Кошмар в августе

Дельвиг Полина Александровна

— Юрий Иванович, не могли бы мы перейти к сути?

Возможно, тогда вам не придется тратиться на ужин. Я, знаете ли, много кушаю.

Блеяние несколько ослабло.

— Ну что вы прямо так прагматично. Не в деньгах счастье. Существуют еще и чувства.

Даша зажмурилась.

— Надеюсь, речь идет не о-ваших чувствах. Предупреждаю сразу — меня интересуют не они.

— А что?

— Деньги, разумеется.

— Да, да, я помню, — досадливо протянул Пантелеев. — Тысяча, кажется?

— Три, — не моргнув

глазом, ответила Даша. Деньги ей все равно были не нужны, а потрепать нервы противному скряге ой как хотелось.

— Три! — выдохнул собеседник.

— Через минуту будет четыре, — спокойно заметила Рыжая.

— Я согласен! — взвизгнул перепуганный доцент.

— На четыре?

— Но ведь минута еще не прошла.

— Логично. А знаете, — Даша выдержала мучительную для собеседника паузу, — я, может, эти документы вам и бесплатно отдам.

— Как? — буквально прохрипел Пантелеев.

— Вы знакомы с доктором Пелтрамом?

— Генрихом Бенедиктовичем? Немного. А что?

— Я хотела бы знать, чем конкретно он занимается.

— Но... это и так известно, — неуверенно сказал доцент.

— Мне нужно знать то, что неизвестно.

Пантелеев помолчал.

— Послушайте, Даша. — Впервые его голос звучал по-человечески, без заискивания и подлости. — А вам не подойдет компромат?

— Как? — не сразу поняла Даша. — Подождите, подождите, вы намекаете на то, что с помощью вашей информации я смогу сама его разговорить?

— Совершенно верно. — Отчетливо послышались самодовольные нотки.

— Говорите.

— Сначала документы.

— О, нет! Вы точно получите, что хотите, а вот насколько правдивой будет ваша информация...

— Как же нам быть?

— Давайте так: вы сообщаете мне суть проблемы, чтобы я могла увидеть, как человек отреагирует, и, если все сработает, я передаю вам деньги, а вы сообщаете мне детали.

— Ну хорошо, — нехотя согласился Пантелеев. — Пелтрам — двоеженец.

— Чего? — Даше показалось, что она ослышалась.

Доцент противненько захихикал.

— Можно подумать, вы не знаете, как это бывает.

— Я?! Понятия не имею.

— Очень просто: старая жена в Польше, а молоденькая, сисястенькая здесь.

Даша испытала непреодолимое желание отодвинуть трубку подальше от уха.

— Интересно. Но, насколько мне известно, перед тем как подать документы на регистрацию брака, необходимо предъявить справку о семейном положении.

Пантелеев просто зашелся от радости:

— Вы не поверите, золотце, но в нашей стране берут взятки, да, да, вот такой вот хамский обычай. Кроме того, вы и представить себе не можете, какие у Генриха связи в Москве, вплоть до... — он многозначительно помычал. — Ну, вы меня поняли.

— Поняла... — Даша почесала затылок. А ведь доцент истину рек: у Пелтрама могут оказаться весьма влиятельные покровители. — Значит, при необходимости вы сможете назвать

мне имя его польской жены?

— Безусловно.

— Тогда договоримся так. Сегодня вечером или завтра утром я встречусь с Пелтрамом и, если пойму, что вы говорили правду, то сразу вам перезвоню, и мы все закончим.

— Но почему не сейчас? — взвился от нетерпения Пантелеев.

— Потому что сейчас не могу, — отрезала Даша. — Поверьте, мне это надо еще быстрее, чем вам. Но...

— А после обеда?

— После обеда у меня встреча.

— «Встреча», — мрачно повторил доцент. — Ас кем, если не секрет?

— Вам-то что, — фыркнула Даша.

— Я так и знал. Хорошо, я буду ждать звонка.

Медленно опустив телефонную трубку, Даша прикрыла глаза. Интересно, позвонит Валикбеев или... Очередной звонок не дал ей развить мысль.

— Доброе утро, Даша. — Голос звучал по-московски уверенно, и лишь едва заметные модуляции выдавали кавказский акцент.

— Доброе утро, Ираклий Имранович. — Закинув ноги на пуфик, Даша уселась поудобнее. Она еще не придумала, что бы ей выцыганить у Валикбеева в обмен на его просьбу. А что просьба последует незамедлительно, в этом она ни секунды не сомневалась.

— Как вы ко мне официально, — с шутливой укоризной заметил шармантный профессор. — Эдак сразу чувствуешь себя лет на десять старше.

— Боюсь, если начну звать вас Валико, то подобное чувство возникнет уже у меня.

— Ха-ха-ха, — вежливо отреагировал на шутку Валикбеев.

— Ха-ха-ха, — не менее вежливо поддержала его Даша.

Посчитав, что с официальной частью закончено, профессор кашлянул и уже чуть более строго произнес:

— Даша, я бы хотел с вами поговорить.

— Догадываюсь.

— Вот как?

— Иначе зачем бы вы звонили?

— Ах, ну да, ну да... Но я бы хотел переговорить с вами лично, не по телефону.

— Понимаю. К сожалению, в ближайшие несколько дней совершенно не располагаю свободным временем, — лживо сокрушалась рыжеволосая. — Если не планируете продать мне оружие или наркотики, то, думаю, ничего страшного не произойдет, если вы расскажете мне о вашем деле по телефону.

Валикбеев все еще сомневался.

— Даша, я хотел попросить вас об одном одолжении. Но мне не хотелось, чтобы об этом узнало, скажем, третье лицо.

— Говорите, я слушаю. Никаких иных лиц, кроме моего, здесь нет.

— Видите ли, наш институт работает над очень серьезными и важными проблемами. К сожалению, в процессе работы возникают разные ситуации, в том числе и весьма щекотливые... Подобные ситуации требуют как можно более деликатного разрешения. Я много думал, как мне поступить, взвешивал все «за» и «против»...

Даша с иронией слушала путаный рассказ. Может, как профессионал Валикбеев и на голову выше всех остальных, но в искусстве риторики он явно не преуспел.