Касси
Шрифт:
Фарэс говорил очень взволновано, но последнюю фразу сказал тихо и почти равнодушно:
– Я, согласно Вашего приказа, положил её в свежевырытую яму и начал засыпать землёй, когда она душераздирающе закричала! Она осталась жива только чудом.
И тут... Дверь распахнулась, по кухне пронеслась Тилли, маленькие кулачки девушки застучали по альфе, сама она, уже не сдерживаясь, громко плакала и невнятно, из-за рыданий, выкрикивала что-то. Оторопевший на миг Фарэс, обхватил самку чуть выше локтей, фиксируя руки, приподнял, прижимая к себе спиной, и начал осторожно оттаскивать.
– Изверг! Гад! Мерзавец! Тварь блохастая!!!
– и уже Фарэсу – И ты такой же, пусти.
– Лапушка, я ее спас, в столицу привез. Я ей лозу носил, купал, заботился, лечил. Я ей рабыню, Тасси, купил! Я не такой! Не такой! – Фарэс реально испугался, его беременная самка определенно была не в себе.
Оборотень быстро схватил Тилли, и, ласково бормоча, то оправдания, то нежности, понес ее к себе в спальню.
Чингар остался в кухне один, впервые начиная осознавать всю глубину пропасти, которую он сам сотворил между собой и своей истинной парой.
Глава 27.
Валес покорно тащил саночки с драгоценным грузом через полгорода потому, что Мисси захотела посмотреть королевский дворец.
Торговец передал все дела своему отцу, счастливому будущему деду, и полностью посвятил себя и всё своё время маленькой человеческой самке. У его Крошечки шёл только второй месяц беременности, но уже наметился очаровательный маленький животик. Правда, лекарь говорил, это не из-за беременности, а от того, что бесконечное количество пищи, которую оборотень в неё запихивает, не успевает перевариваться и скапливается там.
Валес постоянно вынюхивал живот самочки и никак не мог разобраться: мальчик или девочка там растёт. То ему чудился запах волчонка, то маленькой самочки. Поэтому в последнее время оборотень, то мечтал, как будет учить своего сына вести торговые дела, то ломал голову над тем, какому достойному оборотню отдать свою дочь, когда она войдёт в возраст, чтобы он и юной волчице понравился и ему самому хорошим партнёром в торговых делах стал.
Валесу жутко хотелось, чтобы Мисси всё время лежала в постели, а он, то вылизывал бы её всю, то осторожно и нежно брал бы во все дырочки, то любовался бы ею и вынюхивал бы нежное чуть округлое пузико. Но увы...
Мисси уже прокатилась, с ним в упряжке, по всем близлежащим улицам. Она уговорила, таки, свозить её в храм Богини, и вот теперь, он везёт санки к королевскому дворцу. Зато завтра... Валес обещал ей отправиться с ней в экипаже на Гостиный двор и купить ей там всё, что она захочет, если вечером она позволит ему ласкать её внутри лона языком... в волчьей ипостаси. От одной мысли об этом Валесу становилось трудно бежать впереди санок, возбуждённый донельзя, член мешал.
Сейчас же Мисси, по самые глаза завёрнутая в меха, спокойно сидела на саночках, которые оборотень, не спеша, тащил в волчьей ипостаси. Её взгляд уже перестал быть затравленным и испуганным, скорее, в нём светилось робкое счастье. Девушка с
К сожалению, высокая ограда не позволила девушке заглянуть внутрь и Мисси нежно попросила у Валеса разрешения посмотреть в широко распахнутые парадные ворота, чтобы хоть краешком глаза увидеть королевский дворец. Помня, что стоит на кону и страстно желая это заполучить, оборотень стал усиленно договариваться с охраной, чтобы они ненадолго пропустили его беременную самочку внутрь, буквально на несколько минут, и за очень хорошую плату. Мисси тихонько стояла рядом, от нетерпения поглаживая пушистый мех новой шубки, там, где она прикрывала живот.
В это время, к парадным воротам подъехал скромный экипаж. Выглянувший в оконце, оборотень потребовал срочно пропустить его к своему Степному лорду, который сейчас гостит в апартаментах у короля.
Недовольный Валес повернулся к наглецу, который позволяет себе решать свои вопросы без очереди.
– Ты? Не видишь, сейчас я разговариваю с охраной! Обождёшь!
– У меня в экипаже беременная самка!
– А моя рядом стоит!
– Твоя рабыня может хоть всю жизнь простоять, а моя девочка и секунды сидеть не будет, ожидая тебя!
Они перекинулись ещё парой слов и, вот уже, охрана бегает вокруг катающегося рычащего клубка, который полностью перекрыл проход и проезд через парадные ворота королевской резиденции.
Тилли выскочила из экипажа и, молча, крепко обняла радостно изумлённую Мисси. Та обвила её за шею в ответ. Горло у обеих перехватило и, в первый момент, сёстры не могли произнести ни слова.
После посещения Чингара, единственным, что заставило Лапушку смягчиться по отношению к Фарэсу – это немедленная поездка к сестре во дворец. Она с трудом простила ему и то, что он скрыл, что Касси найдена, но при условии, что она сегодня же сможет - нет, сейчас же - увидеться с сестрой.
Фарэс нанял первый попавшийся экипаж. По дороге оборотень страшно нервничал и заглядывал, сурово нахмуренной, Тилли в глаза, стараясь определить, насколько серьёзно его девочка сердится на него. Ему страстно хотелось угодить Лапушке, развеять её недобрые сомнения в нём, убрать эту хмурую складочку с её лба. Поэтому Фарэс и раскричался у ворот, что привело к нелепой драке. Он быстро одолел бы Валеса, если бы не охрана, которая приняла сторону торговца.
Девушки стояли, обнявшись, у ворот и по их щекам медленно текли слёзы радости. Они никого не видели и не слышали, кроме друг друга.
– Мисси, мы думали твой муж тебя убил. В запертом изнутри доме ростовщика нашли его труп и кучу ужасных вещей, а тебя нигде не было. Мама так плакала и даже кричала на папу. А он её даже за это не ударил. И мы все тоже плакали. Отец в храме поминальную службу заказывал, - торопливо, будто не успеет, рассказывала сестре новости Тилли.
– А я о Вас совсем ничего не знаю. Как там сёстры? Здоровы? Касси вышла замуж? За кого? Как ты здесь оказалась?
– Я приехала сюда к Касси. Она сейчас во дворце!