Карманный рай
Шрифт:
Она показалась мне очень худой. Милое продолговатое лицо без всяких признаков косметики, яркие голубые почти не мигающие глаза, которые, казалось, чуть коснувшись вас, тотчас проникали в душу. Все это производило впечатление абсолютной искренности и даже немного пугающей беззащитности.
– Здравствуйте, - сказал я.
– Так это вас зовут Мак?
– Да. Разрешите присесть?
Она кивнула. На столе перед ней стоял лишь стакан воды.
– Не выпьете со мной кофе? Я никак
– Да, я люблю кофе, - кивнула она после легкого раздумья.
Пока я пытался привлечь внимание официантки, Дона Рейнхарт открыла перламутровую сумочку и достала оттуда конверт, который я оставил для нее. Одновременно черты её лица посуровели, что совершенно ей не шло. Она вынула бумажку в пятьдесят долларов и положила её на стол.
– Я пришла сюда только для того, чтобы вернуть вам эти деньги, сказала она.
– От матери я ничего не приму.
– Я так и думал.
Мой взгляд остановился сначала на ней, потом на банкноте.
– Эта мысль принадлежит не вашей матери, а мне.
Ясные голубые глаза внимательно смотрели на меня.
– Тогда почему вы сказали, что это от матери?
– Я хотел найти вас и подумал, что так смогу заставить вас выбраться из своего убежища.
– Ну, хорошо, вы своего добились. Чего же вы хотите?
– Я хочу вам добра.
– Это смешно. Я вас совершенно не знаю.
– Если позволите, я хотел бы вас заверить, что все будет хорошо, ведь мне за это платят.
– Кто платит?
– Ваш отец.
– А-а, - протянула она и на несколько секунд её взгляд ушел в сторону.
– Ваш отец хочет, чтобы вы вернулись.
– Да, я знаю. Не стоит об этом.
– Извините, я пойду разыщу официантку.
Я пошел к стойке, потом вернулся с кофе и больше не сказал ни слова.
– Так это ваша работа?
– спросила она немного погодя. Вам платят за то, что вы возвращаете блудных детей к семейному очагу?
– Как когда. Я занимаюсь главным образом тем, что выясняю некоторые вопросы. Конечно, за деньги.
– Вы - частный детектив?
– Угадали.
Он сделала несколько глотков.
– И если я откажусь вернуться, мой отец вам не заплатит?
– О, нет, заплатит в любом случае. Так было договорено заранее.
Ее губы вздрогнули, она осуждающе взглянула на меня.
– Когда вы последний раз ели?
– спросил я.
– Не знаю... Может быть, вчера...
– Или позавчера?
– Не знаю. Я ем очень мало. Пару дней назад я съела большую тарелку макарон.
– И сколько человек можно накормить большой тарелкой макарон?
– Кучу, - ответила она.
– Если я закажу себе завтрак, вы поможете мне с ним справиться?
Это был критический момент.
– Пожалуй, да. Но потом мне нужно будет идти.
– Это не займет много времени.
Я подозвал официантку. Дона заказала яичницу с ветчиной и апельсиновый сок. Когда они появились на столе, она принялась за еду, но без всякой жадности. Без ложной скромности, не более того, и без ненужной болтовни.
– Спасибо, - просто сказала она, когда все съела.
– Ладно, - кивнул я.
– В чем вы нуждаетесь? Что я могу для вас сделать?
– Ничего, - покачала она головой.
– У меня все в порядке. Мне пора.
– Если бы все было хорошо, вас бы уже здесь не было. Вы бы давно ушли.
Она подняла свою сумочку и собралась уходить.
– Который час?
– Шесть утра.
Дона открыла было рот, словно собираясь что-то сказать, но передумала.
– Вы получили пятьдесят долларов, - заметил я.
– За эти деньги могли бы рассказать, что у вас стряслось.
Она посмотрела на деньги, и губы её снова задрожали.
– Ну, ладно... С парнями происходит что-то неладное, - выдавила она. С двумя парнями.
– Что значит - неладное?
– Не знаю... Я в самом деле не знаю, что происходит.
– У них какие-то неприятности? Это связано с политикой?
– Не знаю... возможно... Нет, скорее нет.
– Одного из них зовут Билл?
– Да, он говорил, что собирается покончить...
– Покончить с компанией?
– Да, но... нет... с собой...
– С чем у него проблемы? Марихуана? ЛСД? О чем вы говорите?
– Нет, если бы марихуана, то никаких проблем. Разве что теперь она подорожала...
– Тогда речь идет о других наркотиках? О чем?
Теперь она уже не решалась поднять на меня глаза. Она была на грани того, чтобы совершить предательство. Я вытащил пакетик, который продал мне Зейн Грей, и швырнул на стол. Она взглянула, и лицо исказила болезненная гримаса. Не было нужды что-то выпытывать: она прекрасно понимала, о чем речь.
– Я купил это вчера вечером. На "Улице".
Она кивнула.
– Не пользуйтесь этим.
– Хорошо. Вы любите этих парней?
– Естественно.
– И они любят вас?
– Да.
Я постарался как мог успокоить её, помочь вновь взять себя в руки.
– Вам трудно говорить со мной об этом. Но что-то вас толкает?
– Я боюсь, - вздохнула она.
– Мне страшно, я теряю голову.
Теперь она смотрела мне прямо в глаза.
– Вы все ещё боитесь?
– Да, но теперь немного успокоилась.