Кукла советника
Шрифт:
– Хотите, я почищу вашу лошадь? – поднырнул оруженосец под жерди.
– Не нужно, конюх… Хотя давай вместе, – неожиданно для себя самой предложила я.
Я давно не возилась со скребком и подрастеряла навыки. Алан уже справился со своей половиной и начал помогать мне, вычищая бок.
– Откуда ты? – спросила я, чтобы завязать разговор.
– Из Гадейры, – ответил мальчишка. – Есть такой городок на побережье. Родился там, там же рос при гарнизоне. Когда мне исполнилось восемь, господин Динас взял меня в оруженосцы. – Динаса я знала. Широкоплечий, с волосами, растущими
– Укусит, – пыталась предостеречь я оруженосца.
– Лошади меня любят, – отвел на сторону конскую челку Алан.
– А сколько тебе лет?
– Шестнадцать, зимой исполнилось.
– Ого, – удивилась я.
– Да, я выгляжу младше, – недовольно проворчал Алан. – Но я еще вырасту!
Смешной такой.
Я уселась на охапку сена, глядя, как он обихаживает Ворону. Вредная кобыла действительно смирно стояла, пока Алан чистил ей глаза и расчесывал гриву.
– А вы совсем никогда не выходите из замка, госпожа? – наступил на больную мозоль оруженосец.
– Меня не выпускают, – поморщилась я.
– Ваш брат боится похищения?
– Мой брат вообще всего боится. Алан, где ты выучил наречие Острова Сладкой Росы?
Юноша медленно водил гребнем по лошадиной гриве, растягивая время.
– Я специально не учил. Мне языки легко даются. Услышу здесь, там… Ну и запоминаю.
– О-о, – завистливо протянула я. Мне мозгодробительные конструкции зачастую приходилось зубрить.
Сидеть было хорошо. В стойле тихо, прохладно. Но два часа уже прошли, еще немного – и Тим сам сюда придет, проверять, чем это я занимаюсь на конюшне.
Я поднялась, отряхивая штаны.
– Мне пора, Алан. Спасибо, что помог.
– Я рад вам помочь, госпожа, – поклонился оруженосец.
– Еще увидимся, – попрощалась я.
Сегодня Светлые мне благоволили: я смогла заставить Роха разглядеть во мне человека, а не злую обезьяну, подружилась, не побоюсь этого слова, с Аланом, в счетах, которые дал мне Тим, не было ошибок – ни приписок, ни, наоборот, усохших товаров, я даже нелюбимые инженерные расчеты произвела правильно. И карту нарисовала, не поставив ни единой кляксы тушью.
Тим, правда, все равно нашел к чему придраться:
– А скажи-ка, любезная сестрица, почему у тебя карта ориентирована не по сторонам света, а относительно княжества? Ты где такое видела? В каком учебнике?
– Ар-р-р! – Я выхватила бумагу, дорисовала значки С-Ю, В-З. – Так лучше?
– Лизария с юга, дальше Степь, Меот за горами, Рау на северо-западе… Масштаб прыгает, и Борг с Оазисами ты сместила. Лучше, лучше, – засмеялся Тим, заметив, что я поигрываю перочинным ножом. – Пойдем спать? – поднял он подсвечник.
– Ага, – убрала я свое «оружие». – Устала я сегодня.
– От того, что сидела в углу, пока Алан чистил твою лошадь?
– Ты что, следишь за мной? – возмущенно ткнула Тимара в бок кулаком.
– Слежу, конечно, – изогнулся он, перехватывая мою руку. Свечи в светильнике
– Лира, я за тебя волнуюсь, – сказал Тимар уже в спальне. Я заняла ванную, умываясь, а он прислонился к двери с обратной стороны. – Ты растешь, и мне не нравится излишнее внимание, которое уделяет тебе граф, не нравится, что ты по полдня проводишь на плацу среди солдат, да и этот Алан…
– Он мне ничего не сделает, Тим. Ну правда, – откликнулась я, вытирая мокрую физиономию. – Я чувствую. И я могу себя защитить, причем благодаря графу.
Я переоделась в ночную сорочку. Длинную, почти до пола, с завязками под горло и рукавами до запястья. В ней я, очень прилично, фланировала до кровати, а потом снимала эту душную тряпку и падала на прохладные простыни.
– Заметь, Тим, ты бы учил меня метать ножи, если бы не Йарра?
– Если бы не его сиятельство, я бы тебя в пансионат отправил, – проворчал заботливый братец. – А лучше в монастырь, лет до семнадцати.
– Вот спасибо! – распахнула я дверь, упирая руки в бока. – Всю жизнь мечтала послушницей стать, ага-а-ах! – вскрикнула я, хватаясь за дверной косяк. Уже ставшая привычной ноющая боль внизу живота сменилась острым ножом, который какой-то садист проворачивал из стороны в сторону.
– Что случилось? Лира?! – перепуганный Тим смотрел, как на сорочке расплывается темное кровавое пятно. – Как ты умудрилась пораниться? И где?
– Я не… Ой!
Я бросилась обратно в ванную, захлопнув дверь перед носом Тимара. Светлые, вот стыдобища-то!..
– Лира! Открой сейчас же!
– Тим, – тихо позвала я. – Не волнуйся. Это… Мои регулы, – едва слышно прошептала я. – Кажется, я стала девушкой.
Глава 28
– Лежи, – прошептала я Угольку, выбираясь из-под обнимавшей меня лапы. – Я ненадолго.
Пантера зевнула и смежила веки, только хвостом дернула. Замирая и прислушиваясь к каждому шороху за ширмой, я прокралась к приоткрытому окну. От осенних дождей рама разбухла, и, чтобы захлопнуть ее, требовалась мужская рука. Как, впрочем, и для того, чтобы открыть, – мне пришлось давить на нее полвечера, пока Тимар был в ванной. Конечно, я могла бы ее выбить, но это была бы совсем другая история, с отсутствием карманных денег и дополнительными уроками.
Цепко хватаясь пальцами за каменную кладку, я выбралась через окно и пошла вдоль карниза. Сырой ветер раздувал мою пижаму как парус, бросал в лицо мокрые листья. Откуда они взялись на такой высоте?
На галерее сверху затопали тяжелые сапоги, запахло горящим маслом факелов. Я замерла, прижавшись к стене. Стража не заметит еще одну тень, а вот движущийся объект сначала прошьет арбалетом и только потом посмотрит, что это было. Добравшись до торца, я облегченно вздохнула – полпути пройдено. По-обезьяньи, на радость Роху, обняла руками и ногами водосточный желоб, сползла этажом ниже и забарабанила в ставню костяшками пальцев.