные все были. Как ты на это смотришь?