Космонавт Сергеев
Шрифт:
— Саня, — заворочалась на тахте Наташка. — Возвращайся скорее, ладно? Я тебе привет от мамы передам и варенье… За шубу отругаю… Я же не знала, что шуба такая дорогая…
— Это пустяки, — сказал он с нежностью. — Спи. Я приду сразу, как освобожусь.
Часы показывали без одной минуты пять.
Слетев вниз по лестнице, Саня толкнул дверь парадной, но она не поддалась. Он налег плечом, с трудом протиснулся в образовавшийся проем; шквальный ветер ударил в лицо, прижал, словно пригвоздил к стене. И тотчас несколько пар сильных рук метнулись к нему от бронетранспортера, втащили в кузов. Взревел двигатель. Мощная машина, кренясь и покачиваясь, тяжело пошла навстречу
— Какой ветрище! — стараясь перекричать вой и скрежет, бросил Саня.
— Северный. Пятьдесят метров в секунду, — хрипло объяснил из темноты майор Громов. — Крепчает с каждой минутой!
— Мы пойдем в паре?
— Не знаю! — Тоном человека, которому необходимо сберечь силы для трудного и опасного дела, майор оборвал разговор, и всю дорогу до штаба они молчали.
Они молчали, поднимаясь по гулкой бетонной лестнице на второй этаж; молчали, когда официантка Клава — свежая, румяная, в белоснежной наколке и красивом переднике, сделав реверанс, подала в кабинет Командира завтрак: два яйца всмятку, салат из свежих помидоров, тушеное мясо с овощами, шоколад, кофе; молчали, когда на пороге появился мрачный как туча генерал Матвеев; молчали, когда Командир запрашивал у синоптиков погоду, — синоптики обещали светопреставление. Командир швырнул трубку и поднял на них усталые глаза.
— Через час, — он ткнул пальцем в карту, лежащую на столе, — в этом районе должен приземлиться спускаемый аппарат космического корабля. Ввиду сложной метеорологической обстановки Центр управления полетами обратился к ВВС с просьбой оказать содействие Группе поиска.
— Группе поиска? — Вечный комэск задумчиво посмотрел в окно. — Они что, работают?
— Точно так, — жестко ответил генерал Матвеев. — Работают! И ждут вашей помощи.
— Понимаю, — протянул Громов. — Только взлететь при таком боковом ветерке не удастся — угробим машины и косточки свои не соберем.
— В нашем распоряжении сорок четыре минуты, — хмуро сказал генерал. — Какие будут предложения?
— Нам бы только взлететь, — словно не слыша его, продолжал вечный комэск. — А там пойдет как по маслу. Но как взлететь? Крылышки не распустишь — сразу опрокинет. — Он с надеждой посмотрел на Саню: — Чего молчишь, светлая голова? Включай форсаж!
— А если… если попробовать прямо из капонира? — неожиданно выпалил старлей доблестных ВВС.
— Что из капонира?
— Взлететь из капонира! Навстречу ветру!
Генерал хмыкнул, Командир пожал плечами.
— А чего? — зарокотал майор Громов. — Это мысля! Складываем в капонире крылышки. Выводим обороты на все сто. Пулей выскакиваем на рулежную дорожку. На максимальной скорости увеличиваем площадь несущих поверхностей… На максимальной скорости геометрию изменяем, да, Сань?
— Одновременно включаем форсаж, отрываемся от земли, набираем высоту и — баста! — закончил Саня. — Дальше дело техники.
— Тю, — простодушно хохотнул Громов. — Если телега выдержит, а капонир не развалится — взлетим! Как пить дать взлетим! Никакой ураган не страшен. Надо только самолет удержать в момент выхода крыльев — тут штопорнуться можно.
— Какова длина рулежной дорожки? — улыбнувшись, спросил генерал.
— Не хватит, — вздохнул Командир. — Даже для такого смертельного трюка не хватит.
— Давайте считать!
Саня и Громов склонились над листом бумаги, Командир застучал пальцами по клавишам небольшой электронно-вычислительной машинки.
