Макабр. Книга 1
Шрифт:
Тут уже проще сказать, кто не появился! И важнее, потому что не было представителей высшего руководства и не было никого из полиции. Это еще как понимать? Барретты побрезговали или кто-то решил действовать за их спиной? И где большие боссы?
Ответ на последний вопрос появился раньше, чем ожидал Рино: в зал шагнул Овуор Окомо. Вице-адмирал демонстративно запер за собой дверь, давая понять, что никого больше ждать не нужно.
– Благодарю, что явились так быстро, – привычно невозмутимым тоном сообщил Овуор. – Именно я позвал вас сюда. Ни адмирал Согард, ни Лилли Хетланд не знают об этой встрече.
– Хорошенькое начало! –
Он рассмеялся, негромко и натужно, но этот смех никто не поддержал. Все взгляды были устремлены только на Овуора.
– Это не мятеж, – покачал головой вице-адмирал. – Но – да, мы должны поговорить о возможном ограничении власти Елены Согард.
– На основании? – равнодушно осведомился управляющий фермами, которого вообще непонятно зачем сюда пригласили…
Или понятно? Рино не любил интриги, однако это не значит, что он не был способен их истолковать. Овуор поступил умно: он знал, что никто не решится на нечто столь серьезное, как оспаривание власти адмирала, сразу. Но он собрал здесь представителей всех отделов, чтобы выяснить, какие настроения сейчас на станции. Что же до их должностей… Здесь не было никого, кто обладал бы властью арестовать Овуора за сами разговоры о мятеже. Это объясняло и отсутствие Барреттов: Отто не питал особой любви к Елене Согард, но власть он забрал бы только себе, ни с кем из заместителей он бы объясняться не стал, а это не устраивало как раз вице-адмирала.
Правда, несколько странно дела обстояли с медиками… Но там отдел небольшой, а Петер Луйе неплохо общается и с Отто Барреттом, и с Еленой Согард, он мог бы рассказать им о собрании…
Проклятые интриги.
– Основания есть, поверьте мне, – заявил Овуор. – Я всегда уважал Елену Согард – я слышал о ней до того, как познакомился с ней лично. Я признаю, что ее достижения действительно впечатляют. Но мы живем не в прошлом, а в настоящем – том, где с ней творится нечто странное.
– Вы про ту историю с подписью? – уточнил Личек.
– Не только – хотя даже история с подписью подводит нас к двум серьезным преступлениям. Но дело не только в этом, я вижу, что после того рискованного перехода адмирал изменилась. Она стала рассеянной, быстрее устает, больше времени проводит в одиночестве. Это то, что я знаю наверняка, а есть еще предположения, которые всё усложняют.
– Например? – уточнил Рино, надеясь, что голос прозвучал не слишком раздраженно.
– Галлюцинации – звуковые, визуальные или все сразу. Я вижу, как капитан иногда следит взглядом за тем, чего нет. Иногда она переспрашивала о чем-то после того, как мы долгое время оставались в полной тишине.
– Это может подтвердить кто-то, кроме вас? – нахмурилась Киана Бокео. Рино только сейчас заметил, что она тоже здесь. – Первый заместитель Лилли Хетланд, например?
– Я не думаю, что Лилли в данной ситуации способна остаться объективной, – покачал головой Овуор. – Адмирал ей симпатична, в принципе, их можно назвать подругами. Поэтому Лилли будет толковать любую спорную ситуацию в пользу адмирала. Для меня же на первом месте остается благополучие экипажа.
– Возможно, адмирал просто устала, – отмахнулась распорядительница жилого сектора. – Со всеми бывает!
– Или это может быть астрофобия, – встряла Кети Сабаури. – То, что вы описали, похоже на некоторые ее симптомы…
– Но атак с птичьим криком больше
– Ну и что? Мы слишком мало знаем об этой болезни, чтобы вводить такие ограничения!
– Вот именно, мы слишком мало знаем, – проворчал фермер.
– С этим я согласен, – кивнул Овуор. – Поэтому прямо сейчас я не ожидаю ни от кого из собравшихся каких-либо действий. Я просто хочу, чтобы вы правильно понимали ситуацию. Возможно, адмирал действительно устала, и все наладится само собой. Но если нет… остается вероятность, что мне понадобится ваша поддержка, это не должно стать громом среди ясного неба. Нашу сегодняшнюю встречу я прошу сохранить в тайне от адмирала в любом случае.
Все покивали – и Рино тоже покивал. Личеку, внимательно наблюдавшему за ним, этого хватило. Пухлый прекрасно знал, как много для пилота значит обещание… В принципе, Рино мог зацепиться за то, что обещаний он как раз не давал, а кивок можно трактовать по-разному. Но такие уловки он считал для себя унизительными – он кто, летчик или торгаш?
Он действительно не собирался бежать к Елене Согард с докладом, изображать хорошего мальчика, который просто хочет выслужиться. А еще он понимал, почему сюда не позвали Миру: о том, что она на особом счету у адмирала, в руководстве знали все.
Поэтому именно к Мире Рино и отправился.
Лейс понятия не имел, зачем снова пришел сюда. Зарекался ведь являться на работу! И не являлся, днем он держался подальше от этого места, ожидая, когда же Сабир свяжется с ним и засыплет упреками.
Однако старший брат будто позабыл о нем. Лейсу позволили заниматься всем, что душе угодно, и он показательно бродил по изолированному участку станции без дела, примыкал к каждой шумной компании, которую встречал, и уже утром был пьян. Он делал все, чтобы быть заметным, раздражающим даже… Если уж Сабир его не увидит, так пусть окружающие бегут жаловаться уважаемому господину Марсаду на то, как ведет себя его родственник!
Раньше так и было бы, но после катастрофы многое изменилось – и продолжало меняться. Люди еще не отчаялись, однако уже держались настороженно, с опаской поглядывали по сторонам, прикидывали, кто станет новым начальством, когда старое свергнут. Лейс уверенно делал ставку на анархию и организованную преступность, таких святош, как Сабир, тут слишком мало для прежнего порядка.
Он и ночь планировал провести весело, искал какую-нибудь веселящую таблетку – но, неожиданно для себя самого, вколол в вену отрезвляющий препарат. Тут же пожалел об этом, однако было поздно: лекарство его душевными терзаниями не интересовалось, оно работало безупречно, и ближайшие два часа Лейс мог бы пить алкоголь, как воду.
А он предпочел еще более странное поведение: он пошел в лабораторию. Он знал, что там никого не будет, Сабир в самом начале установил график работы и отдыха, чтобы люди не выдохлись раньше времени. Сейчас настал черед короткого перерыва… Может, оно и к лучшему? Это давало Лейсу возможность проверить, на какой стадии исследование астероидов, не попадаясь на глаза брату.
Его пропуск по-прежнему работал, это радовало. Лейс не стал раздумывать о том, махнул брат на него рукой или все еще верил, он просто порадовался бонусу, ползать в душных и темных технических коридорах ему надоело. Входя в лабораторию, он приготовился включить свет, но свет уже оказался включен.