Ликвидатор паханов
Шрифт:
– Тише, Маша, я Дубровский, – весело сказал он, открывая лицо.
– Макс? – удивленно воскликнула она.
– Где Фюрер?
Она обвела взглядом комнату, как будто Фюрер мог быть именно здесь.
– Не знаю, – пожала она плечами.
– Ладно, трали-вали потом! Мы с Толиком за тобой.
Максим схватил ее за руку и сдернул с постели. Да она голая. Одежда лежала рядом. Он и ее загреб в охапку. Марина потянула за собой простыню. На ходу завернулась в нее.
Он вытащил ее через окно на броню
– Давай пролазь, – показал он на открытый люк.
Она послушно забралась в машину. Хотя, похоже, ей вовсе этого не хотелось. Вслед за ней пролез и он. И вовремя. Едва захлопнулся люк, как по броне зацокали пули. Расшевелилась наконец охрана.
Толик сидел за рычагами.
– Давай жми! – крикнул Максим, устраивая Марину поудобнее.
Но тот и сам знал, что нужно делать. Надо как можно скорее отсюда убираться. Вдруг у охранников РПГ найдется?
Все обошлось. Гранатомета у охраны не было. Танк беспрепятственно вырвался на оперативный простор.
Толик о чем-то весело рассказывал, но к ним не оборачивался. Все внимание на дорогу. Иначе беда. Марина слушала Толика, Максим ее как будто бы и не интересовал. И он тоже делал вид, что не замечает ее.
Через полчаса были на месте.
Все втроем они покинули танк. Оставили в нем автомат. Меньше проблем будет. Метрах в двадцати от боевой машины стояла в укрытии «Нива». Они пересели в нее и взяли курс на город. Танк остался стоять посреди дороги с включенным прожектором. Они уже проехали с километр, как навстречу им проехал военный грузовик. Ну все, считай, нашли пропажу.
Машину вел Толик. Максим сидел рядом с ним, Марина сзади. До города минут пятнадцать езды.
Они подъехали к пятиэтажному дому, где жили Марина с мужем.
– Ну все, вот ты и дома, – весело изрек Толик, открывая дверь.
Он выбрался из машины и помог выбраться Марине.
– Макс, я сейчас. Ты побудь в машине.
Они с Мариной скрылись в подъезде.
– Лихо вы, – сказала Марина, поднимаясь на третий этаж. – Самого Фюрера с носом оставили.
Особой радости в ее голосе не чувствовалось. Странно. От бандитов ее избавили, к мужу в упаковке доставили, а она не рада. Может, просто устала?
Толик остановился перед массивной бронированной дверью. Позвонил. Никто не открывал. Он позвонил еще. Результат тот же. Но Олег должен быть дома.
На всякий случай Олег дал ему запасные ключи от квартиры. И этот «всякий случай», видимо, настал. У Марины ключей не было. Они остались в доме у Фюрера, урода этого долбаного.
Толик открыл внешнюю и внутреннюю двери, пропустил вперед Марину. Она направилась в зал. Он шагнул на кухню: знал, что в холодильнике у Олега всегда есть «чекушка». На грудь принять сейчас в самый раз. Боевые сто
Марина вошла на кухню, бледная как смерть. Руки трясутся. Глаза как чайные блюдца, того и гляди, на пол вывалятся.
– Что такое? – Толик почувствовал неладное.
– Там, – еле выдавила она и рукой показала куда-то в глубь квартиры.
Толик обошел ее и двинулся в зал. Она пошла за ним.
На крюке вместо люстры висел Олег. Толику стало не по себе, но он нашел в себе силы подойти к висельнику, взять его за руку. Рука холодная – все, не жилец он на этом свете. Ну какого хрена он в петлю полез?..
– Это я во всем виновата, – услышал он за спиной голос Марины.
Она невидяще смотрела на покойного мужа. Глаза ее безумно блестели.
– В чем ты виновата?
– Фюрер жениться на мне хочет. Я не хотела, чтобы он меня изнасиловал. Поэтому я согласилась, – на одной ровной интонации проговорила она. – Вот, значит, как он избавился от Олега.
Она замолчала, села на диван и превратилась в каменное изваяние.
– Ты думаешь, это Фюрер?
Схитрила, называется. Неужели Фюрер всерьез решил жениться на ней? А почему бы и нет?
Марина молчала.
– Ну, сука! – обращая свой гнев к Фюреру, сжал кулаки Толик. – Я его, падлу, своими руками...
В это время во дворе прозвучали два выстрела. Это мог стрелять Максим. У него «макар» без глушителя. А зря.
– Ты сиди здесь! – срываясь с места, велел Толик.
Марина даже ухом не повела.
– Я щас. Если через час не вернусь, вызывай милицию, расскажи все как есть.
Последние слова он договаривал, уже закрывая за собой дверь. Слышала его Марина или нет?..
– Ублюдки, бля! – орал Фюрер, хлобыстая охранников по щекам. – Че, бля, в штаны навалили? Ни одного козла не загасили!
Не, в натуре, целый танк к дому подкатил. Ублюдок из него вылез, решетку сорвал, окно выдавил. Потом в комнату залез, Марину с собой забрал. Да его раз сто за это время можно было пристрелить. А у этих козлов очко сыграло. Танк, видите ли, с пулеметом. Одному козлу даже ухо пулей обожгло. Лучше бы ему яйца в клочья разнесло! Впрочем, и он сам был не на высоте, выскочил из дому и дал деру. Хорошо хоть вовремя остановился.
Охранники, два мордоворота в кожаных куртках, молчали. А что они еще могут сказать?
Теперь, когда танк исчез из виду, Фюрер мог соображать спокойно. Куда могли увезти Марину? Скорее всего домой, к мужу. А мужа уже нет, его Мурзила с Лабазом под суицид сработали, повесился, мол, горемыка.
Минут через пятнадцать к дому подъехал «БМВ». Боровик и Мюллер подкатили. Две первые скрипки в его криминальном оркестре.
– Че такое? – спросили они, подходя к Фюреру.
Вот на кого вся его надежда.