— А знаете, — он выпрямился. — Может получиться. Правда, в истории авиации такую абракадабру никто не делал, но может получиться!
— Крылья на такой скорости не заблокирует? — осведомился генерал.
— Придется
— На предельных?
— Так точно!
— Чего же вы сидите! — рассвирепел генерал. — Соедините меня с Москвой!
И тут наконец Саня понял, по каким именно делам оказался в их лесной глуши генерал Матвеев Николай Дмитриевич. Разговор у проходной, разбор полетов, пристальный, изучающий взгляд, брошенный вслед, «случайный» визит — все соединилось в тугой узел, и военный летчик Александр Сергеев почувствовал: в его судьбе произошел грандиозный переворот. Настолько крутой и грандиозный, что ни Командир, ни генерал, прекрасно знающие об этом, ничего не хотят говорить. Но скажут потом. Позднее. Когда старлей доблестных ВВС в паре с майором Никодимом Громовым выполнит акробатический трюк на рулежной дорожке, бросит свою машину в сердце стихии, и, проутюжив бушующее пространство, вернется на аэродром. Ждать осталось недолго. Недолго осталось ждать, подумал Саня и весь обратился в слух. Генерал заканчивал разговор с Москвой.
— Летчики? — весело переспросил генерал. — Летчики выдержат, товарищ Главком. Отличные летчики!.. Хорошо… Есть!.. Будет сделано!
Аккуратно положив трубку, он долгим, внимательным взглядом посмотрел на авиаторов.
— Вам разрешается использовать машину на всех максимальных режимах. Без ограничений. Только смотрите у меня! — Точь-в-точь, как начштаба, он потряс воздух кулаком. — Без этого! Без этого!
— Так точно! — дружно рявкнули летчики. — Без этого, товарищ генерал!
— Остряки-самоучки, — буркнул генерал, стремительно направляясь к двери. — В такой ситуации передразнивать высокое начальство?! Да я вас… Чего стоите? — обернулся у порога. — На аэродром! Вам поручено особое задание!
— Есть на аэродром!
Они взлетали поодиночке, из разных капониров, с разных рулежных дорожек. Саня не видел, как стартовал вечный комэск, — облаченный в противоперегрузочный костюм с гермошлемом, он сидел в кабине, ждал. Озноб неопределенности уже подкрадывался, лихорадил все тело, и это было хуже всякой болезни. Он не знал, как стартовал вечный комэск. И лишь когда три «К», готовивший самолет к полету, победно поднял перед фонарем правую руку и отскочил в укрытие, Саня понял, что майор Громов сумел подняться в воздух. До хруста в пальцах зажав тормозной рычаг, он осторожно повел вперед сектор газа. Из сопла, в специальный отражатель, поставленный механиками позади машины, ударило резкое, ослепительное пламя. Острое жало фюзеляжа опустилось, припало к земле, скрипнули амортизаторы передней стойки шасси, могучий истребитель-бомбардировщик напоминал ревущего зверя, готового к прыжку.
Саня отпустил тормоза.
Зверь прыгнул, выскочил из укрытия, и тут же его тряхнуло, как игрушку, потащило в сторону. Летчик резко двинул правой педалью, выровнял положение машины, но скорости еще не хватало — самолет продолжал боком сползать к порыжелому летному полю, вычерчивая на асфальте всеми тремя колесами черный, смолистый след. Саня включил форсаж и одновременно изменил геометрию крыла. Могучая сила оторвала истребитель-бомбардировщик от земли, понесла вверх и сразу швырнула обратно, точно собираясь безжалостно расплющить, вмять в жухлую траву. Невероятным усилием Саня удержал дрожащую, падающую машину в горизонтальном полете. Каких-то четыре секунды этой изнурительной борьбы со стихией вымотали его почти полностью. Пот лил ручьями, дыхание участилось, будто после марафонской дистанции, сердце стучало, как скорострельный пулемет. Но Саня удержал машину и, плавно взяв ручку на себя, начал осторожно набирать высоту.