Кумихо Лисий отряд
Шрифт:
— О чем ты? — побледнела девушка.
Роуэн безучастно лежал на диване. Его тихое сопение почти не было слышно. Парни ушли из комнаты, а сам предводитель, шеф их отряда справедливости нависает над нею грозовой тучей и на что-то намекает…
— Переспи с ним.
Марина подавилась воздухом. Она вытаращила глаза и издала несколько нечленораздельных звуков, прежде чем смогла выделить вымолвить:
— Что?!! — девушка почувствовала, как ее челюсть встречается с полом и отскакивает обратно, — Ты сошел с ума?
— Тебе же он нравится, верно? Так
Эти доводы не убедили девушку, она все еще не понимала, как Люр мог так о ней подумать, чтобы предложить так холодно и откровенно подобную вещь.
— Как ты можешь спокойно говорить об этом?!
В голове трезвонила пустота и поднимала с пола голову удушающая обида. Так вот как он, на самом деле, к ней относится?!
— При близости образовывается крепкая связь, которая не рвется семь лет…Это очень важно! И тебе…Он не сможет сделать ничего дурного. А, значит, и отряд будет в безопасности. Ведь мы единственные, кто защищает и покрывает тебя.
— Не могу поверить своим ушам, — Марина пихнула в грудь Люра и отошла в сторону, — Ты сошел с ума!
27. Тяга
От возмущения некоторое время она не могла говорить. Чувство того, что ее предали вызывало жгучую обиду. И девушка хотела никогда больше не видеть Люра и этих продажных ребят, которые точно на его стороне и разделяют его точку зрения.
— Как же это подло! — в сердцах воскликнула она, — Я не вещь и не деньги, чтобы в обмен на меня покупать безопасность.
— Ты передергиваешь, — недовольно скривился Люр, — Всего-то ускорим процесс. Я хвостом чувствую, что он тебе не безразличен.
— Все равно нельзя вот так просто предлагать такие вещи, — рыжий хвост Марины в такт ее недовольству раскачивался из стороны в сторону.
— Нет времени на раздумья, — кажется, светловолосый лис тоже начал терять терпение, потому что теперь он говорил жестче и напористее: — Решайся, сейчас или никогда. Эту квартиру нам придется оставить. И скрываться. Если ты сейчас не сделаешь это, потом будешь кусать хвост, но момент будет упущен. Ты никогда не теряла возможности? Я терял, и поверь, разочарование и злость на себя долгое время не дают смириться. Постоянно думаешь: а что, если бы я не струсил…
— Я не трушу! — возмутилась она, — И не нужно брать меня на слабо!
— Тогда взвесь все доводы еще раз и прими единственное правильное решение!
— Тебе надо, ты и спи! — вскричала она.
— Тсс. Разбудишь его, мерзавка! — Люр перескочил через препятствие и зажал девушке ладонью рот. Не обращая на вытаращенные в испуге глаза, он сказал: — Включи уже свой лисий ум. Пораскинь мозгами. Благородство и гордость — это хорошо, но напоминаю еще раз: ты — преступница! Лиса, неведомо каким образом попавшая в городской курятник. Тебе нужно выжить любой ценой. И ты не в игрушки играешь, а лишаешь людей жизни…
Когда ее плечи подавлено опустились и глаза стали виновато и жалостливо смотреть в сторону, он отпустил ее.
Вот еще, гордая какая. Блюсти себя
— Последний раз говорю: он — не друг, а враг. Не нужно видеть чудесные глазки и смазливую мордочку. Ты должна понимать всю степень опасности, все зло, что он может тебе сделать…
— Это несправедливо, — опустошенно заметила она.
— Жизнь порой идет такими путями, что лисы не ведают, — туманно и уже более спокойно заметил Люр, — Нужно принимать жизнь и обстоятельства такими, какие они есть и не роптать…
— Тебя противно слушать, — ответила Марина и села на стол.
Роуэн лежал на диване, такой красивый и бледный, что захватывало дух. Да, она определенно чувствует к рыжеволосому лису симпатию. Но она не может сама…предложить себя мужчине. И дело даже не в гордости и не в отсутствии опыта вообще, но…был какой-то барьер и Марина не могла его перескочить, даже если бы захотела. Этот барьер представлял собой идею, мечту, сказку. Ей хотелось пережить невообразимые минуты счастья в тот момент, когда она решит начать взрослую жизнь. Она не мечтает о широкой двуспальной кровати, приглушенной музыке и свечах в форме сердечек, но… Но…В любом случае это особенное событие она хочет прожить так, чтобы было приятно о нем вспомнить. А чего приятного в том, чтобы навязываться?!
Решение созрело сразу и окончательно. Нет, она не может сломать себя ради…призрачного спасения. Это только Люр говорит, что Роуэн не сможет причинить ей зла. Как обстоят дела на самом деле — неизвестно, потому что этому хитрому блондину доверять она больше не может.
— Давай я просто уйду, — она встала с намерением разрубить этот гордиев узел.
— Нет, ты не можешь, — сразу же преградил ей путь Люр.
Вид у него был крайне недовольный.
— Я просто уйду. А ты скажешь, что подобрал его на улице. А меня же рядом не было.
— Думаешь, он не учует тебя здесь? — вздернул бровь Люр.
— Проветри помещение, — Марина сделала попытку обойти лиса, — Пусти!
— Ты опять недопонимаешь, — выдохнул с сожалением Люр и перехватил ее за запястье: — Не успел я толком обучить тебя, а ты уже бросаешься в отшельничество…
— Дай мне просто уйти, — упрямо пробормотала Марина, прогоняя навернувшиеся слезы.
Не время сейчас плакать, и не время жалеть себя. Она должна уйти. Да, это тяжело — снова остаться одной, но для нее, неинициированной лисы это единственный выход.
— Не могу. Ты в нашем отряде и я поклялся обучать тебя.
— Мне не нужен учитель. Буду жить одна, — Марина крепко сжала зубы.
— И как ты будешь бороться с желанием обрести еще больше энергии? Убивать всех подряд?
Он перехватил ее так крепко, что Марине стало трудно дышать. От Люра исходили сильнейшие эманации злости и недовольства, и девушка почувствовала настоящий животный страх.
Он же не собирается принудить ее насильно сделать это?…
— Пусти ее, — внезапно прозвучавший жесткий голос перебил его и Люр вздрогнул.