Колыбель висит над бездной

Миллер Лариса

1975

* * *

Тлело. Вспыхивало. Гасло.Подливали снова масло.Полыхало пламя вновь.Полыхают в душах властноГнев и вера, и любовь.На просторах ветры дуют,Тут погасят, там раздуют,Дуют, пламя теребя.И живут сердца, враждуя,Негодуя и любя.Боже правый, сколько пылаИзрасходовано былоИ во благо и во зло.И давно зола остыла,Ветром пепел унесло,Время скрыло в домовину,И о том уж нет помину.Но не дремлют Бог и бес.Снова свет сошелся

клином.Снова пламя до небес.

1975

* * *

Феликсу Розинеру

Во времена до нашей эрыВсё делали, не зная меры,Как пили, пели, пировали,Слагали гимны о Ваале!В каком цветистом бурном стилеЛюбили, и клялись, и мстили.А нынче, как дела ни плохи,Почти бесшумны наши вздохи,Почти бесстрастны наши лица,Когда нам впору удавиться!А может, лучше, предкам вторя,Рвать на себе одежды в горе,А может, станут легче муки,Коли страдать, ломая руки,И пеплом посыпать власы,Дожив до мрачной полосы.

1969

ЗАКЛИНАНИЕ

Земля бела. И куполаБелы под белыми снегами.Что может приключиться с нами? —Чисты и мысли, и делаВ том мире, где досталось жить,Который назван белым светом,Где меж запорошенных ветокСтруится солнечная нить;Где с первых дней во все векаДела свершаются бескровноИ годы протекают ровно,И длань судьбы всегда легка,Как хлопья, что с небес летятНа землю, где под кровлей снежнойМать держит на ладонях нежныхНа свет рождённое дитя,На белый свет, не знавший вех,Подобных бойне и распятью,Резне и смуте. Где зачатьеЕдинственный и светлый грех.

1975

* * *

А. А. Тарковскому

Поверить бы. ИконуПовесить бы в дому,Чтобы внимала стонуИ вздоху моему.И чтобы издалёкаВ любое время дняВсевидящее окоГлядело на меня.И в завтра, что удачуНесёт или беду,Идти бы мне незрячейУ Бога на виду.

1967

* * *

А вместо благодати – намек на благодать,На все, чем вряд ли смертный способен обладать.О, скольких за собою увлек еще до насТот лик неразличимый, тот еле слышный глас,Тот тихий, бестелесный мятежных душ ловец.Куда, незримый пастырь, ведешь своих овец?В какие горы, долы, в какую даль и высь?Явись хоть на мгновенье, откликнись, отзовись.Но голос твой невнятен. Влеки же нас, влеки.Хоть знаю – и над бездной ты не подашь руки.Хоть знаю – только этот почти неслышный глас —Единственная радость, какая есть у нас.

1976

* * *

Мне земных деяний сутьКто-то мудрый толковал.Но расслышать что-нибудьМир гудящий не давал.И когда слетали с губДрагоценные слова,Завывали сотни труб,Скрежетали жернова.Я ждала: наступят дниТишины. Но в тишинеТолько шорохи одниОказались внятны мне.

1976

* * *

Почему

не уходишь, когда отпускают на волю?Почему не летишь, коли отперты все ворота?Почему не идешь по холмам и по чистому полю,И с горы, что полога, и на гору, ту, что крута?Почему не летишь? Пахнет ветром и мятой свобода.Позолочен лучами небесного купола край.Время воли пришло, время вольности, время исхода.И любую тропу из лежащих у ног выбирай.Отчего же ты медлишь, дверною щеколдой играя,Отчего же ты гладишь постылый настенный узор,И совсем не глядишь на сиянье небесного края,На привольные дали, на цепи неведомых гор?

1972

* * *

Господи, не дай мне жить, взирая вчуже,Как чужие листья чуждым ветром кружит;Господи, оставь мне весны мои, зимы —– Все, что мною с детства познано и зримо;– Зори и закаты, звуки те, что слышу;Не влеки меня ты под чужую крышу;Не лиши возможности из родимых оконНаблюдать за облаком на небе далеком.

1973

* * *

Что ж. Пой и радуйся дарамСвоей долины плодородной.Да только жизнь осталась там,Где был ты тварью инородной.Да только жизнь осталась тамСреди шатров и пыльных скиний,Где выпадал по временамНебесной манны сладкий иней,Где пепла горсть, где близких прах,Где нет ни молока, ни мёда —В навек покинутых краях,На горестных путях исхода.

1972

* * *

Откуда знать, важны ли намДля жизни и для равновесьяРодные стены по утрам,Родные звуки в поднебесье,Родная сень над головой.А, может, под любою сеньюБыть можно и самим собой,И чьей-нибудь безвольной тенью.А, может, близ родной душиЛюбые веси – дом родимый.Но, чтоб ответить – сокрушиОчаг, столь бережно хранимый,Свой прежний дом покинь совсем,Сойди с дороги, той, что вьется,Стерпи, что завтра будет немТот, кто сегодня отзовется,И перейди в предел инойС иным укладом и разором,Где чуждо все, что за спиной,И чуждо все, что перед взором.

1973

СОН

Вне уз, вне пределов, вне времени, внеПривычного. Чуждые тени в окне,Чужие шаги в переулке горбатом,В порту, на молу, освещённом закатом,Невидящий взгляд незнакомых очей,Неведомый смысл гортанных речей,Чужое веселье, чужое молчаньеИ вод густо-черных немое качанье,И чуждые запахи тины и йода…Свобода – с тоской повторяю – свобода.

1974

* * *

Диаспора. Рассеянье.Чужого ветра веянье.На чуждой тверди трещина.Чьим богом нам завещаноСвоими делать нуждамиДела народа чуждогоИ жить у человечестваВ гостях, забыв отечество?Мне речки эти сонныеРоднее, чем исконные.И коль живу обидами,То не земли Давидовой.Ростовские. Тулонские.Мы толпы Вавилонские,Чужие, многоликие,Давно разноязыкие.И нет конца кружению.И лишь уничтожениеСводило нас в единуюПолоску дыма длинную.Но вечно ветра веяньеИ всех дымов рассеянье.