Коронный удар
Шрифт:
– Поговорим?
– ласков спросил Владислав, подойдя к даже не пытавшемуся подняться мужчине.
Нога невыносимо болела: тугая повязка не смогла остановить кровь, и сейчас живительная жидкость по капле покидала его тело. Но все это было ничто по сравнению с тем, что ОНА жива.
– С*ка!
– хрипло простонал Роман.
– А уж как я рад тебя видеть, - оскалился в ответ Владислав, присев перед лежащим на корточки, от чего ногу обожгло новой волной боли.
Подняв голову и встретившись с взглядом Ника, Барс кивнул. Пока один из братьев доставал
Достав мини-камеру из одного из внутренних карманов и включив запись, Никита кивнул:
– Поехали.
– А теперь, - отложив подальше автомат и достав ПМ, улыбнулся ростовщик, - рассказывай.
– Что?
Выстрел, и ладонь Ромы оказалась прострелена.
– С*ка!
– взвыл мужчина, повалившись на снег.
– Повторять больше не буду, - не меняя ласковый тон, произнес Барс, наводя дуло пистолета на другу руку мужчины, которой тот зажимал кровоточащую ладонь.
– Да пошел ты!
– зло выдохнул Роман.
– Все равно меня убьешь.
Еще один выстрел, и новый крик боли от пули во второй ноге.
– Убью, - хмыкнул Влад, достав второй рукой армейский нож, спяранный до этого в ботинке левой ноги, - но вот то, как я это сделаю, зависит только от тебя.
Поняв, что его ждет случае молчания, Роман, смотря в камеру с режимом записи ночью, выложил все: как узнал, что брат Селены работает на прокуратуру, как подставил его, украв общак, как решил "сместить" ПашУ с места смотрящего, как моментально созрел план с приездом Владислава, где не последнее место занимала Селена.
– Все, - хрипло выдохнул Роман... и упал от пули в виске.
"Это моя благодарность тебе, Рома. Возьми мы тебя живым, от ПашИ ты бы так легко не отделался."
– Возвращаемся, - кое-как поднявшись, приказал Барс.
Отлично. Теперь у них есть доказательство. Пусть вырванное насильно, но доказательство того, что виновный наказан.
"Теперь никто не посмеет тебя тронуть, моя Луна".
***
Оставленная посреди дороги незнакомая машина показалась спустя минут двадцать быстрого шага по заснеженному лесу. Отпустив мою руку, Димка бросился заводить VolksWagen Caravelle, если не ошибаюсь.
Обессиленное тело, что действовало на одном адреналине и инстинктах, сползло по стволу дерева, пока я не оказалась сидящей на корточках. Хрипы вовсю вырывались из приоткрытого рта вместе с клубами пара. Лихорадка боя с каждой секундой отпускала меня, заставляя почувствовать, как я на самом деле замерзла. Набрав пригорошню снега окоченевшими пальцами, "умылась" им.
Как же я устала. Секунда. Мне нужна всего секунда, чтобы собраться с силами и подняться.
Мыслить о том, что стала убийцей не одного человека, совершенно не хотелось. Это было не оцепенение, или замедленная реакция, или что там еще... Нет. Это было выживание.
– А ты молодец, не дала себя убить, - тихо произнес стоявший рядом Гор, внимательно осматривая территорию.
– Это комплимент?
– прохрипела, чуть улыбнувшись потрескавшимися губами.
– И еще какой, - хмыкнул мужчина, сняв куртку и накинув ее на мои озябшие плечи.
Подняв меня на руки и плотнее прижав к себе, он двинулся к машине. Уложив меня внутрь салона на разложенные сидения, Гор ласково провел ладонью по моим волосам, шепнув:
– Отец бы тобой гордился. Отдыхай, Барска.
Я послушно закрыла глаза, обессиленная всем произошедшим. До ужаса хотелось рыдать. Не плакать, а именно рыдать, воем выплескивая не желавшую покидать мою душу усталость. Глотая рвавшиеся наружу всхлипы, я с головой накрылась курткой, чтобы мужчины не видели моих слез, желая оказаться крепких объятиях и окунуться в в горьковато-табачный аромат своего мужчины.
Уже проваливаясь в ласковую темноту, котора была скорее обмороком, чем сном, я почувствовала, как виска коснулись сухие горячие губы.
"Мой Барс"...
***
Проснуться ото сна впервые за последнее время было легко.
Приоткрыв глаза и дождавшись, когда в них перестанет рябить, я оглядела комнату, в которой находилась и облегченно вздохнула. Это была комната Владислава.
Почему я боялась оказаться в другом месте? Все до ужаса банально: дурость. Умом я прекрасно понимала, что рисковать собой, чтобы спасти мою жизнь, Влад не стал бы ради абы кого. А вот в сердце поселился безотчетный страх, что мужчина после всех проблем просто не захочет иметь со мной ничего общего.
Спальня была пуста, разве что за дверью ванной был слышем шум льющейся воды. Попытавшись встать и претерпев в этом неудачу, я осталась лежать на кровати, которая еще хранила аромат моего мужчины. Приподняв одеяло, с тяжелым вздохом вернула его на место. Ну, что я могу сказать? Хохлома, да и только - практически все мое тело "украшали" россыпи синяков разной давности, о чем ясно говорили их цвета: от бледно-желтых до сине-фиолетовых. И на хрена я ему такая нужна?
– Как ты?
Прозвучавший в тишине комнаты вопрос заставил меня дернуться и посмотреть на застывшего в дверях Владслава.
Ох... Как же он красив. Длинные стройные ноги, скрытые едва держащимися на узких бедрах брюками. Плоский живот с отчетливо видными кубиками пресса, влажная загорелая кожа, которую хотелось коснуться губами. Мощная грудная клетка с татуировкой барса, широкий разворот плеч, в которые хотелось вцепиться пальцами. Чувственные губы сейчас чуть приоткрытые в волнении, черные растрепанные волосы, непокорная прядка которых упала на высокий лоб, и глаза... Глаза цвета ночного неба, которые смотрели на меня с непонятной жадностью, словно мужчина не мог, да и не хотел, отводить взгляд.