Матабар
Шрифт:
Когда же пришло время становиться на привал, то к нему подъехал Йонатан и распорядился встать в дозор на первые три часа.
Учитывая, что приходилось разжигать костры, чтобы согреться от пронизывающего ветра и приготовить еды, то необходимость в дозорных являлась вопросом выживания.
Свет от костров, особенно в безлунной ночи, было видно за десятки километров и если зверье он отпугивал, то вот бандитов…
— Смотри в оба, — приказал Йонатан тоном чуть более беспокойным, чем обычно.
— Что-то не так? — напрягся Ардан.
Плащ только сплюнул,
Арди поднялся на очередную земляную волну (караван всегда старался вставать вокруг возвышенности в виде холма или широкого бугра, чтобы в случае чего иметь возможность на неё подняться) проводил взглядом главу отряда и заметил, что тот расставил дозорных по периметру всего лагеря, задействовав не только Плащей и маршалов, но и переселенцев из числа тех, что неплохо себя показали во время охоты на Шагальщика.
Они широким кругом, оставляя между собой едва ли не по пять сотен метров, распределились вокруг лагеря парами и тройками. Один только Арди остался стоять в одиноч…
— Хороший вечер, да, ковбой?
Он обернулся и увидел подъезжавшую к нему Эллини. Глаза юноши видели в темноте не так хорошо, как у барсов или чистокровных матабар, но достаточно, чтобы он на секунду оказался заворожен внешностью Тевоны.
Под светом ярких звезд, в переливах полной луны, то и дело выныривающей из-за облаков, она выглядела… странно. Грубые черты лица, шрамы и обветренная кожа, немного мальчиковая фигура без ярко выраженной талии и грудь, надежно спрятанная под плотной курткой.
И все же было в ней что-то пьяняще завораживающее. Как в глотке воздуха после длительного пребывания в затхлом помещении.
Сильная и отважная.
Она чем-то напоминала Ардану Шали.
— Йонатан чего-то опасается? — спросил он у маршала, когда они поравнялись.
Эллини пожала плечами.
— Не так долго его знаю, как ты, — юноша не стал уточнять, что он знает Йонатана всего на месяц дольше Тевоны. — но мне кажется, он всегда чего-то опасается. Наверное это хорошая черта для Плаща, но если постоянно сидеть на нервах в прериях, то так и свихнуться можно.
Она выглядела спокойно и расслабленно. Слишком спокойно и слишком расслабленно, для того, кто не застегнул кобуры револьверов, и, явно, недавно чистил винтовку, закрепив её так, чтобы можно было выхватить любой рукой.
— Ты тоже чего-то опасаешься, — догадался Ардан.
Тевона посмотрела на него и её стальные глаза сверкнули во тьме жестким блеском.
— Ард, меня иногда от тебя прям пробирает насквозь, — тихо произнесла она. — Ты словно мысли читаешь.
— Извини… — искренне извинился Ардан.
Он знал, как часто людей нервировала привитая ему в детстве привычка подмечать все детали.
Маршал улыбнулась, от чего шрамы на её шее и скулах стали только отчетливее.
— Мне вот интересно, — протянула она. — той госпоже, что ты все время пишешь письма, повезло с тобой или нет. С одной стороны постель с тем, кто видит тебя насквозь,
— Какого еще оружия? — не понял Арди.
Эллини только загадочно улыбнулась.
Они замолчали ненадолго, вслушиваясь в тишину степи. В отличии от леса, здесь действительно было тихо. Ни пения птиц, ни трелей сверчков, ни треска деревьев. Только ветер и биение собственного сердца.
— Я матушке пишу, — сам не зная зачем, сказал Ардан. — А той… той не получается.
Стоило закончить говорить, как Арди тут же пожалел, что поддался странному порыву поделиться своими чувствами. Какое дело ей, маршалу, слуге закона, явно видевшей в жизни, как сказал бы Март, всякое дерьмо — слушать его переживания.
Да он и сам бы…
— Первая у тебя была?
Он посмотрел на неё и не увидел во взгляде ни тени иронии или сарказма.
— Да, — кивнул Арди.
— Понятно, — выдохнула Эллини. — Когда мне было шестнадцать… Вечные Ангелы, это ведь только восемь лет назад… В общем, — она прокашлялась, явно подбирая слова. — жил на центральной улице парень. Сын поселкового врача. Года на два старше. Шахтер… Красивый, умный, высокий — все было при нем. Ну я и влюбилась. А со мной еще десяток девок. Но он ни с кем. Ни-ни. Даже не гулял и за ручку не держался. Вот я и крутила хвостом вокруг него. Достойный ведь парень. Не гулящий, работящий, руки откуда надо растут. Надежный. Казалось, что люблю. Голову вскружил, мерзавец. Ни о чем больше думать не могла. Плевала на слова родителей, на брак, на все… Верила ему. И как была рада, когда мы оказались в одной постели. Вечные Ангелы… а потом, через неделю, узнала, что не я одна такая.
Она замолчала. Ей не было ни больно, ни печально. Она просто рассказывала историю, как если бы та произошла не с ней.
— Я была у него шестой и это только за тот месяц. Я плакала, а он как обычно улыбался и приглашал еще раз провести вместе приятную ночь. Как будто не знал, что ждет на севере девушек, которые до замужества…
Тевона замолчала и отвернулась.
Арди же посмотрел на её светлые волосы и удивился:
— Я не думал, что ты с севера.
— Городок Парерст, — ответила она.
— Никогда о таком не слышал.
— Не удивительно, — пожала она плечами. — Это далеко на севере. В паре дней от Великого Ледника.
Брови Арди взлетели почти на середину лба. Великий Ледник — одна из природных аномалий на их континенте. Огромная глыба льда. Не горная шапка, не плавающий в северных морях и океане айсберг, а непонятно откуда взявшийся и как сохранявшийся ледник.
По размерам он немногим уступал Княжеству Фатии и большая его часть находилась на территории Королевства Нджиа. Но даже не в самом леднике загадка, а в том, что, если верить учебнику географии и учителю, то он поднимался над уровнем моря едва ли не на полтора километра, а его края были не пологими, как у гор, а отвесными. Эдакая ледяная громада, окруженная хвойными лесами и скалами, находящаяся в самом центре континента.