Меч эльфов

Хеннен Бернхард

Сильвина ухватилась за парапет. Осторожно, стараясь не повредить свежее снежное одеяло, она подтянулась на руках и внимательно огляделась. Здесь стражи не было, только святые и мертвые. Она очень устала, но отдыхать не было времени.

Сильвина была охотницей, выросшей в холодных лесах у подножия Головы Альва, и умела ходить по свежевыпавшему снегу, не оставляя следов.

Она обошла уже половину купольного сооружения, когда обнаружила ворота из позеленевшей бронзы. Оттуда на снег падал широкий луч оранжевого света. Ворота были открыты чуть больше чем на ширину стопы, как будто кто-то только что поднялся на широкую

террасу на вершине башни.

Мауравани застыла. Прислушалась, не раздастся ли предательский звук шагов по снегу, но ничего не услышала. Не обнаружила и следов. Только каменные святые смотрели на нее, когда она, пригнувшись, входила в низкие ворота. На верхнем краю двери был оставлен ржавый железный прут, мешавший закрыть двери полностью.

Зачем нужны ворота, которые нельзя закрыть?

На внутренней стороне двери красовался рельеф голубя, который, широко расправив крылья, летел навстречу солнцу. Может быть, они хотели оставить душам мертвых дорогу к небу? Сильвина отвернулась. Кто может знать, что происходит в человеческих головах!

Мавзолей оказался большой круглой комнатой. Каменные саркофаги образовывали двойной круг. Они были возвышенно просты, без вычурных украшений. В нишах вдоль стены в шарах из толстого оранжевого стекла горел огонь. Пахло маслом, сажей, пылью и… смертью.

Сильвина обессиленно опустилась за одним из саркофагов и стянула перчатки. Сила магии потекла в ее израненные пальцы. Здесь, наверху, в мавзолее, она была в безопасности. Здесь есть только она и мертвые. Сильвина забыла о снеге и граде и стала вспоминать свое долгое путешествие, чтобы прогнать боль исцеления.

Из Паульсбурга Гисхильду увез целый флот. Но потом след ее потерялся. От Паульсбурга до Вилусса было совсем недалеко, однако корабли туда так и не пришли, хотя стояла хорошая погода и шторма не было.

Какую тайную цель преследовал флот, Сильвина долго не могла выяснить. Наконец эрцрегент вернулся в Вилусс сухопутным путем. К нему пробраться ей не удалось. Через третьи руки она узнала, что рыцари Древа праха помогли ему освободить похищенную девочку. Говорили, что ее на галерах отправили в Марчиллу, чтобы оттуда везти в Анисканс.

После этого Сильвина приготовилась к длительному путешествию во вражескую столицу. В Анискансе она услышала о карете с занавешенными окнами в сопровождении рыцарей Древа праха и рыцарей Древа крови. Ходили слухи о том, кого могли привезти в королевском экипаже в самое сердце города, где за каменными стенами находились дворцы высших князей Церкви. Туда, где стоял ясень, на котором некогда умер святой Гийом.

Простым смертным дозволялось входить во внутренний город только по большим праздникам. И даже тогда рыцари Древа праха и избранные солдаты следили за каждым их шагом. Что происходило во внутреннем городе, для жителей Анисканса было тайной за семью печатями. Только слухи проникали через золотые ворота в мраморных стенах высотой в сорок футов. Сильвине понадобилось три недели, чтобы узнать, что на Башне мертвых была похоронена девочка-язычница. Труп ее подняли туда под покровом тайны, так, по крайней мере, говорили. Она услышала об этом от воняющего розовой водой мыловара, брат которого якобы был священником и камнетесом во внутреннем городе и иногда приходил навестить свою семью. У Сильвины было подозрение, что мужик рассказал бы все что угодно, только

чтобы еще раз переспать с ней. Это оказался единственный след, история, которая могла быть неправдой.

Но эльфийка не знала, где еще искать. Стена, окружавшая внутренний город, имела семь миль в длину. Там были дюжины храмов-башен и дворцов, сотни домов, где жили ремесленники-священники, — город в городе. И здесь Сильвина не могла передвигаться, не бросаясь в глаза. В качестве проститутки войти туда было нельзя, а священнослужительницы не кутали головы. Если бы Сильвина захотела выдать себя за одну из них, то острые эльфийские уши выдали бы ее с головой. Когда она была Миреллой, то носила на голове яркую повязку, чтобы скрыть уши. Она целовала своих клиентов, дарила им свое тело за пару монет, но никто не имел права касаться повязки. Того, кто нарушал это железное правило, она прогоняла.

Эльфийка посмотрела на свои руки — раны затянулись. Она поднялась и посмотрела на саркофаги. Неважно, насколько слаб и неверен был этот след, ей нужна правда.

Она нашла волосы Гисхильды в мусорной яме под Паульсбургом: безошибочно узнала их по запаху. Мауравани, словно волки, могли следовать за запахом пота. Живущие в глуши должны уметь использовать все свои чувства! Волосы Гисхильды пахли кровью. Что эти рыцари сделали с принцессой?

Сильвина шла от саркофага к саркофагу. В белом камне были высечены имена. Здесь покоились жители из всех провинций. Церковь привечала тех, кто отдавал свое сердце Тьюреду, и неважно, где он или она родились. Но имени Гисхильды не было.

В центре мертвецкой в полу зиял люк в форме полумесяца. Винтовая лестница вела в глубь башни. Из шахты поднимался аромат ладана. На каждой ступеньке стояли свечи, защищенные оранжевым стеклом.

Хотя Сильвина не верила ни в единого Бога, ни в какого-либо другого, отгородиться полностью от удручающей торжественности этого места не смогла. Где-то далеко внизу, в глубине башни, подал голос певец. Это были причитания над покойником. Он пел о святом Гийоме, у которого Другие преждевременно отняли жизнь.

«Как красиво может звучать ложь», — подумала мауравани, спускаясь по лестнице, ведущей в другой круглый склеп. Она снова обошла саркофаг за саркофагом и убедилась, что действительно пошла по ложному следу. На сердце стало легче.

Когда она вновь ступила на винтовую лестницу, мраморной спиралью пересекавшую склепы, певец умолк. Эльфийка замерла. Невозможно, чтобы он услышал ее. Никто не может услышать мауравани, когда она этого не хочет! Должно быть, это случайность!

Сильвина спустилась еще глубже в башню. Снова в теплом свете она читала имя за именем. А потом обнаружила то, чего обнаруживать не хотела:

ГИСХИЛЬДА ГУННАРСДОТТИР

ЗАБЛУДШАЯ ДУША

Она долго стояла и смотрела на эти две строчки в камне. Этого не может быть! Не может вот так все закончиться!

Эльфийка положила правую руку на крышку саркофага, закрыла глаза и ушла в себя. Затем произнесла слово силы, но камень не сдвинулся с места. Она попробовала еще раз, подавляя мешавшую сконцентрироваться досаду. Но снова не смогла сдвинуть тяжелую плиту. Она боялась именно этого. Священники многому научились. Они уже умели выслеживать звезды альвов и закрывать их. И здесь, в этом могильнике, магия Альвенмарка уже не работала.