Коготь Хоруса

Дембски-Боуден Аарон

«А Джедхор?»

«Только Мехари».

Проход задрожал, откликаясь на всплеск моей тревоги, и расширился. Сквозь щель в реальности я видел бурлящую черноту и отдаленно чувствовал присутствие Ашур-Кая на другой стороне. В ноздри ударил запах погребального костра, исходящий от плоти более сильных демонов. Оставалось уже недолго. Совсем недолго.

«Что с Джедхором?»

«Все еще никаких признаков, — ответил Ашур-Кай. — Корабль под обстрелом. У нас нет времени на твои идиотские сантименты».

Но

я не мог уйти. Я должен был держать проход открытым. Он оттягивал на себя мое внимание, нарушая концентрацию и замедляя реакцию. Чтобы поддерживать его открытым, требовалось приложить усилие воли — ты как будто сражался, отягощенный дополнительным грузом. Я должен был остаться. Канал закрылся бы в тот же самый миг, как только я бы в него вошел.

«Но Джедхор…»

«Сехандур, это всего лишь один из рубрикаторов. Шевелись!»

Инстинкт почти заставил меня подчиниться ему. Согласно одной из традиций нашего легиона, молодых чародеев ставили в пару с мастерами-ветеранами. Мы также поощряли создание неофициальных ковенов, состоящих из ученых-единомышленников и верных им подмастерий. Прежде чем стать мне братом, Ашур-Кай был моим учителем. Он входил в число тех, кто наиболее рьяно наставлял меня в изучении Искусства, — однако я больше не был его учеником, поклявшимся исполнять все распоряжения. До Ереси я являлся старшим по званию офицером, и «Тлалок» был моим кораблем.

«Я его не оставлю. Я буду держать врата для Джедхора. Как и ты».

Саэрн рассек вопящее нечто, сотворенное из кровоточащего стекла. То, что заменяло существу кровь, оросило мою броню замысловатыми узорами. Провидцы вроде Ашур-Кая наверняка углядели бы в них некий астральный смысл.

Прежде чем мой бывший наставник успел ответить, из прохода вырвался назад Джедхор. Он был окутан шипящей массой скрученной плоти, напоминавшей тела утопленников. Эта мерзость оплела каждую его конечность, каждое сочленение доспеха, даже заслонила безжизненный взгляд глазных линз. На цепкой коже существа распахивались рты. Они безрезультатно присасывались к броне рубрикатора, однако там, где хватка твари расколола керамит, из трещин сочился воздух с частицами пыли.

Я не мог разрубить его топором, не попав по Джедхору. По той же самой причине я не мог по нему стрелять. Мой пистолет, крупнокалиберный лазер Кьяроскуро, был создан задолго до Ереси. Если бы я выстрелил из трехствольного оружия по существу, оно бы воспламенилось и сожгло Джедхора вместе с собой.

Наружу ударил еще один поток пыльного воздуха, на сей раз в районе горла Джедхора. Я был вынужден отвлечься от канала, пускай всего на секунду.

Когда я говорю, что мы называем психическое мастерство Искусством, то не пытаюсь возвысить носителей этого дара или же окружить обычное колдовство ореолом мистики. Это такое же ремесло, как и прочие. Для начала надо много тренироваться, учиться и слушать наставников, а для приобретения истинного мастерства требуются постоянные усилия. Для подлинного контроля необходимо следовать ритуалу или же аккуратно совмещать несколько дисциплин, чтобы сплетать энергии в материальной реальности. Однако для самых простых и неприцельных действий не нужно много тренироваться. Тянуться, дергать, жечь. Подобные вещи естественным образом получаются даже у новичков.

В тот момент я не стал ничего плести, как не стал и тянуться, что так часто практиковал раньше. Я дернул, примитивнейшим образом применив силу телекинеза.

Я сорвал пленку корчащейся плоти с тела моего брата при помощи резкого телекинетического

рывка. Большая часть конечностей твари оторвалась и осталась трястись на доспехе Джедхора. Я дал существу половину мгновения побиться в воздухе, пока оно содрогалось и пыталось прыгнуть на меня, а затем взмахом руки разнес его о консоль управления. Тварь рассыпалась невесомым облаком кристаллизовавшихся пузырьков крови.

«Возвращайся на корабль», — отправил я импульс Джедхору, стоя над ним и защищая его, давая время вновь подняться.

На палубу лился поток демонических тел, извергающийся из ширящегося прохода. Создания становились крупнее. Чем дольше я держал врата открытыми, тем мощнее стали обитатели варпа, пробивавшиеся сквозь них. Я погрузил топор в глотку чего-то гибкого и насекомоподобного, жалея тот пораженный кошмаром разум, который придал существу форму, — кому бы этот разум ни принадлежал. Джедхор сумел встать на ноги, но из его горла все еще вырывались струи пыльного воздуха.

— Колдун, — раздался в воксе искаженный помехами голос.

— Леор.

— Хайон… — Ему не хватало дыхания, он сражался, убивал, бежал. — Они сожгли наш десантный корабль. Можешь нас вытащить отсюда?

Когда я сконцентрировался на Джедхоре и разломе, откуда изливались непрошеные подарки в виде орды демонов, то отвлекся от общего вокс-канала. Голос Леора снова заставил меня прислушаться, обратив внимание на общую картину боя. Признаюсь, с того момента, как Пожиратели Миров и Сыны Хоруса бежали с командной палубы, я списал их со счета как мертвецов.

Не стану углубляться в детали: Дети Императора приставили всем нам клинок к горлу, и вскоре «Его избранный сын» уже кишел воинами Третьего легиона. Теперь мне легко с холодным спокойствием рассуждать о неудавшемся бегстве Леора и Фалька — ведь я мог в любой момент открыть канал отступления, не заботясь об одиноком катере «Грозовой орел», который мы бросили в западном ангаре третьего уровня.

— Я могу забрать вас на «Тлалок», если вы вернетесь быстро.

Леор оказался первым. В условиях нулевой гравитации его доспех был окружен ореолом кровяных жемчужин. Пожиратель Миров поспешно влетел в помещение мостика. Зубья его цепного топора беззвучно кромсали пустоту. Следом в таком же беспорядке и в окружении кровавых кристаллов вплыли несколько его воинов, вжимавших активаторы цепных топоров.

Леор с ворчанием прикрепился подошвами к палубе рядом со мной. Духовным оком я видел, как в нем борются два ощущения: во-первых, отвращение при виде того, что валило из открытого портала, а во-вторых, чудовищное давление его черепных имплантатов — тех грубых усилителей агрессии, что столь топорно встроили в его мозг. Они вбивали ему в сознание жар кузнечной топки, обжигая нервы и вызывая болезненный тик.

Я сжал пальцы в кулак, дробя кости шарообразной твари, которую держал на весу телекинетическим захватом. Умирая, она распалась на части и растворилась.

— Идите, — обратился я к семерым выжившим Пожирателям Миров.

Щель в пространстве вела в такую глубокую беззвездную тьму, что казалось, будто смотришь внутрь чего-то живого.

— Ступайте внутрь.

Я передал: «Идите», присовокупляя давление своей воли, чтобы приказ пробился сквозь пропитанное кровью марево в их израненных мозгах. Воины в красно-медном облачении побежали к проходу, прорубаясь сквозь орды возникающих на их пути Нерожденных.

«Ах, похоже, что у нас на борту неожиданно оказались Пожиратели Миров», — с сухим раздражением передал Ашур-Кай.