Леди удачи. Все пути…
Шрифт:
Тут дверь открылась, и на пороге возник камердинер:
— К ее милости леди Мальборо посол московский!
Ксави и Джоанна удивленно переглянулись. Герцогиня поморщилась.
— Я же сказала, что занята! Посол московский будет принят позже.
— Миледи, он требует аудиенции!
— Требует?! — надменно вскинула бровь герцогиня. — Вот как? Передайте, что герцогиня Мальборо приносит свои извинения и выражает сожаление, что государственные обязанности не позволяют ей принять российское
Камердинер нерешительно топтался у порога.
— В чем дело? — резко спросила леди Мальборо. — Вам что-нибудь неясно?
Камердинер поклонился и вышел.
Герцогиня некоторое время раздраженно глядела на закрывшиеся двери, затем повернулась к подругам, с любопытством наблюдавшим за этой сценой:
— Азиаты! — с жестом сожаления бросила леди Мальборо. — Ну, что ж… Вернемся к нашим баранам…
— Это к нам, надо полагать, — шепнула Ксави.
Продолжить она не успела. За дверью послышался невнятный шум, что-то загремело, двери распахнулись, лакей, пытавшийся закрыть проём своей тщедушной грудью, отлетел в сторону, и в зал ворвался мужчина лет сорока, одетый по немецкой моде. Брови на красивом стареющем лице грозно хмурились, щеки пылали. Молодой человек с простовато-хитрым лицом славянина и совершенноперепуганный господин в зеленом камзоле торопились следом, причем последний бежал вприпрыжку, явно не успевая за широким шагом своих спутников.
— Сударыня! Правильно ли я вас понял?! — вскинув голову, резко заговорил по-русски глава необычной процессии. — Вы вновь отказываете нам в аудиенции? Пятый раз за месяц!
— О чем идет речь? — бесстрастно вопросила герцогиня, обращаясь в пространство где-то за спинами странной группы.
Вперед выступил тот самый перепуганный человечек в зеленом:
— Господин Голоувин говорит… э-э-э, что он имел… э-э-э… удовольствие пять раз… э-э-э… просить аудиенции у вашей милости.
— Ничего себе удовольствие! — не сдержавшись, фыркнула Мари в ухо Джоанне.
Герцогиня, обладавшая острым слухом, покосилась на смешливую нарушительницу тишины и вновь величественно повернулась к гостям.
— Как вы нетерпеливы! Аудиенции при британском дворе расписаны заранее. Вас примут в назначенное время. А сейчас прошу прощения: дела, знаете ли, господин посол! — она ослепительно улыбнулась Головину.
Посол, опешив, смотрел на герцогиню.
— Это ни в какие ворота не лезет!!! — вдруг взорвался он. — Мне уже осто… ло здесь мытариться на эти… ские шиши! Да будь моя воля, разнес бы я этот ваш дворец к….. й матери вместе со всем вашим… ым этикетом! А что-де времени у вас нет, так это меня не…, в Бога душу, святых угодников……………………………….!!!
Эта тирада привела переводчика в состояние столбняка. Залп отгремел,
— Ну же, в чем дело, господин переводчик?! — нетерпеливо взглянула на него леди Мальборо.
— Миледи, — дрожащим голосом простонала зеленая уклейка, — господин посол имеет, по-видимому, какие-то претензии к дверям.
— К дверям?! Вы не пьяны? — герцогине, похоже, начинала изменять выдержка. — Если уж на то пошло, я ясно расслышала что-то про птиц. О чем речь, святые угодники?!
В этом месте миледи была вынуждена прерваться, ибо ее слух поразило нечто совершенно непристойное: сдавленный смех, переходящий в рыдающий хохот. Все — кто растерянно, кто удивленно — воззрились на двух внешне приличных девиц, которые, прислонясь друг к другу, пытались удержать смех, от этого только усиливающийся.
Когда изумление герцогини было готово перейти во всесокрушающий гнев, подруги, наконец, собрались с силами:
— Простите нас, ради Бога, миледи, но мы немного знаем русский, — все еще придушенным голосом выдавила Джоанна. — Поэтому идиоматическое выражение господина посла, имевшее несколько иной смысл…
— В общем, дверь тут была ни при чем, это уж точно! — перебила Ксави, пунцовая от сдерживаемого восторга. — Да и птицы сюда тоже не катят!..
Джоанна привычно ткнула ее локтем в бок. Поперхнувшись, Ксави замолкла.
— Так вы знаете русский? — заинтересовалась леди Мальборо. — Позвольте, но откуда? Может, вам и турецкий известен? — ее иронический взгляд прощупывал девушек.
Им сразу же расхотелось смеяться.
— С турецким у нас, к сожалению, трудности, — взялась выкручиваться Джоанна, — а вот в русском приходилось практиковаться. Мы с Мари некоторое время гостили в Речи Посполитой, в Кракове у моей кормилицы пани Каминской. Каминские — небогатые дворяне, но пан Кшиштоф — доблестный воин, и поэтому в слугах у них множество пленных из Московии. Вот и научились.
— Тогда объясните мне причину вашего веселья. Я тоже хочу посмеяться.
— Видите ли, миледи, — замялась Джоанна, — выражение господина Головина не имеет аналогов в английском языке. В первом приближении…
— Меня интересует точное значение его слов, — отрезала герцогиня. — И постарайтесь не отступать от смысла.
Джоанна покраснела и закашлялась.
— «… И с каждым кирпичом этого завода…», — с легким злорадством процитировала Ксави.