Лихие. Авторитет
Шрифт:
В Мерсе Дмитрий Николаевич сам сел на место водителя, отправив Рулю в машину сопровождения.
— Что такого важного, что нельзя обсудить в защищенной комнате? — поинтересовался я у безопасника. По его настоянию, одно из помещений офиса на Ленинском мы переделали под специальный зал — заложили окна, поставили генератор белого шума. Гэбэшная паранойя все больше проникала в Геопром, и я этому не препятствовал. Как говорится, лучше перебдеть.
— Насчет дочернего банка. Партнеры господина Варшавера подыскали пару вариантов в Гонконге и Сингапуре. Мне надо с ним лететь и на месте решать.
— Йосика я отпустить не
— Я знаю, — Дмитрий Николаевич притопил газ и включил мигалку. Трафик на дороге стал плотным, а встречка была совсем пустой. Машина сопровождения тоже врубила проблесковые маячки. Меня вдавило в сиденье, в окне начали быстро мелькать дома и прохожие. Как бы не встрять в аварию… Но безопасник вел Мерс умело, не рискуя. Там, где собирались заторы — объезжал впритирку, потом возвращался обратно в полосу.
— Господин Варшавер должен вернуться в Москву через две недели. И мы сразу вылетаем в Гонконг. Время не ждет.
— Ну раз не ждет, то летите.
Я пожал плечами. Денег на покупку банка все равно не было — СНК высосала всю ликвидность в Едре. Я с ужасом иногда думал, что будет, если Минфин решит забрать свой огромный депозит из банка. Случись это, и мы мгновенно превращаемся в банкротов. В последние месяцы мы усилили рекламную кампанию по вкладам населения, я приостановил инвестиции в направление спирта и железа. Нас хорошо подогревали доходы с Шарика, но все равно весь бизнес висел на волоске. А точнее, на одном-единственном депозите.
— О, смотрите! Купола уже видно, — безопасник ловко повернул на дорожку к храму. — Хорошо отец Сильвестр постарался.
Действительно, на холме показалась белоснежная церковь с золотыми куполами. Сколько нам стоило тема сусального золота… Ни в сказке сказать, ни в мемуарах написать. Впрочем, идейка, как закрыть все наши финансовые дыры, да еще остаться в огромных плюсах, у меня была.
— Дмитрий Николаевич, — я дождался, пока начальник СБ зарулит на парковку и остановится, после чего подал ему свежий номер газеты «Коммерсант» с обведенным объявлением. — До того, как улетите по делам банка, озаботьтесь внедрением нашей агентуры в эту фирму.
Безопасник развернул номер и прочитал вслух:
— АООТ «МММ». Не понимаю, и что в этой конторе такого особенного?
Глава 14
Идея прикрутить МММ в империю Геопрома мне пришла в голову еще в начале года. Но увы, детище Сергея Мавроди занималось черт-те чем — купи-продай, ваучерами…
— Зачем нам еще одна торговая фирма? — удивился Дмитрий Николаевич, складывая газету. — Ну продают они компьютеры, оргтехнику. Таких компаний сотня, всех конкурентов не захватишь. Но если надо… Может все-таки отправить к ним Пахома Вениаминовича?
— Нет, Штыря мы в МММ отправлять не будем. Нам там слон в посудной лавке не нужен.
— А что нужно? Я не понимаю.
— Вы заметили, что эта АООТ одна из первых вышла на биржу и котирует свои акции для покупателей и продавцов?
— Заметил.
Пора было слегка опустить безопасника на землю и показать, что у меня есть и свои источники информации помимо СБ. А то потом на шею так сядут, что не снимешь. Я сделал скучающее лицо и соответствующее случаю выражение на нем. Мол, как утомляют не слишком умные подчиненные, все приходится самому
— Я навел справки. Владелец компании, некто Сергей Мавроди, придумал любопытную схему. Его акции постоянно растут в цене. Нон-стоп.
— Такой успешный бизнес? — удивился безопасник.
— Да нет, — усмехнулся я. — Бизнес как раз обычный. Просто Мавроди сам выкупает свои бумаги на бирже, имитируя бурный интерес инвесторов.
— Выглядит как мошенничество, — начал догадываться Николай Дмитриевич.
— Так это оно самое и есть, — успокоил я его. — Пока там существует одно узкое место: количество бумаг в обращении. Я знаю, что Минфин отказал Мавроди в дополнительной эмиссии. А это значит что?
— Что? — безопасник смотрел на меня, как ребенок на фокусника.
— Сергей Пантелеевич совсем скоро придумает, как обойти это ограничение. Он необыкновенно креативный товарищ.
— И как же он это сделает? — удивился Николай Дмитриевич.
— Скорее всего, выпустит какие-нибудь «билеты» или подарочные сертификаты, — пожал плечами я. — Схема вовлечения населения уже опробована, технология понятная. А как вы и сами знаете, лох не мамонт, лох не вымрет.
— И что же это за технология такая? — не на шутку заинтересовался мой гэбист. Ишь, как я возбудил в нем профессиональный пыл.
За окном ударили церковные колокола, а у столов вокруг храма выстроился народ — освящать яблоки. Нам бы тоже попасть туда, а я жутко не люблю толчею.
— Давайте возьмем среднестатистического работягу, — начал я свой ликбез, — Скажем, его зовут Леня. Леня покупает акции по пять рублей и кладет их в сервант, прямо между хрустальной вазой, подаренной любящей мамой, и ни разу не использованным по назначению кофейным сервизом. Через неделю цена акций растет до десяти, и счастливчик, то есть наш Леня, несет их туда же, где и купил. Он получает деньги и, на радостях, впервые в жизни не пропивает их, а покупает своей жене сапоги.
Тут я не выдержал и засмеялся, вспомнив старую рекламу, которую здесь еще не сняли. Дмитрий Николаевич удивленно на меня посмотрел. В его представлении покупать сапоги жене — это отличная внутрисемейная сделка. Все равно купишь, просто тебе сначала еще весь мозг съедят маленькой ложкой.
— Ему в кои веки хочется выглядеть мужиком перед женщиной, молодость которой он испоганил, — продолжил я, потешаясь на безопасником. — Его благоверная, которая еще вчера абсолютно справедливо полагала, что ее муж бесполезный алкаш и полнейший лох, получает тяжелую психологическую травму от слома всех жизненных устоев и мчится хвастаться обновкой подругам, таким же набитым дурам, как и она сама. И уже послезавтра те конфискуют заначки у своих собственных мужей, а перед офисом МММ мы видим очередь из страждущих баб, которые тоже мечтают о новых сапогах. А акции стоят уже по двадцать, и это только подогревает ажиотаж. Ведь идиоты, которые верят в халяву, начинают размножаться, словно мухи на говне. Они несут новое бабло, и оно уходит на повышенные выплаты счастливчикам, которые решаются обналичить купленную макулатуру. Такое безобразие продолжается до тех пор, пока этот торнадо не всосет в свою утробу все деньги мира. Потом оно рассыпается без следа, оставив после себя толпы ограбленных людей и разбитые надежды. Заработать успеют только те, кто выйдет из этого поезда на предпоследней остановке. Пока понятно объясняю?