Ключи Пандоры
Шрифт:
— Помогите! — донесся чей-то вопль.
Юля вскочила со стула, и лишь Семенчуков, затушив грубым ботинком окурок на полу, не тронулся с места.
Кричал тот самый конвоир, который только что оставил их в кабинете.
Еще не успев ничего осознать, Никита уже мчался по узкому мрачному коридору туда, где солдат отчаянно сражался с двумя заключенными в таких же, как у Семенчукова, синих робах, с желтыми и сморщенными, как урюк, лицами.
Все трое отчаянно ругались матом. Заключенные пытались открыть тяжелую решетчатую
Никита врезался в решетку сокрушительным тараном. Она загудела, как барабан, а эхо пошло гулять по коридору. Теперь они толкали дверь с удвоенной силой. Зэки сопротивлялись, но справиться с двумя молодыми парнями было куда труднее, чем с одним. Решетка тряслась, содрогаясь под ударами, но перевес был в пользу Никиты и конвоира.
Внезапно один из зэков вцепился зубами в пальцы солдата. Тот взвыл от боли и отдернул руку. Решетка дрогнула и вновь поползла, открываясь в коридор. За спинами заключенных послышался топот. Это спешила подмога.
В этот момент к решетке подбежала Юля, протиснулась между Никитой и солдатом и выпустила в лицо одному из заключенных струю дезодоранта. Тот завизжал, заорал на непонятном гортанном языке, схватился за обожженные глаза. Никита и солдат навалились и вернули решетку на место, но второй зэк завопил, видно, призывая на помощь тех, кто спешил сюда по коридорам.
— Ключ, ключ! — прохрипел солдат.
На полу, возле стены валялась связка тяжелых ключей. Солдат то ли выронил их в спешке, то ли заключенные выбили ключи из его рук и попытались прорваться внутрь административного здания. Юля схватила ключи и бросилась к решетке.
Она с огромным трудом повернула ключ на один оборот. Зэки пихали руки сквозь прутья, пытались дотянуться до ключа. Солдат перехватил его у Юли и провернул ключ во второй раз. И, привалившись к стене, сполз по ней в изнеможении. Никита, опершись руками о колени, согнулся, как атлет после бега на длинную дистанцию, и с трудом переводил дыхание.
К зэкам присоединились еще несколько. Они били в решетку ногами, колотили какими-то железяками, орали и злобно матерились, но теперь их угрозы были никому не страшны.
— Лучше вернуться в кабинет, — произнес солдат, поморщившись, и посмотрел на Юлю. — Не нужно их провоцировать! А то такого наслушаетесь!
Юля кивнула и чуть ли не бегом отправилась обратно, где на полу, вжавшись в угол, сидел синий от страха Семенчуков.
Никита двинулся следом за Юлей, но солдат остановил его и протянул руку.
— Спасибо!
— Не за что! — усмехнулся Никита, но руку парню пожал.
— Девчонка у тебя смелая! И красивая!
— Да, она такая! — кивнул Никита.
Они вернулись в кабинет. Юля стояла у окна и разговаривала с кем-то по телефону.
— Да, мы внутри здания! Я не знаю, сколько их! — раздраженно выкрикнула она в трубку. — Мне тут не до счета! — И уже спокойнее. — Хорошо, ждем!
Никита вопросительно посмотрел на нее.
— Я Миронову позвонила, — пояснила она. — Они уже в курсе про бунт. Скоро прибудут спецназ УФСИН и, кажется, полицейский СОБР. Надеюсь, все будет хорошо!
Никита помолчал, осторожно выглянул в коридор, откуда все еще раздавались глухие удары и обещания зэков сделать со всеми нечто ужасное, и повернулся к солдату.
— Оружия у тебя, конечно же, нет?
Тот машинально коснулся бедра и развел руками.
— Дубинка была, но ее, похоже, сорвали. Да какая разница? Толку от нее как от козла молока!
— Меня порвут, как кобель портянку! — взвыл вдруг Семенчуков. — За то, что вас не порешил!
— Закрой хлебало! — приказал солдат. — Щас спецназ прилетит на крыльях ночи, и все будет вери гуд!
— Это вам будет вери гуд! — всхлипнул Семенчуков. — А мне в барак возвращаться!
Он откинулся на стену и схватился за грудь.
— Эй, хорош симулировать! — прикрикнул солдат. — Все равно тут доктора нет!
— Мне больно! — простонал Семенчуков.
— Оставь его в покое! — приказала Юля. — Не до того сейчас! Скажи лучше: решетку они не смогут открыть?
— Вряд ли, — ответил солдат, — но запросто срежут замок, если притащат сварочный аппарат. Тогда нам кранты!
— Дверь кабинета открывается наружу, значит, забаррикадироваться мы не сможем! — сказал Никита.
Семенчуков слабо вскрикнул и закрыл глаза.
— Оптимистично! — хмыкнула Юля.
Никита, стараясь не встречаться с ней взглядом, обошел комнату и выглянул в окно.
— Зэки уже по двору бродят, — нехотя сказал он. — Прямо как зомби! Вон кто-то на вышку полез…
Снаружи хлопнул выстрел. Никита вздрогнул и отвернулся, чтобы не видеть, как мужская фигура в робе свалилась на асфальт. У других заключенных поубавилось пыла, и они спешно отступили к административному зданию. Часовой на вышке что-то крикнул и выстрелил еще раз для острастки, но вверх.
Где-то через четверть часа снаружи раздался искаженный динамиками голос, предлагавший всем сдаться без борьбы. Одновременно с ним стихли гулкие удары по решетке, а сумочка Юли завибрировала и разразилась веселой мелодией. Она выдернула мобильный так быстро, что едва не выронила его на пол.
— Да? — сказала она в трубку. — Мы все еще живы! Минутку, я передаю трубку…
Она сунула телефон солдату, и тот начал бормотать в него:
— Ага! То есть так точно! Мы рядом с канцелярией. Да! Третье окно от входа! Да! Сейчас!