Магические узы
Шрифт:
– Говорят, здесь есть кладовщики, – прошептала Ждана.
– А еще крысы, – вырвалось изо рта Здышко облачко теплого пара.
Промозглый холод заставлял жалко ежиться.
– Какой ряд? – едва слышно уточнила Ждана, вытирая влажные ладони о платье от известного портного.
– Четырнадцатый ряд. Сорок пятый стеллаж. – Очкарик сверился со смятой бумажкой. – Пятнадцатая полка.
В поисках нужного ряда мы двинулись по длинному проходу. Наши шаги эхом разносились по подземелью. Неожиданно между стеллажами мелькнула
– Эй! – окликнула его Ждана, махнув рукой с выставленным пальцем, как будто пыталась остановить попутку на тракте.
Человечек с ящиком, полным звякающих банок, замер и хлопнул в нашу сторону белесыми ресницами.
– Послушайте! – обратилась сослуживица, но кладовщик с полубезумным видом сорвался с места, точно впервые в жизни слышал человеческий голос.
– Не послушал, – резюмировала я.
– И убежал, – вздохнул Здышко. – Как крыса.
К тому времени, когда нужный стеллаж нашелся, я окончательно окоченела и хлюпала носом. Застыв в нерешительности перед высокими, заставленными бутылями полками, мы синхронно задрали головы. Где-то высоко громоздились сосуды с голубоватым светящимся лосьоном от морщин. На уровне глаз стояли банки с темной густой жидкостью.
– Я принесу стремянку, – задумчиво предложил Здышко, оценив расстояние от пола до бутылей. Он юрко скользнул за стеллаж и с треском проволок по каменному полу ненадежную деревянную лестницу. Я поспешно уступила ему место, когда парень прилаживал стремянку.
– Вот. – Клерк удовлетворенно отряхнул руки.
– Чего вот? – проворчала Ждана, презрительно покосившись в его сторону.
– Залезай, – гостеприимно кивнул очкарик и добавил не без ехидства: – Скалолазка наша.
– Это почему я должна залезать? – зашипела она.
– Потому что из-за тебя нас могут лишить работы! – аргументировал Здышко. – К тому же Ведка в узкой юбке, а я боюсь высоты.
– Я тоже в юбке, – взвилась Ждана, ткнув пальцем на короткий подол платья, обтянувшего пышные формы. – Кто из нас двоих… – Она покосилась на стучавшую зубами меня и исправилась: – Из нас троих – мужик?
Здышко злобно засопел, не желая взбираться на стремянку, ровесницу моего дедушки.
– Видишь, спорный вопрос! – Разъяренная дева не собиралась сдаваться. – Забирайся!
Она хлопнула ладонью по перекладине. Ветхая ступенька звучно хрустнула и ощерилась длинными острыми щепками. Стало ясно, что парень не полезет наверх, даже если с ним пообещают поделиться годовой премией. Хотя, пообещай Ждана уступить премию целиком, сдался бы, как миленький, еще бы и комплименты рассыпал целый месяц. Но вместо этого она захлопала ресницами и сладко запела:
– Здышко, детка, я лестничку подержу.
– Лучше я лестничку подержу, – отозвался тот с елейной улыбкой.
Девушка сдавленно зарычала от ярости и прошипела сквозь зубы, ставя на перекладину
– Ну, сокол, только попробуй мне под юбку посмотреть! Ослепнешь так, что ни одни окуляры не помогут!
– Все равно там смотреть не на что, – едва слышно хмыкнул Здышко, когда Ждана стала подниматься, ловко перебирая руками.
– Я все слышу! – рявкнула она, потянувшись к бутылям. – Держи лестницу, шутник!
Неожиданно стремянка ненадежно качнулась, и девушка тоненько взвизгнула:
– Мама дорогая! Убийцы!
Мы вцепились в деревянный остов мертвой хваткой.
– Это ты убийца! – взвизгнул клерк. – Почувствуй, как под нами сейчас рушится лестница, только карьерная! Чтоб ты знала, забирался я по ней дольше, чем ты по стремянке!
– Веда, он меня оскорбляет! – попыталась найти союзницу Ждана.
– Он прав, – простучала я зубами, шмыгнув носом от холода. – Если я потеряю работу, то снова не смогу съехать от родителей. Ты давно жила с родителями? Вот и помалкивай теперь!
– Позвони своему брату и пожалуйся на меня, Истомина! – буркнула сослуживица недовольно и потянулась к полке с лосьонами.
Между нами повисло холодное, как воздух подземелья, молчание. Работа спорилась. Неожиданно светильники наверху нехорошо затрещали, свет моргнул. Ждана с очередной искрящейся бутылью в руках опасливо покосилась на потолок. Здышко так и замер с поднятыми над головой руками, а я заранее заволновалась.
Через секунду все магические лампы потухли, и подземелье накрыла тьма. Склад наполнился неясными шорохами, несуществующими голосами и вздохами. Я даже испуганно оглянулась, представив крадущееся за спиной чудовище с вязкими ниточками ядовитой слюны в раззявленной пасти, но темнота была статичной – никакого движения.
– Здышко, держи! – прошептала загробным голосом Ждана, и на одну секунду мерцание лосьона раскрасило ее лицо глубокими тенями.
– Ну, когда они там включат свет? – недовольно пробормотал очкарик, и тут его пальцы скользнули по стеклянным стенкам пыльного сосуда…
С оглушительным звоном бутыль грохнулась на пол. Не сговариваясь, мы прыснули в разные стороны. К несчастью, приятель оступился и налетел на стремянку. Лестница опасно зашаталась. Ждана истошно завизжала и вцепилась в полку:
– Ба-ба-баюшки!
Вдруг вопль перерос в сдавленный скулеж, и вслед за ним раздался треск. Силуэт девушки живописно ухнул вниз. Какая-то банка звучно хлюпнула, и сверху на меня плеснуло чем-то густым, похоже, испорченным лосьоном. Жидкость потекла по волосам, по лицу, попала в раззявленный рот. А под ногами, распространяя едкое зловоние просроченной магии, ядовитой лужей растекалась «Вечная молодость».
– Ф-у-у! – Я брезгливо вытерла губы. – Мне что-то в рот попало!
– Я тоже чего-то с пола лизнула! – захныкала где-то внизу Ждана.