Караван чудес (Узбекские народные сказки)
Шрифт:
Однажды Мухлиё, Мухаббат и Икбал, гуляя в райских садах и цветниках, с наслаждением слушали пение влюбленного в розу соловья, смотрели на птичек, порхавших с ветки на ветку, на летающих высоко в небе голубей и тихо беседовали о том о сем.
— Смотрите, как хороша природа,— говорила старшая, Мухлиё,— как она нарядно одета. Свободные птицы летают, радуясь всему. Они поднимаются в поднебесье и любуются цветами мира.
Мухаббат ответила Мухлиё:
— Давайте, сестрицы, втроем уйдем отсюда. Давайте откажемся от этой роскоши и отцовского трона. Давайте оставим царский дворец,
Икбал поддержала сестер:
— Сестрички, давайте проснемся ночью, наденем мужскую одежду, сядем на коней и убежим.
Три сестры-царевны, запертые, словно попугаи, в золотую клетку, не видели света, не знали людей, потеряли надежду иметь любимых и давно уже думали: «Лучше бежать, нежели жить такой жизнью». Сегодня наступил час решений.
В полночь Мухлиё, Мухаббат и Икбал вышли тайком через сад и тихо-тихо прокрались в царские конюшни. Все конюхи и сторожа спали мертвым сном. Три сестры надели на себя одежду джигитов, прицепили сбоку сабли, взяли с собой шлемы, панцири, кольчуги, на голову низко надели меховые шапки, подобрав под них свои длинные до колен косы, подтянули брюки в сапоги, лихо вскочили на горячих коней и пустились в дальний путь.
Решительно никто во дворце, ни одна душа не видела даже, как уехали девушки.
На заре, до восхода солнца, девушки проделали порядочный путь и попали в незнакомую местность. Но они, не останавливаясь и понукая коней, все продолжали ехать. Пусть они едут, а вы послушайте про другое.
Утром царь проснулся и, прогуливаясь по своим райским садам, заглянул на половину дочерей. Видит — они исчезли. В ужасном гневе велел он казнить сорок человек из дворцовой стражи, но и это не помогло. Дочери его словно сквозь землю провалились. Послал царь письма всем бекам и ханам страны со строжайшим повелением разыскать дочерей и торжественно обещал: «Того, кто найдет царевен, засыплю вровень с головой золотыми червонцами и дам полцарства».
Теперь послушайте два слова о девушках.
Три сестры ехали и ехали, много проехали, переправлялись через реки, проезжали степи и пустыни, добрались до высокой горы.
У подножия ее дорога разветвлялась в три стороны. На камне, установленном посредине, имелась надпись: «Пойдешь направо — не вернешься, пойдешь прямо — навряд ли дойдешь, пойдешь налево — вернешься».
Прочли девушки надпись на камне и стали советоваться.
Младшая, Икбал, сказала первая:
— Поеду-ка я в сторону «Поедешь — не вернешься». Улыбнется нам счастье — обязательно встретимся. Но каждая из нас вольна поступить по своему желанию и выйти замуж за первого, кого встретит и полюбит,
Средняя, Мухаббат, согласилась:
— Правильно говорит Икбал, я поеду по дороге «Вряд ли дойдешь».
Старшая, Мухлиё, сказала:
— Поезжайте, сестрицы, своей дорогой, а я поеду по левой дороге — «Пойдешь и вернешься».
Так сестры и порешили. В последний раз переночевали они вместе в горной пещере и на заре, сердечно попрощавшись, пустились в путь. Старшая, Мухлиё, поехала по дороге «Пойдешь и вернешься», средняя, Мухаббат,— по дороге «Навряд ли дойдешь», а младшая, Икбал,—
Икбал ехала дорогой, много ехала, проехала степи и пустыни, немало перенесла горя и лишений, и наконец однажды, когда уже стемнело, она подъехала к лесу, что рос на склоне высокой горы. Нашла Икбал местечко, легла и заснула. Едва рассвело, Икбал проснулась и, оглянувшись по сторонам, увидела высокие горы, густые леса и глубокие озера. Больше ничего не увидела, даже дорогу, по которой ехала, она не запомнила.
Вдруг заметила она, что какое-то живое существо, пошатываясь и покачиваясь, шло в ее сторону. Тут она вспомнила уговор с сестрами и сказала себе: «Что бы и кто бы ни был, ты первый, кого я встретила, -поэтому ты мой, а я твоя».
Только она так сказала, смотрит — а это медведь.
Икбал поклонилась ему и попросилась к нему жить. Медведь повел Икбал к себе в пещеру, и осталась она у него.
Медведь по ночам выходил на охоту, воровал в соседних кишлаках коров, баранов и всякие вещи и тем промышлял много лет. Он набил драгоценностями пещеру. Когда Икбал узнала, что медведь занимается разбоем и за счет дехканских слез скопил свои богатства, она очень огорчилась, но не посмела ему ничего сказать.
Так шли дни, недели, месяцы, годы. Наступило время и час — и Икбал родила сына. Родившийся ребенок был получеловеком, полумедведем. Голову и руки он имел человечьи, а ноги и туловище медвежьи.
Быстро рос ребенок. Медведь-отец каждый вечер запирал снаружи пещеру, привалив к входу жернов, уходил. Чтобы сыночку не было скучно, Икбал стала учить его швырять камни, рубить саблей, ездить верхом, бороться.
Сыну Икбал исполнилось четырнадцать лет, когда он спросил мать:
— Есть ли у меня отец?
Икбал ответила:
— Отец у тебя есть. Только он не человек. Ночью он грабит селения, а днем спит в лесу.
Сын рассердился и хотел пойти искать отца, но мать сказала:
— Куда ты пойдешь? Вход в пещеру закрыт жерновом. Тебе его с места не сдвинуть.
Но сын подскочил к жернову и одним рывком отбросил его на сто шагов.
Возвращавшийся из лесу медведь пришел в ярость и набросился на мальчика. Начали они бороться: мальчик победил медведя в жестокой борьбе, ударил его камнем и убил на месте.
Потом он пошел искать отца, долго искал его. Долго бродил по лесу. К вечеру он вернулся в, пещеру и рассказал Икбал, как на него набросился медведь, как он с ним вступил в борьбу и убил его. Печально объяснила Икбал сыну, что медведь этот и был его отец, и рассказала всю свою жизнь:
— Сын мой, я дочь царя страны Каньон. Я имела двух сестер — Мухлиё и Мухаббат. Наш отец был деспот и не давал нам воли. Надели мы одежду джигитов, прицепили сабли, сели на лихих коней и покинули дворец. Вскоре я рассталась с сестрами и поехала по дороге «Пойдешь — не вернешься» и попала сюда в пещеру. Твой отец — медведь. Всякого, кто появлялся около пещеры, он убивал. Человек бесследно исчезал, и поэтому эти места называют «Пойдешь — не вернешься»; Мои сестры Мухлиё и Мухаббат поехали по дорогам «Пойдешь и вернешься» и «Вряд ли вернешься». С тех пор я их не видела.