Любовь и прочие обстоятельства
Шрифт:
— У мальчика был трудный день, Эмилия, — отвечает воспитательница. — Он пытался осмыслить то, что случилось в парке на выходных.
Я уже не восхищаюсь Шарлин. Она идиотка. Ей вообще нельзя доверять маленьких детей.
— Там нечего осмыслять. Он поскользнулся и упал, у него промокли ноги. Ничего особенного.
— Мне кажется, для Уильяма все гораздо серьезнее. Ему трудно чувствовать себя в безопасности с вами. Безопасность и защищенность очень важны для детей, особенно для тех, чье
Шарлин сидит рядом с Уильямом. Он снял с полки огромную энциклопедию динозавров и читает, слюнявя палец и демонстративно переворачивая страницы. Я стою над ними, переминаясь с ноги на ногу. Мне жарко в пальто.
— Уильям, — обращаюсь я к нему. — Прости за Гарлем-Меер. Мне очень жаль, что ты промок, правда. Я просто хотела показать тебе эту часть парка. Гарлем-Меер — одно из моих любимых мест, и я хотела с тобой поделиться. Я надеялась, что тебе тоже понравится.
Уильям морщится и заслоняется книжкой.
— Уильям, — настаиваю я. — Если ты сейчас пойдешь со мной, я обязательно куплю тебе «Таинственный сад». Ты сможешь доказать, что эта книжка не слишком сложна для тебя. А еще мы купим остальные книжки про Лилу. Ведь у нас есть только «Дом на Восемьдесят восьмой улице».
Шарлин осторожно кладет руку поверх страницы.
— Уильям, ты готов ехать домой с Эмилией?
— Нет, — отвечает он.
— Ты скоро будешь готов?
— Нет.
Она убирает руку.
— Думаю, лучше позвонить Джеку или Каролине, — подводит итог Шарлин. — Не хотелось бы его принуждать, особенно когда он чувствует себя таким уязвимым.
Уильям уязвим не более сланцевых утесов над Гарлем-Меер.
— Прекрасно, — отвечаю я. — Я позвоню Джеку.
Джека, впрочем, нет в кабинете. И он не берет мобильник. Мэрилин говорит, что Джек на слушании и освободится только в пять.
— Уильям не может остаться здесь до вечера, — замечает Шарлин.
— Мы едем домой, — заявляю я.
— Нет! — орет Уильям.
— Боюсь, у нас нет выбора, — твердо чеканит Шарлин. — Я позвоню Каролине.
— Разумеется, — киваю я. — Почему бы и нет? Еще не все разлетелось в пух и прах. У меня даже сохранилось немного собственного достоинства. Позвоните Каролине и давайте скорее покончим с тем, что осталось.
— Эмилия, дело не в вас, а в Уильяме.
— Несомненно.
Я жду Каролину. Вовсе не потому, что мазохистка и заслуживаю мучений, которые она, несомненно, мне причинит. Но сегодня среда, а в среду Уильямом занимается Джек. Я не могу просто уехать и оставить мальчика в руках врага без малейшего сопротивления. Пусть Джек знает, что я боролась до последнего.
Каролина
Каролина прижимает Уильяма к плоской груди и причитает:
— Уильям, милый. Ты в порядке? Бедный малыш. Испугался?
Шарлин, кажется, смущена столь бурными проявлениями абсолютно неуместной материнской тревоги.
— Все в порядке, Каролина. Просто на этой неделе у него были некоторые проблемы, вот и все.
«Конечно, предательница, теперь проявляй сочувствие», — думаю я.
— Уильям, милый, тебе вовсе не обязательно сегодня ехать к папе, — продолжает Каролина. — Соня ждет в коридоре. Ты едешь домой.
— Сегодня среда, — напоминаю я, будто дело только в этом.
Можно подумать, Уильям просто перепутал день. Как будто он не знал дней недели наизусть уже в полуторагодовалом возрасте.
Каролина злобно смотрит на меня. Она поднимает Уильяма и выводит, я иду следом. По пути к двери миную стенд с рисунками и немедленно замечаю рисунок Уильяма — он заклеен до середины. Я смотрю на него, пытаясь в подробностях разглядеть чуть заметного ангелочка. У малютки курчавые волосы, и она улыбается. Крылья хорошо прорисованы и украшены причудливыми завитушками, сердечками и даже почему-то знаками доллара. Из моей дочери получился чудесный ангел, Уильям постарался на славу.
— Разве не прелесть? — спрашивает Шарлин.
— Да, — отвечаю я и выхожу.
Когда двери моего лифта открываются, я вижу, что Каролина с Уильямом обогнали меня всего на пару шагов. Я проклинаю дурацкие лифты в детском саду на Девяносто второй улице, собираюсь с духом и иду за ними по пятам. Каролина протягивает Соне детскую подушку и крепко держит Уильяма за руку.
— Здравствуй, Соня, — говорю я.
Она кивает:
— Здравствуйте, Эмилия.
— Ну ты даешь, — обращается ко мне Каролина.
— Что?
— Ну и нервы у тебя, черт возьми. Попытаться силой забрать мальчика после того, что ты с ним сделала… Это ненормально. Ты больная, ты это понимаешь?!
В коридоре полно людей — посетителей тренажерного зала, пожилых женщин, идущих в социальный центр, родителей, детей постарше, которые посещают здесь внешкольные занятия… Каролина говорит негромко, но слышно, так что назревает скандал.
— Я ничего такого не делала с Уильямом. Это была случайность. Мы поскользнулись, и он немного промок. Черт возьми, он угодил ногой в воду, а не в кислоту!