Меч с камнем. Том 2
Шрифт:
— Дурацкая затея. Что теперь делать с принцем?
— В приют его сдадим, у нас есть один в столице. Партия большая, людей разных много, — пояснил он, видя недоумевающее поднятую бровь шестнадцатого сенатора, — мои люди наплели ему, что отец под ударом, никому нельзя верить, потому надо спрятаться и держать язык за зубами. Парню девять лет, через год-два он уже смутно будет помнить и родню, и события.
— Всё равно я считаю, что это было глупостью.
— Исход можно было спрогнозировать. Вы же сами передали мне слова Ротхема насчёт того, что старик не видит вокруг себя честных
Роб-Рой загадочно усмехнулся и кивнул головой.
— Обещаю, что под моей властью Союз достигнет небывалой мощи. И сохранит монархию, к тому же.
— Превосходно, — Стерк не заметил двойного смысла, заложенного в словах сенатора, — значит, теперь дело за малым — отставка императора. Он достаточно потрясён, я думаю, но может остаться на своём месте, чтобы довести до конца начатое им дело. Этого нам никак нельзя допустить, ибо такой ценой купленное место станет пустым звуком. Возможно, именно этого император и добивается.
— Вы собираетесь устроить покушение?
— Нет, всего лишь принудить его к отставке. Гасдрубал, Антэр!
В комнату вошли двое, насколько их знал сенатор, помощники Стерка по боевому крылу партии.
— Но принудить его к отставке должны вы, «наследник»!
Роб-Рой с полной ясностью осознал, чего добивается Стерк. Он хочет повязать его круговой порукой, а, возможно, и кровью со своей партией, чтобы он ни на шаг не отступил от лезущей напролом к власти группировки. Иначе при свидетелях выставит его трусом и партия, единственная опора инопланетников в обществе, отвернётся. Хитрый приём, очень коварный, но не сказать, чтобы неизвестный, пираты Южного сектора регулярно им пользовались. Выход был только один — сначала поддаться:
— Хорошо, я смогу это сделать. Не сразу, как вы сами понимаете.
— Не сразу? И на сколько же вам нужно предоставить отсрочку? — ехидно осведомился Стерк.
— Я не прошу никакой отсрочки. Вы — глупец, Стерк, если не понимаете, что мы должны сначала посмотреть на поведение старика, чтобы решить его судьбу — отставка или инсценирование самоубийства.
— Да, вы правы, — неохотно признал он, — мы не можем ждать слишком долго.
— Долго ждать не входит ни в чьи планы. Если Реконструкция будет завершена, проиграют все.
Стерк сделал знак одному из своих присных, тот вышел в коридор и вскоре принёс новенький меч в ножнах. На конце его рукояти, закреплённый подобием птичьей лапы, ярко сверкал, играя светом на всех гранях, большой сапфир.
— Это — опознавательный знак. Если наш план удастся, у вас должен висеть на поясе этот меч, в противном случае вы можете его взять в руки или придумать что-нибудь ещё. После можете забрать его себе, клинок у нас по традиции вручается каждому мужчине на совершеннолетие, после прохождения полугодовых сборов.
— Хорошо, пусть будет так, — Роб-Рой пристегнул клинок к поясу, — возвращаемся, все занимаются своими обычными делами, чтобы не вызвать подозрений.
Пронаблюдать за императором им не удалось — в конце дня он взял отпуск по состоянию здоровья
— Ума не приложу, что случилось, — сказал он, — старик расстроен, конечно, только вот так, безо всякого повода…
Роб-Рой взял в руки бумагу — там было постановление уволить Магона Марка, лейтенанта претории с должности координатора, с переводом в Третий преторианский легион.
— Уволить с переводом? — вопросительно поднял глаза сенатор, — что это за формулировка?
— Я — преторианец, — улыбнулся Магон, — меня нельзя уволить с государственной службы, такова традиция и закон.
— Я могу посодействовать…
— Увы, вы ничего не измените. Спасибо за поддержку, монсоэро. Император лично занимается кадровыми вопросами в своём окружении, только слуг набирает дворецкий.
— Что же, весьма разумно с его стороны. Кстати, Магон, тут есть один огрех, — нет подписи под новым назначением.
Магон взял бумагу в руки, пробежал глазами:
— Точно. Первый в истории случай — полностью свободный и совсем не дряхлый преторианец. Спасибо, монсоэро! — и он ушёл.
Поскольку узнать подробности о происходящем и настроениях императора иначе было невозможно, они решили снова поговорить с Ротхемом. Тот был необычно приветлив, видимо, решил завоевать симпатию потенциального кандидата на престол.
— Да, долгий день, долгий и тяжёлый, — говорил он, — император просто ужасно расстроен. Боюсь, как бы он не сделал чего лишнего. Такое горе…
— Я не знал мальчика, но был потрясён не меньше вашего.
— Конечно, я понимаю, наглое похищение, а потом такое неожиданное назначение.
— Почему же он не назначил кого-то ещё? У него вроде есть дочь…
— Да просто боится за неё!
— Как же случилось, что злоумышленник смог похитить наследника? Мы же не какая-нибудь захолустная провинция, через которую шляются тёмные личности от всех соседей. О, я не прошу рассказывать мне секреты.
— Это не секрет. Многие сходятся во мнении, что тут замешан кто-то из охраны. Не претория, конечно, у нас много и простых охранников. Старик потому и взялся за неё. Преторианцы тоже попали под пресс, в том числе ваш куратор Марк… А, вы уже знаете. Традиции традициями, только от логических ловушек никто не гарантирован.
— Вы о чём?
— Преторианец служит интересам государства. А что такое государство?
— Хмм…
Роб-Рой как-то не задавался никогда этим вопросом.
— Это чиновники. Ветви власти. Разные… группировки, партии. Император, хоть и обладает всей полнотой власти, тоже не безупречен. И в случае столкновения интересов — как определить, кому служить? Кто победит? Ведь дальше государство будет следовать путём, указанным победителем! Мы очень долго оберегали свои структуры от подобных казусов. Может быть, слишком долго… Вашего друга, Магона Марка, старик считает человеком Реста, вот в чём дело. Ему повезло больше, простых охранников увольняют без предоставления места работы.